Царь девяти драконов

— Так, что давайте-ка я вас по быстрому провожу, да побегу за ней. А то ведь и пост мне надолго оставлять нельзя.

— А не то бамбуком по пяткам? — решила вставить Абхе, дабы немного снять напряжение, однако вышло совсем наоборот.

— Э-э-э... — протянул земляк, — тут уж палками не обойдется. За провинность такую могут и нос отрезать.

У нее глаза округлились:

— Нос отрезать?

— И не только мне, — издал смешок Кали, — тута порука круговая. Каждый в ответе за проступок другого.

Шанкар и Абхе переглянулись. Столь суровые нравы казались им дикостью. Ведь люди в долине Синдху давным давно позабыли о преступлениях тяжелее, чем кража овощей с рынка. Темница в Цитадели вечно пустовала, а тюремщик изнывал от скуки. Разумеется, суровые наказания также выветрились из памяти потомков, не оставив и следа. Люди жили в мире и согласии... до недавних пор.

Какие бы ужасы им ни пришлось пережить, слова земляка повергли в легкий шок.

— Кали, подожди, — девушка вскинула руки, — я правильно понимаю? Если ты украдешь мешок пшеницы, то мне нос отрежут?

— Э-э-э... — тот явно испытывал неловкость, — не совсем, конечно, так, но суть, друзья, вы поняли.

— Дикость! — фыркнула Абхе.

Шанкар вздохнул:

— Согласен. Но это их земля. Их законы. Если хотим остаться, придется привыкать.

— Что-то я уже не хочу, честно говоря.

Кали кашлянул в кулак:

— У местных есть пословица. Когда судят одного, десять становятся несчастными, — путники вновь переглянулись, — но вы не бойтесь. Законы тут строги, но потому их никто не нарушает.

— Еще бы, — буркнула девушка, — может, другое место поищем?

Шанкар устало развел руками:

— Какое? Мы столько сюда шли...

— Неважно. Просто не хочу, чтобы однажды мне нос отрезали за просто так.

— Да бросьте вы! — встрял Кали. — Напрасно я вас так застращал. Вон, мы с семьей живем тута месяц или более. И ничего, духи миловали.

Шанкар и Абхе вновь переглянулись. Охотник видел в ее глазах желание уйти. Недоверие к этому месту и людям, что здесь живут. Честно признаться, и сам он начинал сомневаться. Однако они все так вымотались... Так устали...

— Давай задержимся, — предложил Шанкар, — хотя бы на пару дней. Отдохнем немного. А потом решим, как поступить дальше.

Абхе пристально посмотрела ему прямо в глаза и нехотя согласилась:

— Ладно.

Каран, полностью обескураженный, лишь молча кивнул.

— Отлично! — воскликнул Кали и махнул рукой. — Идемте-идемте, а то, как говорил, мне на поле возвращаться надобно. А ведь еще за Нюнг бежать.

— Тут и вправду змеи есть? — осторожно поинтересовался Шанкар.

Они уже приближались к окраине деревни. Холм был почти преодолен. Кудахтанье кур и похрюкивание свиней становилось все отчетливей.

— Попадаются. Любят они иногда на берег выползать. Так что искупаться коли захотите — не забывайте смотреть под ноги.

— Спасибо, — поблагодарил охотник.

— Так вот почему змеиный берег, — догадалась Абхе.

— Ага, — кивнул Кали, — многовато там их бывает иногда.

— А кто такой Башэ? — внезапно вспомнил старую тему Каран.

— Кто это вам про него разболтал? — издал нервный смешок земляк.

— Нюнг, — ответил Шанкар.

— Опять она за свои сказки взялась. Вот не дает ей покоя эта выдумка. Что я с ней говорил, что цзы Хэн. Все без толку. Я ведь уже рассказывал, если моей дочке что-то в голову взбредет, ее не переубедишь, — Кали досадно махнул рукой, — и в кого она такая упрямица пошла? В мать, не иначе. Но... — он счастливо улыбнулся, — я все равно их люблю.

Охотник понимающе улыбнулся в ответ, а Абхе спросила:

— Так, что за Башэ-то?

— Болтают, что змей, который ест слонов, — хмыкнул земляк, — цзы Хэн говорит, это выдумка богомерзких язычников и ее надо предать забвению.

— Тут есть те, кто не разделяют принятой веры? — полюбопытствовал Шанкар.

— Были, — поправил Кали, — но их, эт самое, давно уже тута нет. Говорят, не один десяток лет прошел с тех пор, как видели последнего.

— Куда же они подевались? — спросила Абхе.

Кали развел руками:

— Я не так давно тута живу, так что чего не знаю, того не знаю. Цзы Хэн говорит, кто-то принял истинную веру, а кто-то ушел. В общем, не любят они язычников поминать. А я с расспросами не лезу. Тут это тоже не приветствуется.

— Как все плохо, — угрюмо добавила девушка.

— С непривычки просто, — весело рассмеялся земляк.

— Угу.

— Почему же твоя дочь говорит о Башэ? — поинтересовался Шанкар. — Она нам сказала, что видела его.

— Впечатлительная она у меня шибко. А тут неподалеку слоны водятся...

При упоминании слонов, Абхе вздрогнула. На память вновь пришли события прошедших дней. Как огромная туша, с безумной пеленой слепого гнева на глазах, несется вперед и сметает все на своем пути...

— ...особо много их на том берегу Матери вод. Нередко хоботатые выходят к кромке, чтобы жажду утолить.

— И что, кого-то из них утащил змей? — с недоверием поинтересовался Шанкар.

— Конечно, нет! — воскликнул Кали. — Таких змей, способных слонов таскать, не бывает!

— Пфа! — не удержалась Абхе.

Земляк покосился на нее, однако продолжил улыбаться:

— Ну, я-то уж точно таковых не видывал. Да и никто из местных тоже. Иначе не селились бы вдоль берега, ага?

— Наверное, — молвил охотник, признавая, что в словах беженца есть смысл.

— Ну, вот, — продолжил он, — а издалека, кстати, хобот слона нетрудно признать за змеюку. Они ж им поливают себя, когда в воду заходят. Вот Нюнг и напридумывала себе небылиц, — Кали вздохнул, — она так-то у меня славная, да непослушная токма.

— Угум.

Шанкар невольно вспомнил ту кровавую бойню, учиненную бешеными слонами у ворот Мохенджо-Даро. Те мгновения, когда один из зверей только показался на опушке леса, ломая пальмы, как тростинки. Налитые кровью глаза... оглушительный рев... сверкающие бивни на солнце... и хобот, мотающийся из стороны в сторону. Да, поначалу охотник тоже принял разъяренное животное за змея. Принял за него. И только несколько мгновений спустя наваждение прошло... Когда он был на волосок от смерти...