Целительница будущего короля

– Идеальный вариант, – Кайден раскрыл застёжку на моём плаще и стянул его с плеч.

Я отступила, закрывая лицо руками:

– Невыносимо хочу спать.

– Хорошо, – согласился Кайден и направился к постели. – Можешь отдохнуть, у нас есть немного времени, да и я хотел дождаться Чигару.

Кайден сдёрнул с кровати меховое покрывало, отбросил одеяло. В дверь постучали: служанка явилась с тазиком и кувшином для умывания.

Как умывалась и обтиралась с дороги уже не помню, но судя по чистоте рук – сделала всё хорошо.

– Придворная целительница, – повторила я и села на кровати.

К герцогу Кайдену у меня появились вопросы.

***

Постоялый двор был обыкновенным: грубоватая мебель, способная пережить хорошую драку, запахи простой еды без специй, мощный хозяин заведения с пудовыми кулаками – угомонять буйных и защищать дом.

За гомоном голосов никто не расслышал моих тихих шагов, я остановилась на лестнице, высматривая среди мужчин в броне Кайдена или Чигару.

Первым меня заметил тощий остроносый менестрель, полулежащий на стойке возле пивных бочек. Он дёрнул струны лютни, и печальный пронзительный «Трунь!» привлёк к нему всеобщее внимание.

– А вот и наша прелестная целительница проснулась! – воскликнул менестрель мелодичным голосом. – Наконец-то можно шуметь.

Он быстро перебрал струны, выбивая из инструмента плясовую мелодию:

– Девы юной сон прекрасен!

Для меня он безопасен:

Можно в губы целовать,

Можно платье задирать!

Если к ней явиться тихо,

Если не…

Кубок влетел в плечо менестреля, сбивая его со стойки. Грохот падения и звон струн сменился тишиной.

Все повернулись к двери во внутренние помещения, откуда и прилетел кубок. Там стоял Чигару:

– Дэйти, ещё одна такая выходка, и будешь зарабатывать исключительно музыкой. За неимением языка.

Менестрель легко выскочил из-за стойки и уселся на прежнее место, прижимая к груди лютню:

– Мне со вчерашнего вечера его светлость запретил шуметь из-за того, что ей надо отдохнуть! Я страдал! От тишины у меня помрачился рассудок! А ты издеваешься над бедным, больным менестрелем!

– Я всё сказал, – бросил ему Чигару и посмотрел на меня. – Эйна, идём.

Под пристальными взглядами мужчин я спустилась вниз. Большинство смотрели на меня с любопытством, и только менестрель Дэйти прожигал взглядом.

Ну, ещё Чигару, но у него, похоже, просто тяжёлый взгляд.

Он шагнул в сумрак внутренних помещений. Я последовала за ним, уже предполагая, что может быть причиной вызова. Пробудившееся в кончиках пальцев покалывание сразу убедило меня в верности догадки: судя по яркости солнца за окнами, с нашего приезда прошло прилично времени, и рахра могла снова пробудиться.

Чигару открыл ближайшую дверь. Комната, наверное, принадлежала хозяину постоялого двора: мебель качественнее и изящнее, больше шкур, стеклянные фигурки зверей на камине, водяные часы.

Кайден полулежал на тахте перед столиком с фруктами и вином. Я остановилась, глядя в его бледное лицо. Покалывание силы разливалось по рукам, призывая действовать.

– Можешь идти, Чигару, – велел Кайден.

Он был бледен, но его голос не потерял силу.

– Как пожелаешь, – странно отозвался Чигару. – Но подумай о том, что я сказал.

– Не имеет значения, как я поступлю, – с грустью ответил Кайден. – Всё равно расскажут всё так, как будет выгодно им.

– И всё же я бы не стал провоцировать, – Чигару покосился на меня. – Но это твой выбор.

Он вышел, оставив нас одних. Я же лишь с тихим хлопком двери вспомнила, что для более эффективного исцеления мне нужны инструменты.

Кайден откинулся на подушки и указал кубком в сторону:

– Твоя алхимия, кисть – всё там.

В кресле-качалке в углу действительно стоял мой изрядно исхудавший рюкзак. Забирая его, я спросила:

– Почему вы не позвали меня раньше?

– Тебе нужно было отдохнуть, а мне не настолько плохо, чтобы я не мог потерпеть.

Судя по ощущениям, ему не настолько хорошо, чтобы терпеть из-за пары часов моего сна.

– Я лучше отдохнула, но исцелять теперь будет тяжелее, – вместе с рюкзаком я подошла к тахте и села возле столика с фруктами.

– Угощайся, – предложил Кайден, поймав мой взгляд на непривычные для нашей земли виноград и персики.

– Сначала дело, – мотнула головой, хотя желудок вздумал заурчать от голода. – О чём говорил Чигару?

Кайден помедлил и отпил из кубка, после чего сказал:

– Не думаю, что тебе стоит забивать этим голову.

– Мне показалось, это имеет отношение ко мне. Я должна знать.

Я выставляла на столик алхимические принадлежности. Кайден сверлил меня взглядом. Наконец, он спросил:

– Мне кажется, или ты осмелела?

– Я же теперь не непонятно кто без грамоты, а придворная целительница, – напомнила я и стала заливать ингредиенты в плошку. – Статус обязывает разбираться в делах нанимателя. Впрочем, позвольте угадаю: меня считают вашей любовницей, прикрывающейся должностью целительницы.

– Да, – вздохнул Кайден, продолжая за мной наблюдать, – и отсутствие грамоты быстро обнаружат.

– Так думают о подавляющем числе целительниц при аристократах, – дёрнула плечом я. – Независимо от того, есть грамота или нет. Это неизбежно.

Я обмакнула кисть в состав и стала перемешивать, напитывая его магией. После отдыха получалось легко и непринуждённо, сила сама рвалась помочь. Я заглянула в глаза Кайдена и твёрдо произнесла:

– Главное, чтобы вы понимали: я не стану вашей любовницей. Если вы не готовы это принять, нам лучше разойтись сейчас. Наверняка в столице хватает целителей, способных поддерживать ваше здоровье до полного освобождения от яда.

– Но доверять ни одному из них я не могу, – качнул кубком Кайден. – А единственный целитель, которому я полностью доверяю, слишком стар для путешествий. Да и лучше ему, на всякий случай, оставаться с моим братом.

Выдержать пристальный взгляд Кайдена было тяжело, сердце стучало всё быстрее. Но я нашла в себе силы не отрывая взгляда смотреть на него сверху и твёрдо переспросить:

– Вы ведь понимаете, что я не шучу и не кокетничаю. Я не буду вашей любовницей. Согласны?