Caged Hearts

Я не знал, к чему всё это, но решил, что не слишком много потеряю, если не стану его слушать. Слишком уж его слова стали напоминать рекламу какого-то триллера.

– Нет, не готов, - я уже взялся за дверную ручку, но Кэндзи продолжал говорить - очевидно его самого перспектива сноса моей башни волновала мало.

– Я считаю, что эта школа - поле битвы, - вещал Кэндзи проникновенным тоном.
– Отсюда начнётся феминистское нашествие. Неравенство численности мужчин и женщин - верный знак того, что они преуспели. Если "холодная" война станет "горячей", у них будет численный перевес. И это лишь очередной бой в бесконечной войне против феминистских сил... Они повсюду. В Японии женщин больше, чем мужчин. Пока соотношение не 60 к 40, но, чувак, это только вопрос времени... Даже в Америке женщин - большинство. Они набирают мощь. Исторически, наращение военных сил всегда было верным знаком надвигающейся войны. Япония - это только первый шаг. Наша экономика очень крута, а сама страна, хоть и небольшая и изолированная, всё же играет огромную роль в тихоокеанской политике. Идеальная цель. Они коварны... Как и подобает женщинам. Настанет день, когда...

Кэндзи угрожающе замолк..

– Вот почему им нельзя доверять. Они обманут тебя, а потом убьют, так же, как убили меня. Тебя ждёт та же участь.

– Да чёрта с два...- Я не смог сдержаться, и произнёс это вслух. Я ошибся в жанре. Это не триллер, это пропаганда, что ещё хуже.

– Эй, какого чёрта это значит?!
– возмутился сосед

– И это ты меня спрашиваешь?
– Ничего лучше в качестве ответа мне в голову не пришло.

– И что? Ты не должен был так реагировать на мою речь! Это чертовски грубо. Так на чём я остановился? Ах, да, великий феминистский заговор.

– Стой! Прекрати! Я давно уже перестал понимать, о чём ты. Начиная где-то с "феминистского нашествия", - выставил я вперёд руки, не заботясь о том, что собеседник вовсе мог не увидеть моего жеста.

– Сложно воспринять на слух? Ничего. У меня в комнате есть кое-какие графики. И модели. Любишь модели?
– вкрадчиво спросил он, напоминаю торгового агента.

– Никаких моделей, - поспешно возразил я. Не люблю я таки штуки.

– Не любишь модели, ладно. Но против графиков ты ничего не имеешь, да?
– Он говорил энергично, не дожидаясь моих ответов, при этом внушительно и грозно жестикулирует, словно античный оратор.

Какой-то он чудаковатый. А ведь я поначалу принял его за вполне нормального парня. Как минимум чудаковатый, если не сказать сильнее. Вроде в проспекте говорилось, что тут обучают инвалидов тела, а не духа... Поэтому предположим для вящего спокойствия, что у парня просто небольшой сдвиг по фазе. Ничего такого страшного.

– О чём задумался, чувак?
– прервал мои мысли объект моего опасения.

– О том, каково это - быть последним здравомыслящим человеком в безумном мире, - машинально откликнулся.

Кэндзи нахмурился и выглядел от этого глубоко расстроенным:

– Ты про себя, да? Это невозможно, ибо я - последний здравомыслящий в безумном мире. Это моя мечта, а ты не можешь так просто украсть у человека мечту. Какого чёрта? Не может быть двух последних здравомыслящих. Тогда нельзя было бы сказать "последний"... а это как раз самое важное! Должен остаться только один. Как в том иностранном фильме, где должен был остаться лишь один, и один чувак и остался, потому что в этом была вся суть.

Я никогда раньше не видел, чтобы человек так самозабвенно и с таким жаром отстаивал какой-то пустяк. Ну, для моего соседа, кажется, эта тема вовсе не пустяк, но меня он что-то не убедил.

– Ну ладно, если ты подождёшь, я вынесу графики. Ещё у меня есть список других тёмных и запутанных заговоров, за которыми стоит эта школа, запутанных как... Срочно закончи метафору. Будь другом.

– Всё, я пошёл спать. Время уже очень позднее.

– Что-то это не похоже на метафору, - нахмурился Кэндзи.
– Ну и ладно. Ты мне нравишься. Похоже ты - классный чувак. Большинство людей ничего не понимают, когда я пытаюсь открыть им глаза на этот широкомасштабный феминистский заговор. Они отказываются принять истину, и это ужасно. До встречи.

Он похлопал меня по спине на прощание и исчез за дверью так быстро и тихо, будто прошёл сквозь неё, как призрак.

Я и не пытался переварить всё, что наговорил мне сейчас Кэндзи, а просто прошёл в свою комнату, скинул башмаки и упал на кровать лицом вниз. Прошло немало времени, прежде чем я пришёл в себя и принялся за домашнее задание. Это из-за простыней. В их приятной прохладе хотелось просто валяться с закрытыми глазами.

Эта школа казалась мне резервацией абсурда. Сокрытая на вершине горы, где обитатели - один причудливей другого. И мне тут совсем не место. Какая ирония: не удаётся вписаться в компанию, состоящую из людей, которые никуда не вписываются.

– Может быть, я слишком упорно стараюсь?
– Я сказал это вслух, но легче от этого не стало - слова лишь отразились эхом от голых стен.

Впрочем, всё могло быть и хуже. По крайней мере, это место больше похоже на школу, чем на больницу, замаскированную под школу, как я думал вначале. Да и пейзаж красив.

Я приоткрыл один глаз, чтобы взглянуть на склянки с лекарствами, лежащие на письменном столе бок о бок с учебниками.

Может быть, это место даже слишком похоже на обычную школу.

***

Этим утром я чувствовал себя сильно утомлённым, возможно из-за того, что вчерашний день был столь выматывающим. Кроме того, я сегодня проснулся раньше времени. Непривычно и несколько неудобно.

В классе я поспешно поздоровался с Сидзунэ и Мишей и принялся решать задания с доски. Кажется, над примерами придётся сегодня попотеть. Но я не возражал, более того, был рад сложности. Сидзунэ и Миша могли начать требовать от меня ответа по поводу вступления в Школьный совет, хотя и прошёл всего день. С них сталось бы такое поведение. А ответить я пока не мог, поэтому нынешняя ситуация меня вполне устраивал.

Минут через десять после начала урока зашла Ханако и молча заняла своё место. Никто не смотрел на неё, даже учитель не обратил внимания на её опоздание. Он объявил, что мы снова делимся на группы. Повернувшись, я увидел, что Сидзунэ и Миша смотрят на меня. Сидзунэ мило, но в то же время угрожающе улыбалась мне, как бы говоря: "Вот ты и попался. Теперь не уйдёшь".

– Хиттян, выходит, мы снова вместе! Ур-ра!
– возликовала Миша.

Миша пповернулась ко мне, а Сидзунэ тем временем передвинула свою парту поближе к моей. Действительно, сбежать теперь можно было лишь выпрыгнув в окно. Увы, это неприемлемый вариант. И угораздило же меня занять ТО САМОЕ место у окна, где с вероятностью в девяносто процентов обычно сидит любой герой аниме про школу?

Сидзунэ, кажется, заметила моё беспокойство

– Что-то не так, Хиттян?
– посмотрела на меня Миша

Староста выдала ей целый набор жестов для перевода.

– А, Хиттян, ты уже решил по поводу вчерашнего? Ты ведь обещал подумать о вступлении в Школьный совет. Всё в порядке, Хиттян. Вчера мы с Ситтян решили, что было бы невежливо требовать от тебя ответа так скоро, верно? Верно! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Очень рад, что вы можете посмеяться над моим положением. И ещё больше - тому, что вам известно, насколько настырными вы можете быть. Вот умей я телепортироваться как Ночной Змей из "Людей-Х" - так было бы вообще замечательно.