Целитель сердец

— Вот так. Когда дело касается ран, лучше перестраховаться, нежели потом жалеть. Разве не так?

Он поднял голову и улыбнулся, все еще держа ее ногу теплыми, мягкими пальцами. Триша улыбнулась, пытаясь помнить, что она находится в квартире поздней ночью с мужчиной, который может стереть ее в порошок, если она посмеет оказать сопротивление.

— Да, спасибо, — ответила она, отказываясь верить, что все это происходит с ней наяву, а не является плодом воображения.

— У вас очень красивая ножка, Триша, — сказал он, растягивая слова, отпуская ногу и беря тазик. Но Триша не слушала, ей хотелось поскорее натянуть чулок на эту красивую ножку до того, как он вернется.

— Я ведь все сделал очень быстро, не так ли? — спросил он ровным голосом, когда наконец появился.

Затем он прищурил глаза, положил руки на поясницу и смотрел на нее, она встала и была готова бежать.

— Итак, — произнес он тихо и насмешливо, — злой паук поймал маленькую муху в своей гостиной, и она готова пуститься наутек. Разве не об этом вы сейчас думаете?

Триша не ответила. Она сглотнула от испуга, который одновременно вызывал сладострастное чувство и наводил страх, когда он широкими шагами с дьявольским блеском в глазах пересек комнату и схватил ее за плечи. Она вздрогнула, его взгляд стал озабоченным.

Он нахмурился, легко толкнул ее обратно в кресло.

— Вам нужно одно — выпить, тогда у вас появится храбрость во хмелю. — И он уже наливал ей выпить. — Пейте, — приказал он.

Она выпила залпом, и он забрал пустой стакан.

— Пойдем, — сказал он отрывисто. — Я отвезу вас на виллу.

Они доехали быстро, и, когда машина подъехала к вилле, Триша, не говоря ни слова, вышла из машины, прежде чем Рив успел помочь ей. Она твердо решила составлять ему компанию не дольше, чем необходимо.

— Bonne nuit, — торопливо сказала она и побежала вверх по ступенькам к двери.

Он не последовал за ней, но она знала, что он будет ждать, пока она благополучно не войдет в дом. Она почти миновала холл, когда услышала шум мотора его машины и со смешанными чувствами поднялась наверх. Когда она добралась до своей комнаты, все ее чувства побороло ощущение острого несчастья. Она вела себя как глупый подросток и испортила то, что при других обстоятельствах могло обернуться приятным вечером. Дело не в том, что она боялась Рива, она просто не могла положиться на себя, находясь рядом с ним. Триша вздохнула и попыталась утешить себя мыслью, что она, по крайней мере, не бросилась в его объятия, но желанного утешения не последовало.

Глава 6

Триша проснулась после спокойной ночи с чувством, что произойдет нечто очень важное. После мнимой помолвки и событий прошлого вечера она бы ничему не удивилась. В одном не было сомнений — ее пребывание в Париже отнюдь не скучное. Тем не менее она желала, чтобы Мари-Роз сделали пересадку кожи, разногласия между ней и Джереми уладились и чтобы мнимая помолвка сама собой угасла. Маленький эпизод прошлой ночью в комнате Рива говорил о том, что нужно остерегаться повторения чего-либо подобного. В будущем она уж точно постарается избежать других экскурсий с Ривом, помолвлены они или нет.

После завтрака она сидела на террасе и писала письмо домой, когда Гортензия объявила, что месье д'Артанон хочет видеть ее. Он вошел прежде, чем она успела собраться с мыслями, но им не пришлось разыгрывать обрученных людей, ибо Гортензия поспешно удалилась, словно выполняя срочное поручение. Его первые слова после приветствия подтвердили это.

— Гортензия пошла уложить несколько платьев для Мари-Роз. Я решил, что в ее интересах провести недельку дома, прежде чем приступить к пересадке кожи. Перемена пойдет ей на пользу и избавит вас от ежедневных посещений больницы.

Они шли навстречу друг другу через комнату и теперь стояли в нескольких шагах. В это утро на нем был шоколадно-коричневый костюм, кремовая рубашка и галстук в клетку. Он был элегантен и чувствовал себя как дома, сам себе хозяин, с фатально опасным для женщин очарованием, включая и ее, подумала Триша не без иронии. Ее нервы чуть напряглись, щеки чуть покраснели.

— Так неожиданно? — с удивлением спросила она.

Одна его бровь причудливо изогнулась.

— Не совсем. Мне нравится, когда мои пациенты готовы к операции на все сто процентов. Неделя-две на свежем воздухе сотворит с ней чудо!

— Вы хотите, чтобы я привезла ее домой?

— Вам нет смысла ехать. Я могу забрать ее, когда поеду на обед.

Триша не знала, намек ли это, и решила сделать вид, что именно так воспринимает его слова.

— Тогда вы, разумеется, останетесь и отобедаете с нами. Мари-Роз это будет приятно.

Его глаза сузились.

— Только Мари-Роз?

Трише как-то удалось сохранить спокойствие, и ее голос звучал холодно:

— Скажем так, нам обеим будет приятна ваша компания. В конце концов, мы всего лишь две одинокие женщины.

Уголки его рта дрогнули.

— Так-то лучше, хотя звучит довольно высокопарно. Как бы то ни было, я согласен. — Вдруг он дотронулся до ее плеча. — Когда приедет Мари-Роз, не очень старайтесь ей прислуживать. Она почти здорова, и Гортензия сделает для нее все, что ей понадобится. Чувствуйте себя свободно и не забывайте, что вы гостья на вилле, и ведите себя соответствующим образом. Comprenez?

Встретившись с его вопрошающим взглядом, она заставила себя говорить так, будто ничего не случилось:

— Понятно.

Через балконную дверь в комнату ворвалось жужжание газонокосилки, Рив посмотрел мимо нее и прислушался.

— Это старик Жак занимается садом? — спросил он.

— Да.

— Пойду поговорю с ним. — Он вышел через балконную дверь, а Триша пошла смотреть, как Гортензия справляется с укладкой вещей, надеясь, что Мари-Роз не очень расстроит то, что пересадка кожи откладывается.

Настал еще один пригожий денек, и Триша помогала Гортензии накрывать стол на террасе для ее невестки и Рива, когда они приедут на обед. Оранжевая скатерть и орехово-коричневые салфетки выглядели довольно нарядно вместе с вазой красных, кремовых и желтых бутонов роз посреди стола. Триша переоделась в голубое платье, подчеркивающее ее голубые глаза, когда звонок возвестил об их приезде. Она вышла из комнаты и услышала, как Гортензия радуется приезду Мари-Роз, услышала ответ невестки, за которым раздался низкий голос Рива. Она сама вышла поздороваться с ними.

Мари-Роз была довольно бледной и держалась за руку Рива. На ней было платье в зелено-белый горошек, вокруг головы повязан платок, чтобы скрыть перевязки на лице.

— С возвращением домой, дорогая. — Триша поцеловала ее и осторожно сняла с ее головы платок.

Жена Джереми глубоко вздохнула и осмотрелась вокруг:

— Кажется, меня здесь не было целую вечность. Где Фифи? Фифи!

Вдруг появилась маленькая собачка, остановилась в нескольких ярдах и уставилась на них, кокетливо моргая рыжеватыми ресницами. Когда она увидела Тришу, то в восторге бросилась к ней. Триша подхватила ее на руки и передала невестке, которая, поджав губы, изо всех сил пыталась скрыть свой гнев.