Царство. 1951 – 1954
Шрифт:
Провожая возлюбленную до дома в пятнадцатый раз (в кино они теперь ходили регулярно), он предпринял попытку прижать ее и поцеловать. Света долго ждала — когда же это случится?! И он поцеловал. От поцелуя женщине сделалось легче — она стала не так одинока, как раньше.
В Новый год пришло приглашение от отца, и она поехала к нему. Отец обнял дочь со словами: «Не сержусь, не сержусь!»
Он постарел, ей стало жаль его. Папа знал про Жданова.
Свадьбу сыграли быстро. И опять Света забеременела, и опять поняла, что не любит мужа. Она не стала лукавить, притворяться, высказала все начистоту. На другой день сообщила отцу, что уходит от Юрия, и попросила новую квартиру:
«Не могу больше там жить, задыхаюсь!»
«Дура!» — выпалил отец.
Наутро Власик даже забыл свои вечные слова, что отец очень скучает,
Отец и сейчас, когда родилась Катя, не навестил дочь. Раньше Светлана переживала, теперь же ей стало без отца спокойней. Ни Молотова, ни Ворошилова, ни Кагановича, ни Берию — никого «из друзей» она не встречала. Да и где она могла их повстречать, разве в гостях у своего великого отца, но он так редко звал дочь к себе! Двое деток — вот ее мир, ее семья, ее радость.
«Никого мне больше не надо!» — утирая слезы, вздыхала юная мама.
Со смертью отца все должно было перемениться, но реально ничего не поменялось, она по-прежнему оставалась центром внимания, центром сплетен, поводом к разговорам, хотя теперь на кремлевском небосклоне появились новые звезды: Маленковы, Молотовы, Хрущевы, Ворошиловы, Булганины, Микояны, но и о сталинской дочери не забывали. По мановению злого волшебника друзей у нее не осталось. Исчез предупредительный генерал Власик, во взглядах старых знакомых пропала угодливая трогательность, и здороваться стали суше, и уже не бросались, как раньше, целовать и тискать пятилетнего Иосифа, не приносили игрушки для пухленькой Кати. Как все скоро на белом свете, как невероятно! Получается, люди могут меняться за какие-нибудь мгновенья, а вовсе не за долгие годы! Один Анастас Иванович остался прежним. Давным-давно он подарил маленькой Светланке вязаного зайчика, и вот вчера, в день рожденья Катюши, от него принесли игрушку — кота, тоже связанного из шерсти. Малышка спала. Света положила мягкого котика ей в кроватку и разрыдалась.
23 декабря, среда
Успехи советской науки решили триумфально отметить. Закрытым Постановлением правительства ученых-ядерщиков представили к государственным наградам, в очередной раз улучшили их бытовое и материальное обеспечение. В 1949 году, когда была испытана первая советская атомная бомба, на ученых пролился золотой дождь. В 1951-м, после взрыва куда более мощного ядерного устройства, награждения и похвалы утроились, однако, сегодня ситуация была кардинально другая — во главе государства не было Сталина, а это означало, что и без Сталина водородную бомбу сделали!
В Кремле собралось человек под сто. Руководству атомного проекта были присвоены звания Героев Социалистического Труда. Курчатов, Духов, Ванников, Щелкин и Харитон, получили Золотую Звезду в третий раз. Сотни инженеров, технарей, контролеров, снабженцев, смежников, словом, весь второй эшелон, отмечали скромнее и не в Кремле. Их тоже осыпали орденами, подарками, денежными премиями.
Такого мощного взрыва невозможно было вообразить, даже те, кто находился в укрытии, ополоумели от ужаса — многотонные перекрытия казались хлипкими, ненадежными, ходили ходуном, угрожая развалиться от неистовой силы взрывной волны. Разумнее было расположить бункер командного пункта дальше и глубже врыть в землю.
— Так е…нуло, — вспоминал маршал Неделин, — думал, пи…дец!
— Пронесло, слава Богу! — вздохнул зампред Совмина Малышев, в правительстве он отвечал за военную технику. — Я, когда из укрытия выбрался, от счастья запел.
— Хорошо не запил! — хлопнул его по плечу Хрущев. Именно Хрущев в тридцать пятом углядел на ремонтном паровозном заводе в Коломне шустрого инженера.
— А как после такого не выпить? Сидишь на волосок от смерти и ощущение полной беспомощности.
Первухина, Малышева, Завенягина, Зернова, тех, кто осуществлял верхнее руководство ядерным проектом, так же представили к наградам.
Слегка
кашлянув, Маленков дал понять, что церемония началась. Зал затих. Председатель правительства, не торопясь, развернул сложенный листок, надел очки в толстой роговой оправе и, не повышая голос, начал читать. Он перечислял достижения коллектива ученых, поименно отмечая каждого присутствующего. Маленков огласил Постановление о передаче в дар ядерщикам выстроенных в Подмосковье каменных дач. Ученым передали в собственность автомобили «Победа», предоставили квартиры в центре столицы. Не обошлось и без денежного вознаграждения. Академики получили невообразимую сумму — по одному миллиону рублей!Напоследок, уже без бумажки, премьер сказал:
— Сердечно благодарю за неоценимый вклад в дело мира!
Хрущев и Булганин переглянулись. Про дело мира при испытаниях бомбы говорить было как-то неуместно. Под аплодисменты товарищ Маленков свернул бумажку с текстом и запихнул в боковой карман френча. Он, как и Сталин, носил этот незамысловатый полувоенный наряд.
— Враг не дремлет! Враг не успокаивается! — взяв слово, потрясал руками Хрущев. — Враг подкрадывается со всех сторон, не желает мириться! Недавно на подлете к Владивостоку сбили американский истребитель. Что он там делал? Шпионил, вот что! Любая наша слабость, любой просчет на руку врагу, но не тут-то было! Теперь у нас есть не просто мощная армия с танками, с пушками, с неустрашимыми бойцами, у нас появилось грозное оружие — водородная бомба! — отчеканил Первый Секретарь. — Это броневой щит государства! Щит и меч! — Никита Сергеевич выставил перед собой кулаки. — Но не только в создании сокрушительного оружия заслуга наших талантливых ученых. Без мирного атома, без подчинения атомной энергии воле людей человек так и будет пребывать в первобытном состоянии, потому как силы природы будут ему неподвластны. Подчинив себе атом, подчинив разуму гнев и ярость самой природы, человечество семимильными шагами пойдет вперед, и в авангарде будет наша великая страна — Союз Советских Социалистических Республик!
Хрущева прервали аплодисменты.
— Вчера было принято решение о строительстве первого в мире ледокола-атомохода, который проложит советским судам дорогу через Северный ледовитый океан. Исполинское, выносливое судно, атомный ледокол с гордым именем «Ленин», начнет жить в стране вечных льдов!
В зале снова зааплодировали.
— С познанием атома станут доступны далекие планеты! — предрекал Хрущев. — Всмотритесь в звездное небо, скоро мы потрогаем звезды! И все это — атом! Его немыслимая сила, которую смогли обуздать наши чудо-умы! Электричество у нас пока в дефиците, но и тут с помощью науки справимся! Мы осветим дома, дороги, на все хватит света и тепла! — сиял Никита Сергеевич. — Электростанций, работающих на основе атомной энергии, будет построено великое множество. Представляете, пятьдесят станций на страну! Сто! Вот заживем!
В зале опять раздались хлопки. Первый Секретарь поднял руку, призывая к тишине.
— Важнейшие шаги в науке изменят ход мировой истории! Всем, здесь собравшимся, и особенно вам, Андрей Дмитриевич, — обращаясь к академику Сахарову, проговорил Хрущев, — особая похвала! Я рад, что товарищ Курчатов собрал в кулак столько неустрашимых людей, как вы, как академик Щелкин, как все в этом зале. Я рад, что познакомился с такими умами, как профессора Духов, Кикоин, Тамм, Харитон, Доллежаль, Зельдович. Мир и война должны держаться на наших крепких плечах, никому не позволим раскачивать равновесие! Поздравляю с победой, товарищи!
Председатель Президиума Верховного Совета Ворошилов стал вручать Звезды и ордена Ленина. Булганин стоял сразу за Ворошиловым и, как только Звезду Героя и орден Ленина Климент Ефремович закреплял на пиджаке, военный министр жал орденоносцу руку. Когда подошла очередь Сахарова, Булганин произнес:
— Значит, ты тут самая светлая голова? Дай я тебя расцелую! — и заключил молодого ученого в объятья.
Малышев последовал его примеру и тоже облобызал Сахарова.
— Знаете, товарищ Сахаров, — отозвав в сторону академика, проговорил Хрущев, — бомбы для нас, прежде всего, сдерживающий фактор, пусть все знают — Советский Союз не тронь! С вашей помощью мы всему миру продемонстрировали стальные мускулы, но важно направить атом и в мирное русло, нацелить на службу людям. Не знаю, что сегодня важнее — мирный атом или атом войны.