Целительница для графа

Рядом с ним стояла женщина с мягкими чертами лица и немного рассеянным взглядом.

— Берта фон Альтенбург, — прошептала она, приветливо улыбнувшись.

Сбоку к ним присоединился молодой человек с наглым и вызывающим видом.

— Фридрих фон Альтенбург, — представился он, окинув меня взглядом с головы до ног. — Надеюсь, вы сможете вылечить графиню к следующему балу. Говорят, она танцует просто восхитительно.

Только когда они представились, заговорил Инар. В его глазах читалось сочувствие, а голос звучал искренне вежливо.

— Госпожа Элис, прошу, не обращайте внимания на эти перешептывания, — произнес он, обращаясь ко мне. — Мы бесконечно благодарны вам за то, что вы сделали для графини Амалии. Она по-прежнему чувствует себя слабо, и мне бы хотелось попросить вас остаться в замке хотя бы на несколько дней, чтобы присмотреть за ней. — Он понизил голос и добавил, — К тому же, как вы, возможно, уже знаете, графиня категорически отказывается от помощи доктора Отто, предпочитая, чтобы ее лечила женщина.

— Благодарю за доверие, граф Инар, — ответила я, — но мне нужно вернуться домой. У меня там ждут… дела.

— Прошу вас, госпожа Элис, — настаивал Инар, но в его голосе теперь звучала не только просьба, но и едва уловимая нотка приказа. — Здоровье графини для меня чрезвычайно важно. Я уверен, что ваша помощь будет неоценимой. И, конечно, я лично позабочусь о достойном вознаграждении.

Я попыталась скрыть свое замешательство. По сути, у меня не было выбора.

— Господин граф, я готова помочь графине, — сказала я, стараясь придать своему голосу твердость. — Но, как вы видите, я не имею возможности остаться в замке в таком виде.

Инар кивнул, словно подтверждая мои опасения:

— Об этом не стоит беспокоиться, госпожа Элис. Я лично позабочусь о том, чтобы к завтрашнему утру у вас было несколько приличных платьев. А сейчас распоряжусь, чтобы вас проводили в комнату, где вы сможете отдохнуть после долгой дороги. Ваша комната будет находиться рядом с покоями графини, чтобы вы могли в любой момент прийти ей на помощь.

Я была удивлена его заботой о графине. Неужели Инар так сильно привязан к ней? Может быть, он влюблен в нее? От этой мысли в моем сердце кольнула легкая грусть. Почему-то мне не хотелось, чтобы он принадлежал другой женщине.

— В таком случае, я остаюсь, — ответила я, стараясь скрыть волнение.

Инар кивнул слуге, который тут же подошел ко мне и поклонился:

— Госпожа, прошу за мной.

Я благодарно посмотрела на Инара и, собравшись с духом, обернулась к князю.

— Ваша Светлость, позвольте откланяться, — произнесла я, стараясь говорить ровно и уважительно. — Благодарю за оказанную честь.

Князь кивнул в ответ, не выражая особых эмоций.

— Желаю вам приятного отдыха, госпожа Элис. Надеюсь, ваше пребывание в замке будет комфортным.

Я последовала за слугой, оставив позади шумную приемную залу.

Глава 23

Я проснулась на следующее утро совершенно разбитой. Графиня Амалия несколько раз за ночь посылала за мной. Её фрейлина, бледная и измученная не меньше меня, шептала извинения и умоляла помочь успокоить госпожу.

Приходилось вставать, протирать глаза и плестись в соседнюю комнату. Там меня ждала Амалия, капризная и раздраженная. Нога по-прежнему болела, и ничто не могло её утешить. Карл каждый раз ворчал:

– Опять к этой плаксе? Сколько можно!

Я поила графиню лекарствами, которые предусмотрительно оставил лекарь Отто. К моему удивлению, доктор оказался весьма приятным мужчиной. Он сам пришел ко мне вечером, вежливый и учтивый, хотя и держался без лишнего дружелюбия. Предложил травяной настой для облегчения боли (отвар коры ивы, он хорошо снимает воспаление) и успокоительную микстуру на основе валерианы и мелиссы.

– Надеюсь, это поможет ей уснуть, - сказал он, слегка улыбаясь.
– Иначе покоя не будет никому.

Графиня вела себя как избалованный ребёнок: то плакала, жалуясь на невыносимую боль, то капризничала, требуя то одно, то другое. Мы с фрейлиной по очереди уговаривали её, пытаясь отвлечь от неприятных ощущений.

Больше всего Амалию беспокоило то, что она не может спуститься в общую залу.

– Понимаете, госпожа Элис, — ныла она, закусывая губу, — Пока я тут лежу, графа Инара обязательно кто-нибудь соблазнит! Вон, Альтенбургские девицы так и вьются вокруг него, как осы вокруг меда. Берта строит ему глазки, а Фридерика постоянно роняет платочки у его ног! А он такой учтивый, такой воспитанный…

Она поведала мне о планах князя женить своего вновь обретенного сына и передать ему бразды правления. Князь безумно любит Инара и готов исполнить любой его каприз. Поэтому-то и были приглашены знатные барышни со всей округи — на смотрины, так сказать. Граф Инар, по словам Амалии, был неотразим: красив, воспитан, умен… Неудивительно, что все гостьи тут же кинулись бороться за его сердце.

– Он так удивительно образован!
– восхищалась графиня.
– Вчера он рассказывал мне о созвездиях, а потом читал стихи! И знаешь, что самое удивительное? Он отлично разбирается в сельском хозяйстве! Говорит, что ему нравится наблюдать за тем, как растут растения. Разве это не очаровательно?

Слушать эти признания было неприятно. Мне не хотелось представлять графа Инара в окружении назойливых аристократок. Я понимала, что это глупо, и между нами ничего не может быть, но легкая ревность все равно закрадывалась в душу. Я старалась скрыть свои мысли, делая вид, что просто сочувствую переживаниям графини.

Раздался стук в дверь. Вошла служанка с подносом, на котором стоял кувшин с водой для утреннего туалета, скромный завтрак и несколько сложенных платьев. Карл, дремавший на спинке кровати, недовольно каркнул, потревоженный шумом.

– Я вообще не выспался! Всю ночь эта плакса мне спать не давала! И вот опять! – ворчал он.

Платья, принесенные служанкой, мне очень понравились. Конечно, до роскошных нарядов придворных дам им было далеко, но выглядели они вполне прилично и даже красиво. Одно — из тонкой шерсти нежного лавандового оттенка, с узким лифом и широкой юбкой, украшенной скромной вышивкой. Второе — из плотного льна цвета спелой пшеницы, с длинными рукавами и высоким воротником, застегивающимся на маленькие перламутровые пуговицы. Третье — из простого хлопка бледно-голубого цвета, свободного покроя. Все они были простыми, но элегантными. Я никогда таких не носила.