Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Цеховик. Книга 6. Кремлёвские звёзды
Шрифт:

Тот усмехается:

– Шутишь, что ли? Машина ведь твоя.

– Общая она, общая, – киваю я. – И находится под вашим административным управлением.

– Я тоже за, – кивает Круглов. – Всегда за то, чтобы духам прикурить дать. Я выйду покурю, ладно?

– Надо тогда доверенность будет оформить, – киваю я.

Мы идём вместе. Одеваемся и выходим из Дворца пионеров, два человека, совсем не похожих на этих самых пионеров. Я смотрю на часы. Половина двенадцатого. Ну что же, пора двигать к Печкину.

– У себя? –

спрашиваю я у Ларисы Дружкиной.

– Ага, – кивает она, – пришёл только что, злой, как собака, велел никого не пускать.

– А чего злой?

– Откуда же мне-то знать?

– А ты ему шампусика предложи, – усмехаюсь я.

– Ему? Ну, ты насмешил.

– А что так?

– Да я лучше даже тебе предложу, чем ему, – говорит она, кокетливо прикрывая глаза.

– Ого! Даже? То есть из двух зол ты выбираешь меньшее в моём лице?

– Точно, – кивает Лариса.

– Ну, что же давай выпьем. На брудершафт?

– Это ещё заслужить нужно, – становится она чуть более томной, и в этот момент раздаётся звонок.

Лариса моментально делается собранной и внимательной и срывает трубку:

– Слушаю, Глеб Антонович… Поняла… Да, иду.

Она выскакивает из-за стола и устремляется в кабинет к начальнику, не забыв, впрочем, немного крутануть пропеллером, так сказать.

Ну что же, момент благоприятный. Считаю до двадцати, подхожу к двери и, распахнув её, уверенно вхожу в кабинет.

– Вон! – моментально реагирует Печёнкин. – Тебя не приглашали!

– В приёмной не было никого, вот я и подумал, что могу зайти, – с улыбкой говорю я, ни на мгновенье не сбавляя ход.

– Ты хочешь, чтобы я дежурного вызвал?

Я подхожу и сажусь за приставной стол.

– Дружкина, вызывай! – включает он сигнал воздушной тревоги. – Давай, чего глазами хлопаешь?!

Она поворачивается, чтобы идти на своё место и смотрит с ужасом, словно прощается со мной навсегда.

– А я хочу показать вам что-то очень важное, – доверительно сообщаю я. – А если вы меня выгоните… Ну что тогда делать, буду кому-нибудь другому показывать.

Говоря это, я вытаскиваю из сумки папку с надписью “Дело. Печёнкин Г.А.”

– Будьте добры, передайте Глебу Антоновичу, пожалуйста.

Дружкина передаёт, и он, выхватив папку у неё из рук, кладёт перед собой и замирает, пока не открывая.

– Всё, иди – машет он ей рукой.

Она быстро выходит, а Печёнкин кладёт руки на папку и впивается в меня тяжёлым взглядом.

– Ну, – говорит он, помолчав, – подсуетился, засранец?

– Вы же даже ещё внутрь не заглянули, – искренне удивляюсь я.

– Загляну, успею, – морщится он. – В прокуратуру, значит, настучал? Незаконные методы? Вопиющий непрофессионализм местной милиции? Знакомствами своими козыряешь? А сам-то ты говнюк малолетний и больше ничего.

Ого, ничего себе! Это что получается, Брежнев что ли позвонил кому-то и за меня попросил? Охренеть, вот же чудеса!

– Я к вам и так, и этак, Глеб Виленович, – усмехаюсь я, – а вы только щеритесь да кусаться пытаетесь, как животное какое-то. Ну вот что с вами делать?

Приходится приструнивать. Хоть намордник надевай.

– Ты щенок не на того рот раззявил! Я тебя по закону так раскатаю, в полном соответствии, что ты будешь лет пятнадцать кукарекать у меня на строгом режиме. Понимаешь намёк? Ох**вшее существо. Мне твой сынуля генсековский в х*й не упёрся! Будь у тебя хоть всё политбюро в родстве, я тебя на кутак по полной напялю, б*я буду, ты вкуриваешь, говна кусок?

– Ловлю на слове, – нагло улыбаюсь я.

Мне прямо удовольствие доставляет его позлить. Понимаю, дело неблаговидное над ущербными глумиться, но больно уж соблазн велик. К тому же он ведь сам меня провоцирует, сам виноват.

– Чего?! – ревёт он.

– Ну, вы же только что сказали, кем будете… На букву «б».

Он сначала пытается осознать, а потом краснеет как кумач.

– Пошёл вон!!! – орёт он так, что содрогаются стены.

– Вы гляньте, что я там принёс-то, – поддразниваю я его и киваю на папку. – А то, может, и орать не надо. Вдруг там чистосердечное и вы все свои висяки сейчас же пристроите ко мне, многогрешному?

Он нервным нетерпеливым движением раскрывает папку и замирает. Берёт первую фотографию и внимательно читает. Откладывает её в сторону и берётся за следующую. Вся его горячечная гневливость вмиг исчезает, и он делается похожим на Мюллера, обдумывающего козни Штирлица.

С шумом распахивается дверь его кабинета и в неё влетает старший лейтенант с сержантом, а сзади за ними маячит Лариса Дружкина.

– Что? – спрашивает Печёнкин, отрываясь от бумаг.

– Товарищ генерал-майор, старший лейтенант Кукушкин по вашему приказанию прибыл!

– Зачем? – рассеянно спрашивает тот. – Иди, лейтенант, не нужно ничего. Дружкина, кофе мне принеси.

– И мне, – говорю я ему.

– И Брагину, – подтверждает он и снова углубляется в изучение материалов.

Повисает пауза и разыгрывается практически гоголевская немая сцена. Лариса и лейтенант с сержантом стоят, не понимая, что им делать

Печёнкин поднимает голову и с рассеянным видом оглядывает застывшую массовку. Он делает нетерпеливое движение рукой, мол идите уже и возвращается к изучению фотографий, не зря Платоныч не спал всю ночь.

– А эти зачем? – спрашивает Печёнкин и показывает фотки с охоты.

– Там на мне куртка, изъятая при обыске, а в руке ружьё. Куртка вся в пороховых газах, я же стрелял. Не по кабану, конечно, а по мишени. Меня товарищ Брежнев стрелять учил.

– Угу, – кивает Печёнкин. – Понятно. Баранов, да? Вот же сука беспринципная.

Он говорит спокойно, просто констатируя факт.

– Надо бы ему повышение какое-то. Он ведь сотрудник грамотный, может возглавить всю борьбу с хищениями в области. Такого спеца поискать ещё.

– Серьёзно? – миролюбиво спрашивает он. – А по рогам ему не надо? Возглавить он должен….

– Да, это я совершенно серьёзно, Глеб Антонович. Никаких шуток! Пожалуйста, не откажите в любезности. И ещё мне надо два два телефона «Алтай». В машину.

Поделиться с друзьями: