Целители. Начало пути

Преподаватель развернулся к лекарям:

– Приветствую вас, друзья мои! У вас тут некоторый фронт работ наметился. Но, уверяю вас, ничего серьёзного... Трое обморочных. Нескольких вырвало от отвращения. Адептка нестабильная. Но!.. Сверх меры талантливая. И, к тому же, приходит в себя уже. Выплеснулась, одним словом. И, доложу я вам, остроумно, назидательно и с пользой для дела выплеснулась! Так ведь, лапочка?..

Старичок этот действовал на Нел, как домовой. Она готова была улыбаться, соглашаться. Тем более, что это помогало абстрагироваться от присутствия Лавиля и того, как он смотрел на неё.

Завель заговаривал Нел зубы, пока обморочных не погрузили на носилки. Рвотные пошли в больницу своим ходом. Их только поддерживали. Лавиль зыркнул на Нел:

– Вы тоже, адептка Тал!

Нелли проблеяла:

– Я в порядке уже!..

Лавиль сдвинул брови... Завель опередил его. Приобнял Нел, подтолкнул по направлению к выходу:

– Иди-иди, дорогая! Нестабильность - дело такое... Непредсказуемое. Поверишь ли... Сам страдал по молодости...

– А как справились?- тут же ухватилась Нел.

Дед улыбнулся:

– А вот придёшь в гости ко мне, красоток наших подпитывать, я тебе и расскажу. Будем чай пить и смеяться... Или чего покрепче. Как вспомню!..

Магистр подтолкнул Нел снова. Все ушли уже. Только Лавиль ожидал её.

Нел вздохнула тихонько и пошла...

***

Всю дорогу Нел тащилась за Лавилем, а он ни разу не оглянулся. Как только они вошли в здание, декан стремительно убежал куда-то, а к ней подскочили два парня и проводили её...

Похоже в изолятор. Да! Комната была магически изолирована. С минимумом мебели. И сама мебель была мягкой и, похоже, зачарованной. Вместо койки тут стояло что-то вроде тахты.

Парни с облегчением захлопнули дверь, прокричав, что скоро к ней придут. И отрезали её не только от окружающего мира, но и от его звуков. Она не слышала ничего. Похоже, её тоже не услышат. Разумно, конечно. Нестабильный студент тут не сможет навредить ни другим, ни себе. И нервы мотать не будет. А отслеживать самочувствие можно как-то иначе. Маячками, например.

Для проверки своей теории, Нел тронула ручку. Заперто. Ну, и ладно! Её уже знобило немного, как всегда после срыва. Потому она разулась, улеглась на тахту и накрылась пледом, заботливо оставленным там же. Ну, его! Будет спать!..

Странно, но она, и правда, заснула мгновенно. И спала с удовольствием потому, что из сна выплывала потом медленно и неохотно. И всё сообразить не могла, куда это её занесло. Сонно моргала, пока не увидела Лавиля, что примостился на раскладном стуле, рядом с тахтой.

– Даже сидеть рядом со мной не пожелал!- подумала Нел и окончательно проснулась.

Он заметил это и обратился к ней вежливо:

– Итак, адептка Тал, что стало причиной срыва?

– Не было срыва! Только шалость!- огрызнулась Нел.

Он отстранённо заметил:

– Вы ещё не совсем, вероятно, пришли в себя и не осознаёте, сколько сил вы влили в это представление... Потому повторяю свой вопрос. Причина?

Он говорил размеренно, негромко. Никто не придраться бы, но Нел чувствовала: ему тяжело и неприятно находиться тут. И она стала отвечать на вопросы. Пусть выполнит свои обязанности и уйдёт, наконец!

– Я расстроилась,- уронила с достоинством.- парни испугали девочек, и я решила подшутить в ответ.

– А вы, значит, поборница справедливости... "Карать и высмеивать!". Это ваш принцип?

– Нет у меня принципов!- снова огрызнулась Нел.

– Это тоже известно,- меланхолично кивнул он.

– Провоцирует!- дошло до Нелли.- Смотрит, насколько я в себе и стабильна!

Она как-то разом успокоилась. Ответила так же негромко и вежливо, как он:

– Благодарю за заботу, декан. Вы правы. Я сорвалась. Но сейчас в порядке. Вроде бы.

– А вот это отлично, что критичность мышления прорезалась. Значит, и правда, приходите в себя. И сон поспособствовал... Что, ж. Проверим вас сейчас и отпустим восвояси.

Он принялся диагностировать её. И, когда рука его прошла как-то слишком близко, как ей показалось, от неё, Нел непроизвольно вздрогнула. Лавиль скривился:

– Не дёргайтесь, адептка! Никто вас не трогает!

– Не сомневаюсь!- вспыхнула Нел.

И добавила ядовито:

– Зачем меня трогать, если я не голая!

Сначала брякнула. Потом ужаснулась. А потом решила: ну, его! Даже если кто-то и слышит. И что высокородный думает о ней, тоже всё равно. Плевать ей! Плевать!.. Снова полыхнуло внутри. Нел прислушалась к себе и поняла: никуда её срыв не делся... Тут он! И как это возможно, вообще, чтобы он вот так: затихал и возвращался?

Не читала она о подобном. Быть того не может! Она прошептала, вырвалось:

– Не бывает так!..

Лавиль снова меланхолично кивнул:

– Согласен. Не бывает. Думаю, дело и не в срыве даже, а в том, что ваши силы и характер так проявляют себя. Не все маги благородны и взвешенны. Среди них встречаются иногда индивиды с мерзкими характерами. Истинные...

"Ведьмы" повисло в воздухе. Нел не обиделась. Знает она, как он относится к ней!.. "Она", может быть, и не обиделась, а вот язык жил своей собственной, отдельной жизнью. И был не согласен терпеть несправедливость. Что и озвучил. Выплюнул, можно сказать:

– Ага, те самые!.. Которые годятся только в тайные подстилки знатным и благородным магам!

И стыдно не было! Ничуть! Мозг согласился с тем, что язык совершенно, абсолютно прав. И готов был его поддерживать и защищать. Хорошо, когда несмотря на нестабильность и наветы, ты в ладу с собой!

Чего не скажешь о декане. Она, похоже, достала его потому, что он прошипел негромко:

– Ты совершенно больная! Я могу только поздравить себя с тем, что не связался с тобой!

Она перегнулась к нему. Лицо в лицо. И бешено засверкала глазами:

– Насчёт "связаться" это вы, декан, перегнули. Вы ведь ни с кем не "связываетесь"! Только лёгкий, изящный перепих!

– А тебе подавай не изящный?- рыкнул он ей в глаза.

Нел повела себя так, как вели себя, наверное "те" её предки: эльфийки и ведающие, когда бывали припёрты к стенке. Спрятала свою боль, завернула и спрятала собственную душу, как хрупкий стеклянный сосуд. А на передний план выдвинула то, что дормерцы считали их, женщин старого мира, сутью. Красоту, магнетизм, умение играть жизнью и мужчинами.