Царица Тамара

Фатима. Нтъ, ты бы все-таки одла покрывало.

Царица. Нтъ, и вчера я сняла покрывало, онъ видлъ меня съ незакрытымъ лицомъ и сказалъ: „Какъ прекрасна царица Грузіи“! Вотъ тутъ мы стояли, когда онъ говорилъ это. И еще онъ сказалъ, что я звзды низвергла на него. Да благословитъ его Богъ за эти добрыя слова. Ни на кого не низвергала я звздъ — на него только! А что онъ теб говорилъ? Онъ стыдился тебя, ибо ты была неврна твоей цариц и склоняла его на побгъ. И онъ вернулся оттого, что я не была неврна. Онъ увидлъ, что моя вра лучше твоей!

Фатима пламенно. Не лучше она! Ханъ былъ правоврный. Ты не побдила его твоими словами и всми твоими уловками.

Царица. Откуда ты знаешь? Разв онъ это говорилъ?

Фатима. Да.

Царица. Ты его врно не поняла. Вдь ты его не любила и не могла понять его слова.

Фатима. Я любила его!

Царица. Ты?

Фатима. Да, если хочешь знать. Тамъ въ кель онъ хотлъ цловать мои ноги.

Царица. Нтъ, нтъ, этого не было.

Фатима. И при побг онъ хотлъ меня взять съ собой. „Идемъ, бги со мной“, говорилъ онъ.

Царица. Онъ не говорилъ этого!

Фатима. Ханъ былъ правоврный. Онъ послалъ мн сказать, чтобы я пришла и освободила его изъ христіанской неволи. И я пошла къ нему, потому что любила его. Теб больно, царица, что не къ теб, а ко мн послалъ онъ.

Царица, ломая руки. Да не посылалъ онъ къ теб, говорю я! Не стану я украшать цвтами его темницу, я оставлю его валяться тутъ на земл, неврнаго.

Фатима. И могъ ли онъ послать къ теб, къ теб, замужней цариц христіанской страны? Нтъ. Изъ-за меня вернулся онъ, чтобы бжать со мной.

Царица. Несчастный! Еще вчера онъ говорилъ, что я имю власть надъ нимъ! Неврный! Вс вы неврные, магометане! И вашъ пророкъ былъ неврный.

Фатима. Говори, что хочешь. Но говорить такъ о пророк ты не смешь!

Царица. Твой пророкъ — онъ напалъ на караванъ въ священный мсяцъ! Да я бы его повсила, если бы онъ жилъ теперь.

Фатима. Да поразитъ Аллахъ языкъ твой за эти слова, да сгніетъ языкъ твой!

Царица. Я сброшу въ погребъ тло хана, пусть оно тамъ валяется.

Фатима. Придутъ товинцы и заберутъ тло хана.

Царица. Заберутъ? И ты думаешь, что я имъ его отдамъ?

Фатима невольно, просительнымъ тономъ. Да, царица, ты это сдлаешь! Они за него много дадутъ.

Царица. Я его не продамъ. Я велю вырыть могилу и велю закопать тло. Закопать внизъ головой. И велю долго читать надъ нимъ христіанскія молитвы.

Фатима, сжимая руки. Берегись, царица Тамара! Ханъ былъ убитъ въ твоемъ дом, а въ Товин есть кровавая месть!

Князь Георгій и священникъ входятъ изъ глубины сцены, за ними солдаты. Фатима опускаетъ покрывало.

Царица. Кровавая месть? Князь Георгій, вотъ эта женщина сметъ грозить мн! Что мн съ ней сдлать?

Князь Георгій. У тебя въ замк есть двое турокъ — я вдь и раньше это говорилъ.

Царица, указывая на вторую дверь. Ступай!

Фатима уходитъ. Священникъ оглядываетъ все кругомъ, пока не замчаетъ тла.

Царица. Ханъ убитъ.

Князь Георгій. Солдаты уже сказали мн.

Священникъ. Вотъ онъ лежитъ съ разинутымъ ртомъ. У него открытъ ротъ.

Царица. Врно онъ опять хотлъ сказать какую-нибудь ложь… Снесите тло въ погребъ и положите его тамъ въ гробъ, а у гроба поставьте стражу.

Князь Георгій. Зачмъ это?

Царица. Затмъ, что я не хочу отдавать тло товинцамъ. Это воля царицы.

Солдаты уносятъ тло.

Царица. Царица была слишкомъ милостива.

Князь Георгій. Все время я теб это говорилъ!

Царица. Мн грозятъ въ собственномъ моемъ дом. Я бы посмотрла, что бы сдлалъ калифъ. Даже игуменъ противорчитъ мн.

Священникъ. Игуменъ? Разв игуменъ?..

Царица. Молчи. Игуменъ больше ужъ не игуменъ, а простой монахъ.

Священникъ, всплескивая руками. Простой монахъ!

Царица. Какъ идетъ война съ ханомъ Карскимъ, князь Георгій?

Князь Георгій. Нынче ночью я отправляюсь въ лагерь.

Царица. Это будетъ не слишкомъ уже рано.

Князь Георгій. Но и не слишкомъ поздно!

Царица. И пусть будетъ немного плнныхъ и много труповъ… Что ты на меня глядишь? Ты слышалъ, что я сказала?

Князь Георгій. Да, слышалъ.

Царица. Я была глупа и слпа съ моей кротостью. Тамъ есть двое заключенныхъ.

Князь Георгій. Да, двое грузинъ.

Царица. Повсить ихъ!

Князь Георгій. Повсить? Вдь ты подарила имъ жизнь!

Царица. Повсить ихъ!.. Дай имъ ночь и день, чтобы они приготовились.

Слышенъ барабанный бой.

Царица. Я слышу барабанъ. Кто идетъ?

Священникъ спшитъ въ глубину комнаты и выглядываетъ.

Князь Георгій. Если ты не выдашь тла хана, товинцы станутъ мстить, Фатима права.

Царица. Фатима никогда не бываетъ права. Я достаточно сильна, чтобы уничтожить Товинъ.

Священникъ возвращается. Это люди изъ стана царицы! Идетъ опять въ глубину.

Царица. Съ барабанами. Значитъ, Тарасъ сражался и побдилъ.

Князь Георгій. Тарасъ не сражался. Я ему этого не приказывалъ.