Целительница для некроманта

Я, как зачарованная смотрю в его глаза, полные неясного обещания. Не понимаю, что он от меня хочет.

Бабушка всегда говорила, что споры не угодны Светлым богам. Но тут, как устоять?

— Могу, — с вызовом отвечаю я. — На что спорим?

Вроде бы нет ничего плохого в помощи. Но помощь некроманту может обернуться для меня потерей магии. Мало ли что он понимает под словом «помощь»?

— Вы же понимаете, что я не смогу отдать вам душу? — мрачно спрашиваю я, когда накал страстей схлынул, и я осознала во что вляпалась. — Я же не некромант.

— Мне не нужна твоя душа для ритуалов, — у Мелваса настроение почему-то тоже испортилось. — Что за бредовые мысли у тебя в голове?

Что это с ним? Нормальные у меня мысли. А что я должна думать, если на кону стоит моя душа?

— Я некромант! — шипит он мне в лицо.

— Знаю, — тихо шепчу я.

— Мой дар – тёмная сторона твоего дара. Нет жизни без смерти, — продолжает он шипеть. — Перестань нести чепуху.

— Я не обучалась в Академии. О некромантии знаю только то, что слышала от людей, — огрызаюсь я.

— Мне, что теперь и обучать тебя? — злится некромант.

Никто не просит меня обучать. Я вообще не хочу обучаться тёмной магии. Я целительница и всегда на стороне светлых сил.

— Так, что с моей душой? — повторяю я волнующий меня вопрос.

— Хочешь отменить спор? — со злой насмешкой спрашивает Мелвас. — Сдалась даже не попробовав.

— Я не сдалась. Хочу, чтобы условия спора были более понятны, — наседаю я на него. — Мне нужны чёткие правила.

Отец всегда говорил, что в договоре с тёмными нужно проговаривать каждую букву, чтобы потом не вывернули в обратную сторону. Но лучше избегать договоров с Тёмными силами.

— Чёткие правила – это хорошо, — Мелвас мрачно усмехается. — У меня одно правило: в достижении цели все средства хороши.

— Значит, правил нет, — с сожалением говорю я.

— Умница! Всё ловишь на лету, — произносит некромант с сарказмом.

— Всё-таки хочу уточнить, что вы имеете в виду, когда поставили условием «отдать душу»? — и вдруг меня осеняет. — Я умру, да? Вы принесёте меня в жертву?

— Кажется, поспешил назвать тебя умницей. Забираю свои слова обратно, — злится Мелвас. — Ты всё понимаешь буквально?

— Стараюсь, — огрызаюсь я. — Не могу же я залезть к вам в голову и прочитать мысли.

А, жаль! Было бы неплохо знать его мысли! У меня создаётся впечатление, что Мелвас не хочет говорить, что он понимает под «отдать душу».

— Лекцию о некромантии я прочитаю тебе, когда мы двинемся в путь, — обещает он. — Может быть, тогда ты поймёшь, что я имел ввиду.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — А, что я получу, если выиграю?

Мелвас так на меня посмотрел, словно я сказала нелепость.

— А, ты надеешься выиграть? — снова веселится он.

Меня пугает такая внезапная перемена настроений.

— Конечно, иначе зачем я согласилась, — удивляюсь я.

Мелвас подумал и ответил:

— Ты знаешь, не думал, что скажу это, — он прячет улыбку в уголках губ. — А ты права! Нет смысла спорить, если не хочешь выиграть.

Я киваю в ответ на его слова.

— Тогда так, ограничим наш спор во времени. Если ты до того, как мы найдём мою вещицу, ты всё ещё не подаришь мне свою душу, то я дам тебе свободу.

Я аж задохнулась от такой возможности. Да, я в лепёшку расшибусь, но добуду свободу.

— Меня всё устраивает. Я согласна.

Глава 7. Ночлег

Мелвас посмотрел на небо и нахмурился. Я подняла глаза. Распогодилось и лазоревое небо сверкало до боли в глазах.

— Слишком много болтали, — раздосадован некромант. — Не успеем до следующего трактира. Придётся ночевать здесь.

Не понимаю почему, кажется, до ночи ещё много времени. Мне страшно ночевать зимой в лесу, пусть и с сильным магом.

— Я пойду соберу хворост, — отдаёт распоряжения хозяин. — А ты распряги, оботри лошадей, да задай им корма. Вернусь, будем на ночлег устраиваться.

— Может быть, мы всё-таки успеем проехать какое-то расстояние и заночуем в жилье. Можно попроситься к кому-нибудь на сеновал переночевать, — прошу его я. — До ночи ещё много времени.

— Кэрри, в этих краях ночь обрушивается неожиданно. Лазоревое небо — первый признак надвигающейся ночи.

Я не очень-то верю в его объяснения. В любом слове ищу подвох. А то, что он специально называет меня не моим именем, слегка взбесило меня. Ну, хорошо, не слегка, а сильно задело.

— Не называйте меня Кэрри. Мне это не нравится, — высказываю я ему своё недовольство, но всё же добавляю, — господин.

Лицо мага бесстрастно, он только хмыкает. А я не понимаю, к чему относится его хмыканье. Да, я его вообще не понимаю.

— Это ещё почему? — равнодушно спрашивает он.

— Сами знаете. Кэрри означает тёмная. Меня же зовут Кэрис, что значит любовь.

Я горжусь своим именем. Родившись с даром целителя, я получила своё имя и не хочу, чтобы кто-то его переиначивал. Зачем вообще узнавать моё имя, если называет всё равно по-своему.

— Тёмная или любовь, мне нет до этого никакого дела. Меньше болтай, а лучше займись делом, Кэрри.

Мне остаётся только скрежетать зубами. Теперь он нарочно будет называть меня этим мерзким именем. Дразнить. Выводить из себя.

Раздражённая подхожу к лошади, чтобы по приказу хозяина расседлать её. Моя смирная лошадка шарахается от меня. Я подхожу снова и опять такая же реакция.

— Успокойся, — равнодушно говорит хозяин, — тогда и лошади шарахаться не будут.

Он ловко рассёдлывает лошадей и привязывает к их мордам торбы с овсом. Достаёт из своей безразмерной седельной сумки колышек, шепчет что-то на него и вбивает в землю. Привязывает лошадей и уходит за хворостом.

Я только и могу ошалело смотреть ему вслед, не зная, как реагировать на его поступки.

Всегда считала, что говорить можно что угодно. Лучше всего отношение к тебе показывают поступки.

Он грубит, смеётся надо мной. Вообще, ни во что меня не ставит, но помогает.

— Как это у вас так ловко получилось вбить замёрзшую землю колышек? — кричу я ему вслед.

— Воздушный кулак, — отвечает он не оборачиваясь.

Надо наверно приготовить ужин. Заглядываю в сумку, которую бросил мне хозяин. Пока я копаюсь в сумке, чтобы найти крупу и сушёное мясо для каши, Мелвас возвращается с охапкой дров. Ещё пара заходов и у нас высится небольшая поленница.