Целительница: другая

— Думаю, он лукавит. Сдается мне, почти всё можно изменить, при большом желании. Твой ангел тот, что в розовом костюме, вместе с моим сидят на подоконнике? Или это все мои?

— Да, мой, — улыбнулась Вита. — С чего твои, по одному же?

— У меня раньше было три.

— Ну да, с твоей судьбой такое возможно.

— Сейчас один, значит всё точно идёт к лучшему.

— Дай Бог!

— Романтичный у тебя ангел, как и ты. А у меня, — Пятницкая засмеялась, прикрывая лицо руками.

— Милая, ты опять не спишь, — послышался заспанный голос Виктора, а после он появился в дверном проёме. — И ещё прозрачная. Почему ты в другой вселенной?

— Так вышло. Завтра всё расскажу. Иди, я скоро буду.

— У вас точно всё в порядке? — уточнил он, оглядывая Викторий.

— Да, милый, у нас микро-девичник.

— Как же вы порой похожи, — пробубнил он и скрылся в спальне. — Словно вас в детстве спать не научили.

— Нервничает, — поджала губу Вита.

— Да, нервничает. Хочешь, я помогу тебе уснуть? Поменяемся телами, и я опущу на тебя энергию безусловной любви, чтоб ты расслабилась? — продолжила Вика.

— А ты?

— Я проснулась только от того, что вернулась в свою вселенную. Так что спокойно усну снова.

— Тогда да, хочу.

Пятницкая сорвала. Она перехотела спать и села на подоконник со своим ангелом. Ангел в розовом исчез вместе с Витой. И только ей захотелось заговорить с ангелом, как подошёл Смолин и сел рядом.

— Я невольно слышал ваш разговор с Витой. Я не спал.

— И что? — пожала плечами Виктория.

— Спасибо, что помогла ей уснуть. Грустно, что не помогаешь мне.

Вика промолчала, рассматривая как пустующий бульвар подсвечивают разноцветные огни, а специальные прожекторы отбрасывают на променад теневые круглые рисунки.

— Прости меня, я вёл себя с тобой неправильно. И не один раз.

— Хорошо, что ты смог это осознать.

— Прощаешь?

— Прощаю.

— Так быстро? — смутился Алексей.

— В текущей ситуации да. Ты больше не набиваешься мне в женихи. Ты любишь Виту.

— Почему ты ей не сказала то, что видишь мою любовь к ней?

— Нет уж, доказывай сам своими поступками. Тебе судьба даёт очередной сто пятьсотый шанс. Так напрягись и не продуй всё снова.

— Что мне делать?

— Любить, беречь, не обманывать.

— Ну а делать-то что?

— Спроси у Виты. Вы же с ней живёте. Откуда я знаю, что ей нужно. Ты общаешься с ней больше, чем я.

— Но она же как ты?

— Нет, мы очень разные. Это видимость схожести. Она росла в любви, я в заботе. Это бесконечно удалённые понятия. Хорошо гладить рубашки можно и не любя владельца этих рубашек. Ты почти всегда обо мне заботился, но ведь не любил.

— Не любил, как теперь понимаю, — печально выдохнул Смолин. — Прости.

— Хорошо, что ты позволил этому чувству родиться внутри.

— Ты меня прощаешь? — снова спросил он.

— Прощаю.

— А мне почему-то кажется, что нет.

— Лёш, мне бесконечно грустно сейчас. Хочется сидеть и думать о своих чувствах, а не о твоих. А ты всё пытаешься меня заставить думать о тебе, о Вите. Спасибо хоть, не о мире во всём мире. Тебе важны мои чувства только с точки зрения, что я чувствую относительно тебя или как они могут повлиять на тебя. Однако есть чувства, которые никак не связаны с тобой, да вообще с кем-то ещё. Дай мне побыть одной. Если бы я знала, как проживать некоторые сильные эмоции с кем-то ещё, я бы делала это с Витей. Понимаешь теперь, почему я сижу ночью одна? Он знает, что порой мне это очень нужно. И знает, когда всё же лучше быть рядом. Когда любишь, умеешь отпускать.

— Теперь мне грустно.

Вика усмехнулась:

— Погрусти у другого окна, пожалуйста. Тут ещё кухня есть.

— Да ладно, пойду спать. Извини, может меня и правда не переделать.

— А-а-а, Лёша, ты снова, — Пятницкая закрыла руками лицо, чтоб не засмеяться в голос.

***

Вика и ангел долго сидели в тишине на подоконнике, глядя в окно.

— Ты молчал и молчишь, потому что я ничего не спрашиваю?

— Да.

— Но ты ведь подсказал мне, где живет Климов.

— Сделал то, что мог.

— Почему я не видела тебя раньше?

— Не хотела.

— И вдруг захотела? Не помню такого?

— Ты попросила изменить судьбу и начать всё заново? Ты начала верить. Иначе бы не просила о чуде.

— Как мне перейти в другую вселенную?

Ангел улыбнулся, но промолчал.

— Да брось. Я знаю на сто процентов, что мне суждено перейти сюда. В родной вселенной я бы всё равно умерла, если бы Вита не отключила мне программу самоуничтожения.

— Были ещё варианты, когда ты смогла бы сделать это сама.

— И миллион вариантов, когда нет. Так что не будем преувеличивать мою значимость для того мира. Я хочу в эту вселенную. Достаточный аргумент?

Ангел молчал.

— Оставь устаревшие инструкции. Всем выгодно, чтоб я перешла в эту вселенную. Весь род за это радеет. Душа. Да и вы там на пятом плане. Иначе с чего бы мне приставили ангела более старшего порядка вместо трёх рядовых?

— Ты поняла, — с почтением покачал он головой.

— Когда ты близко, все мои клеточки тихо-тихо вибрируют. Это складывается в песнопение, как пел бы церковный хор. Наедине с собой, я это слышно.

— Тебе нужно отпустить обиды. Это сильные энергетические связи.

— На кого? На мать?

— Не только.

— Маша и Лёша тут ни при чём. Отец тоже.

— Согласен.

— Так кто же ещё?

— Тот, кто был тебе в последние годы как родной.

— В высокой башне заточенный, — поняла Вика.

— И ты ещё заточена.

— Ого! Ладно. Я справлюсь, — тяжело выдохнула Пятницкая. — А у меня к тебе есть задание. Найди мне новое тело в этой вселенной. На тот случай, если Вита откажется переходить. Симпатичную девушку, которая в ближайшее время должна умереть.

— Есть ещё пожелания?

— Если нужно, составлю список характеристик.

— Составь.

— Договорились. Обсужу с мужем и вернусь с ответом.

Начало светать. Вика не чувствовала, но понимала свою усталость. Она замкнула на животе энергию безусловной любви из верхнего и нижнего источников и напитала ей тело, дав команду, чтоб каждая клеточка её организма восстановилась как после восьмичасового сна.

— Не злоупотребляй, это не полезно. Сокращаешь ресурс тела, — тихо сказал ангел. — К тому же и тело ещё не твоё.