Царь Горохова

– Садись, поговорим.

Я уселась в удобное мягкое кресло и скинула наконец сырые ботинки. Мерлин глянул на них:

– Ля Гуш подберет тебе удобные туфли.

– Спасибо, – сказала я.

Можно ли рассчитывать на то, что у них тут могут найтись новые туфли? Не хотелось бы донашивать обувь за другими королями.

Я оглянулась: в отличие от всего дворца и парка, здесь все блестело чистотой, все стояло на местах, часы на камине весело тикали, оконные стекла были невидимы по причине абсолютной прозрачности и даже дрова в камине были выложены красивой горкой. Едва мы уселись, часы проиграли красивую мелодию – было ровно четыре часа.

Мерлин говорил:

– Я должен объяснить тебе, как нужен Гольштании король. Как важно, чтобы ты играла роль мужчины.

– Но ведь три года вы обходились без короля, – сказала я. Пусть он скажет, что король им нужен позарез именно сейчас и что без меня им как без рук.

– Да, – кивнул Мерлин, – мы бы и дальше, пожалуй, без короля обошлись бы… Но все же… Гольштанцы – народ прекрасный, добрый и даровитый. Но… безалаберный и слабохарактерный. Незрелый, я бы сказал. Будто дети они. Хорошо бы кто-то направил их стремления им же на благо. Кто-то, у кого есть законное право, которое они уважат.

– Хорошо, – сказала я. – Я их направлю.

Только вот – куда? И не могут ли даровитые гольштанцы сами куда-то направиться?

– Королевский совет и я лично будем тебе помогать, – сказал Мерлин.

Видимо, задавать направление.

– Хорошо, – снова сказала я.

Они тут живут всю жизнь, им виднее, куда их народ послать нужно.

– К тому же, – сказал Мерлин, – есть предание, что защитить Гольштанию от врагов может только отпрыск одного из пяти королевских родов… – И он быстро добавил: – Неважно, что ты женщина. Важно, что в тебе кровь Пипина из клана Длин.

– Из клана чего?

– Фамилия вашего клана – Длин. Длинные вы все потому что. А всего королевских кланов пять: Хрюн, Брюн, Длин, Ослинг и Херовинг.

Интересно, фамилии других кланов тоже говорящие? О чем – об их облике? Или может, привычках…

А Мерлин продолжал рассказывать:

– Когда-то на Гольштанской земле жили пять разных племен. И власть переходила из рук в руки тому, кто сильнее. Потом пять вождей из этих разных племен договорились между собой и стали править поочередно… Я искал потомков всех пяти кланов, а нашел только тебя. Но я продолжу поиски. А ты уже будь добра, забудь пока, что ты женщина, и стань хорошим королем нашей стране.

Какой патетический друид. Он меня так растрогал своими призывами, что мне захотелось лично направить каждого гольштанца куда надо. По-мужски, решительно и далеко. Выравнивать их расколдобленные дороги, например.

В дверь вежливо постучали.

15

– А вот и Ля Гуш, – сказал Мерлин, поднимаясь с кресла.

В приемную вошел человек, невероятно похожий на лягушку: с зеленой кожей, сухопарый, пружинистый в движениях, с огромными выпуклыми черными глазами и лысой головой – что обнаружилось, когда он снял в приветствии свой алый бархатный берет с белоснежным пушистым пером. Но странно: при всей схожести с лягушкой он не был уродлив – он был симпатичен и мило улыбался своим большим, чуть не до ушей, ртом.

Ля Гуш скользнул взглядом по моим разутым, в полосатых носках, ногам, торчавшим из-под покрывала, по доспеху возле камина и обломкам посоха Мерлина.

– Прежде всего, Грегуар, – обратился к нему Мерлин, – нужна одежда: рубаха, штаны, камзол… Все что полагается. Парадная.

– И туфли, – добавила я.

– Разумеется, – взгляд Ля Гуша снова скользнул по моим носкам.

– Камзол попросторнее и поплотнее, чтобы с галунами и украшениями… – взмахнул рукой, изображая, Мерлин. – Особенно спереди.

Ля Гуш кивнул и пригласил меня жестом руки в правую дверь:

– Не соизволите ли пройти в гардеробную…

Я поднялась, путаясь в покрывале, и проследовала за ним.

Гардеробная была еще больше чем приемная. У стен стояло несколько огромных резного дерева шкафов и комодов, а напротив камина – диваны. Посередине комнаты – стол.

Мерлин тоже зашел и уселся на диван.

Ля Гуш выдвинул скрипучий нижний ящик комода, вытащил оттуда что-то и поставил на пол передо мной:

– Чтобы не замерзли ноги. Они новые.

Это были большие голубые бархатные тапки с пушистой оторочкой.

– Спасибо, – сказала я и надела их.

Ля Гуш быстрым шагом подошел к шкафу, распахнул скрипучую дверь и вытащил белоснежную, пенно-кружевную стопку:

– Его Величество ПудОвик Первый увез с собой весь гардероб…

– Это предыдущий король, – тихо пояснил Мерлин мне. – Он сбежал.

Интересно, почему?

– Но последние заказы были выполнены после его отъезда, – говорил Ля Гуш, кладя белье на стол. – Около дюжины рубашек, полдюжины пар панталон, чулки, три пары штанов и две шляпы. Все это новое. – Он сновал от шкафов и комодов к столу и выкладывал одежду: белое белье, бархатные штаны, шелковые носки. – И я содержал все это в чистоте и порядке.

Похоже, за королевскими комнатами тоже он следил – как мило.

– Ля Гуш – образцовый камердинер и секретарь, – заметил Мерлин.

Ля Гуш почтительно ему поклонился. Потом сказал, снова окинув меня взглядом круглых темных глаз:

– Единственное, по размеру все это вам будет великовато…

– Ничего, – сказал Мерлин, – подгони по фигуре сам. На сегодня-завтра сойдет. И закажи новые по размеру.

Ля Гуш кивнул. Пробежав длинными зелеными пальцами по стопке рубашек, он вытащил одну и встряхнул:

– Думаю, эта подойдет более других. У нее кружева и жабо на груди. Можно носить и без камзола.

Наши с ним взгляды пересеклись. Темные глаза смотрели проницательно.

Раздался голос Мерлина:

– Да, мы пытаемся выдать девочку за мальчика.

Я встревоженно взглянула на Мерлина. Но тот продолжал:

– В курсе только я.

– А герцог? – спросил Ля Гуш.

– Нет, – помотал головой Мерлин. – Больше ни одна душа. – Потом сказал мне: – Ля Гуш умеет хранить тайны… Но как ты догадался, Грегуар? Потому что я попросил камзол попросторнее? Или по ее голосу?

– Усы, – сказал Ля Гуш.

Я схватилась за приклеенную полосу – вроде на месте.

– Они немного другого оттенка, – сказал Ля Гуш. – Темнее, чем волосы. Хотя обыкновенно бывает наборот…

– А вдруг и остальные догадаются? – обеспокоилась я.

– Таких как Ля Гуш редко встретишь. Он художник и обладает чуткостью. Так что не беспокойся.

– Я не то чтобы художник, – скромно опустил голову Ля Гуш. – Я придумываю и шью одежду.

– Но ты же ее рисуешь? – парировал Мерлин.