Целитель чудовищ - 3

Именно поэтому Ордынцев так насел на своего учителя по поводу целительства, вследствие чего первые результаты не заставили себя ждать.

И хоть по началу все было интересным, но постепенно оно стало трансформироваться в нечто… Ужасающее даже для самого землянина.

*****

После лекции о лечебной энергии, которая, по мнению Стаса, была все же коротковатой, Кизаши решил, что наступило время попытаться освоить самую первую, а по совместительству, самую главную технику столь благородного искусства.

Техника называлась «исцеляющая ладонь», ну или «целительная длань». Надо было учитывать, что в мире воителей из-за повальной скрытности многие техники открывались по многу раз, от чего один и тот же прием мог носить больше десятка названий.

К слову, еще одна путаница в сражении с выкрикиванием техник.

«Исцеляющая рука» являлась важным катализатором и словно бы свечой зажигания, порождающей волны переработанной лечащей праны.

Уже на основе нее опытные лекари строили дальнейшие техники, использующие высвобождающуюся энергию. Новички же довольствовались примитивным прикладыванием светящейся ладони к ране с попытками передать пране свои желания и следить, чтобы она попутно не убила пациента.

Лучший же способ на первых порах создать эту самую благостную энергию заключался в попытках активировать технику на живом и раненном существе.

Так сказать, связать условным рефлексом ранение и создание техники «целительской руки».

Но никто бы не пустил неопытного целителя практиковаться на людях или даже той же скотине, ведь все стоит денег. Из-за этого перед удивленным Стасом предстал немного другой рабочий материал.

— Специально попросил слуг вчера наловить их побольше, — довольно улыбнулся Кизаши, рассматривая плошки с высокими стенками с шебуршащимися и ползающими там дождевыми червями.

— Эх, — алхимик чуть прикрыл глаза и смущенно провел рукой по волосам. — Прямо навевает воспоминания. Дедушка притащил целую кучу червяков и прочих насекомых на наш первый урок. Я к тому моменту уже немного умел управлять праной, но знал лишь парочку простейших и легких техник земли. Кочку там вырастить, ну или немного земли в песочек превратить. По идее с вами тоже с этого стоит начать, но попробуем перейти сразу на новый уровень…

— Ты говорил о дедушке и червяках, — мягко вернул Стас разговор на прежнее русло. Его собеседник частенько отвлекался неожиданными мыслями или идеями.

— Ах да! Ну я и боялся прикоснуться к этим червям. Как же дедушка сердился и шевелил своими усищами. Они у него тогда еще были не полностью седыми. — в голосе парня послышалась плохо прикрытая грусть.

— Это было как-то связано с твоей боязнью крови? — постарался отвлечь мужчина собеседника от печальных размышлений.

— Нет-нет. Они просто были мерзкими и склизкими. — встрепенулся Кизаши. — Реагирую же я лишь на человеческую кровь. Даже с теми же животными у меня все нормально.

— Хм, любопытно, — приподнял бровь Ордынцев, отметив это в памяти. — С чего же мы начнем? Я, к счастью, не боюсь червей.

— Естественно, — засмеялся алхимик. — Я уверен, вы бы и на людях не побоялись бы потренироваться, — он осекся, встретившись взглядом с землянином. — Извините, что-то я не подумал. Эм-м-м… Точно! Техника.

Кизаши спешно подошел к одному из столов, после чего, покопавшись, достал из-под него устройство похожее на уменьшенную версию какого-то пыточного инструмента инквизиции. Именно в нем он растянул и зафиксировал одного из червяков.

— Насекомые являются самыми подходящими подопытными на первых порах, — тон парня стал важным и наставительным. Стас ему не мешал, позволяя своему подопечному набираться уверенности. — Все дело в том, что из-за их небольшого размера праны на их лечение тратится откровенно мало. Кроме этого, они обладают очень большой живучестью, от чего даже с одним червяком можно работать очень долго.

— Понимаю.

— Конечно, когда мы перейдем на что-то посложнее, то нам придется перейти на земноводных, рыб и даже животных, но пока хватит и насекомых.

Кизаши взял лежащий неподалеку острый нож и рассек червя на две равные половинки, после чего он еще двумя зажимами зафиксировал его части так, чтобы края разреза максимально плотно и ровно прилегали друг к друг.

— Сейчас я объясню вам, как создавать технику. Скорее всего у вас она не получится даже спустя первые дни или недели, однако это ничего не значит, — поспешил успокоить Стаса Кизаши. — Я знал целителей, которые бились над ней три четыре недели, а после этого становились отличными лекарями. — последнюю часть алхимик сказал, словно боролся с собой.

Ордынцев признательно кивнул, оценив добрые намерения. Видимо, алхимик боялся, что у его знакомого ничего не получится, и он разочаруется в Кизаши, как в учителе.

— Повторяйте за мной, — парень вновь вернул серьезность и прикоснулся краешками пальцев к телу червяка. Стас поступил точно так же, но уже, с другой стороны. — Прямо сейчас вы должны всем сердцем и сущностью пожелать исцелить это создание. Ваше желание должно быть настолько искренним и постоянным, насколько это вообще возможно. И держите концентрацию, Широ-сан. Дедушка бил меня по голове кулаком любви, если видел, что я отвлекался.

На косой взгляд землянин алхимик смутился, осознав, что умудрился только что сказать.

— Эм-м-м, так дедушка называет свои удары во время учебы, чтобы, как он говорит, добавить мне хоть капельку мозгов.

Станислав предпочел лишь кивнуть, никак это не комментируя. Кизаши же, облегченно выдохнув, благодарно продолжил инструктаж.

— Когда вы окончательно сформируете у себя в голове желание помочь, то должны направить его в текущую в вашем теле прану, после чего переместить ее к ладоням и, наконец, выплеснуть, произнеся название техники.

— Исцеляющая длань. — Кизаши демонстративно произнес ключ активации, ничуть не напрягаясь.

Из пальцев алхимика ударили изумрудные лучи, вошедшие в тело червяка и под восхищенным взглядом землянина, практически мгновенно соединившие разрез. В то же время его руки вновь покрылись ореолом сияющей энергии.

«Как же это все-таки красиво», — покачал головой Ордынцев, не зная, что сказать: «Буйство красок и энергий. Жизнь и смерть на кончиках пальцев. Даже жаль, что я никогда не умел сочинять стихи».