Царь поневоле. Том 2

Прижимая к себе тёплое, довольно тяжёлое животное, я пошёл на выход, где произошли сразу две вещи. Первое, истерично заорав, к нам кинулись все кошки острова, пытаясь пробиться ко мне через охрану, которая их отпихивала щитами и второе, жрецы все побелели от страха.

— Всем спасибо за гостеприимство, — сказал я, обращаясь к верховному жрецу, — сами принесите от моего имени дары богине Бастет. Мне нужно торопиться в другое место.

— Слушаюсь мой царь, — едва слышно ответил тот, низко кланяясь.

— Да угомони ты этих блохастых, — возмутился я, видя, что часть кошек всё же прорвалось через кордон и пытается забраться по моим ногам наверх.

Бастет уничижительно посмотрела на меня, один раз мяукнула и кошки мигом, без малейшего звука разошлись заниматься дальше своими делами.

Вместе с охраной, я постарался побыстрее покинуть остров, стараясь не думать, что там себе подумали жрецы. Круглых глаз солдат и Хопи хватало, чтобы понять, что ничего правдивого в этих рассказах точно не будет.

— В Медамуд, — приказал я капитану и пошёл в свою палатку на корме.

Глава 26

Войдя внутрь, я предложил место на выбор. Кошка показала лапой на моё любимое кресло. Я тяжело вздохнул.

— Так и знал.

— «Жлоб», — пронеслось в голове одно слово.

— Что ты ешь? — спросил я её.

— «В этом теле то же, что и обычные животные, мне без разницы, всё равно всё расщепляется в конечном счёте в энергию».

Я почесал макушку.

— Ну можно что-то более конкретное, что ты сама хочешь? Я не хочу кормить тебя тем, что тебе может не нравиться по внешнему виду.

— «Сырая рыба, птица и телятина с овощами на ужин, мне пойдут»

Я повернулся к Хопи, который старался делать вид, что его тут нет.

— Останавливаемся рядом с рыбаками, покупаем самую свежую и дорогую рыбу, — отдал я приказ, — ну и варёная птица, думаю гусь будет нормально.

— «Голубь!».

— Лучше голубя, — послушно повторил я, тяжело вздохнув.

— Слушаюсь мой царь, — склонился он, стараясь не смотреть в сторону кошки, нагло разлёгшейся на моём любимом кресле и не собираясь оттуда спускаться. Неслыханная наглость для любого, кто знал царя Менхеперра!

Мы вскоре отплыли и мне пришлось ютиться на гостевом низком стульчике, работая за столом, а Бастет нагло дрыхла в моём большом мягком стуле.

Через час лодка остановилась, послышались голоса и вскоре Хопи занёс четыре разные рыбины, укутанные в ткань и показал мне их.

— Какую мой царь?

Я повернулся к Бастет.

— Какая?

Кошка лениво открыла глаза, потянулась, затем спрыгнула с кресла и неторопливо пошла к опустившемуся на одно колено нубийцу, чтобы она могла всё понюхать.

— «Эта».

— Вон та, третья, — показал я ему нужную, — попроси рыбаков почистить её, освободить от костей и порезать на небольшие кусочки филе.

Он кивнул, вышел и через двадцать минут вернулся, неся на золотом блюде кусочки свежей рыбы. Поставил его на пол, напротив кошки. Та спустилась и схомячила всё в один присест и вернулась обратно на стул, начав умываться.

— Наелась? Сколько тебе вообще надо? — спросил я Бастет.

— «Как уже сказала, утром рыбу, в обед птицу, вечером можно телятину и немного овощей. По количеству, такой разовой порции будет достаточно».

Я тяжело вздохнул ещё раз, поскольку сам питался всю дорогу только варёным мясом, вином и лепёшками.

— Возле городов тоже останавливаемся, — обратился я к Хопи, — нужны голуби, телятина и свежие овощи.

— Слушаюсь мой царь.

* * *

Вечером Её сиятельство изволили подышать чистым воздухом, поскольку в моей палатке, по её словам, сильно воняло, так что я отправил Миннахте проводить влажную уборку, всё отмывая с мыльным раствором и пахучими травами, а сам аккуратно вынес и поставил кошку на борт. Темп гребцов тут же упал, несмотря на мерный бой барабанов. Я погладил себя по начавшей расти щетине на щеке.

— Приставить к ней пост охраны из четырёх человек, — приказал я Хопи, — самых неболтливых. Сопровождать везде, где она захочет быть, особенно во дворце. Ну и предупреди, что если её кто хоть пальцем тронет, лишиться головы, как и охранники, которые это допустит.

— Для равных стандартных смен выделю двадцать четыре человека мой царь, — склонился он, — другой вопрос мой царь, а если она полезет куда-то наверх?

Бастет, явно прислушивающаяся к нашему разговору, повернула к нам морду и презрительно посмотрела на Хопи, всё стало понятно без слов. Огромный нубиец опустился на колени и поклонился.

— Великодушно прошу меня простить, такого неуважения больше не повторится.

Кошка фыркнула и отвернулась, снова смотря на вечернюю воду, где отражались блики света от ламп от нашей лодки.

* * *

В Медамуде нас не ждали, так что суета поднялась большая, когда караван наших лодок прибыл в небольшой город и сгрузив на берег колесницу с конями, мы отправились к храму. Заполошенные жрецы выбегали отовсюду, бросая работу и опускаясь на колени со страхом смотря на меня. Появился и верховный жрец, поприветствовавший меня.

— Прошу простить, что не подготовили церемонию встречи Твоё величество, — испуганно кланялся он, — нам никто не сказал о прибытии Его величества.

— Здесь нет твоей вины жрец, — я успокаивающе поднял руку, — дела богов вынудили меня поспешить в храм бога Монту. Так что я оставлю вам принести ему жертвы, но это сделаете позже, без меня.

— Слушаюсь повеление Его величества, — обрадовался он, косясь на сундуки, которые заносили легионеры на территорию храма.

— Пока убери всех из храма, — приказал я, — мне нужно обратиться к богу Монту без свидетелей.

Верховный жрец если и удивился, то вида не подал, а крикнул своих помощником и через десять минут, с поклоном показал на вход в главный зал.

Я посмотрел на Бастет, которую держал на руках.

— «Иди первый и возьми с него сначала слово».

Кивнул, я аккуратно передал её нубийцу, который весь внезапно вспотел, приняв тяжёлое животное на руки.

Хмыкнув, я вошёл внутрь, как был в простом одеянии послушника и подошёл к алтарю. После встречи с Ра, желания опускаться на колени перед богами больше не было, поэтому я положил на алтарь перед статуей хороший бронзовый меч в красиво украшенных ножнах.