Целительница моей души

— Кто? — я чуть ложку не уронила.

— Мы! — разулыбался Сев. — Тебе вернут оплату за первый семестр.

— Но… так же не делают, — я всё еще не могла поверить своим ушам.

— А для нас сделали. В четверг нас троих вызвали к ректору, он спросил, правда ли мы можем получить два урожая с дерева за сезон. Мы сказали, что хоть десять. Нас отвели в сад при академии и попросили показать. Ну, мы сказали, что нам много воды нужно, и когда позвали кого-то из старшекурсников-водников, сорвали по плоду с персика и сливы, косточки вынули и вырастили по маленькому деревцу, а потом прогнали через пять циклов.

— Нам разрешили взять себе по большущей корзине и того, и другого, — расплылся в довольной улыбке Нев. — Всем факультетом ели, ну и Рина с Велой позвали, конечно.

— А ректор смотрел на это всё вот такими глазами! — Льюла показала размер с яблоко, не меньше. — А потом прокашлялся и сказал, что он думал — мы на тех деревьях покажем, которые в этом году уже отплодоносили.

— Тогда мы ему еще и на вишне второй урожай вырастили, — пожал плечами Сев. — Нам не сложно.

— А меня он ещё спросил, не моих ли рук дело синяя роза, которую я своей бывшей соседке подарила, а она половине академии похвастаться успела. Я сказала, что это мы вместе, и мы вырастили для него зелёную розу, — добавила Льюла. — В фиолетовую крапинку.

— А вчера нас опять к ректору вызвали, — снова Нев. — И он сказал, что нет смысла ждать итогов первой сессии, и что мы заслуживаем стипендии уже сейчас, потому что очень сильные и талантливые! Вот!

— А раньше они этого не знали? — удивилась я.

– ткуда? При поступлении силу проверяют артефактом, но там или хватает для поступления, или нет. Величина не уточняется. Загорелся зелёным — ты прошёл, отправляют уже обычные предметы сдавать, но там легкотня. Читать-считать умеешь, и достаточно.

— А потом, на занятиях?

— А что занятия? У нас ещё даже ни одной практики не было. Нас даже по специализациям не делили, всех вместе общеобразовательным предметам учат, да контролю над магией. Ну и ботаники всякой много, но тоже в теории.

– ектор сказал, что, если бы не остальные предметы, отправил бы нас на третий курс, а то и на четвёртый. Но там же кроме магии ещё столько всего остального! — скорчил жалобную рожицу Сев.

— Дальше будет проще, — утешил его Рин. — С каждым последующим курсом всё меньше обычных предметов и всё больше практики. Но поначалу — да, нелегко. Терпите.

А я жевала салат и думала, что, кажется, знаю, кого можно поблагодарить за стипендию тройняшек. О том, что они могут снять больше одного урожая с дерево в год, из посторонних знали лишь трое. Но что-то мне подсказывало, что ни Миллард, ни блондин отношения к этому не имеют.

И когда закончила вечерний сеанс с брюнетом, чьё молчание я не стала прерывать, и он собрался уходить, просто сказала:

— Спасибо.

— За что, — удивился пациент.

— За стипендию тройняшкам.

– ни получили стипендию? — он довольно улыбнулся.

— А вы не знали?

— Нет. Я лишь поинтересовался у ректора Нортона — мы давно знакомы, он был куратором нашей группы, еще когда я сам учился в академии, — в курсе ли он, насколько талантливые студенты у него учатся. Видимо, ваши тройняшки его впечатлили настолько, что получили стипендию досрочно. Я рад.

— Спасибо, — повторила я.

В воскресенье мы дружно варили варенье. Пришлось несколько раз посылать старших мальчиков за банками, а потом и за сахаром — купленное в будни быстро закончилось. В итоге сахар к нам приехал в трёх мешках, в тачке, которую толкал сам торговец, а к нему прилагались жена и годовалая дочурка с заячьей губой. И хотя было воскресенье, я не отказала тому, кто приехал с семьёй на рынок из другого города буквально на день — сдать товар мелкооптовым торговцам, — и лишь от них услышал о чудо-целительнице.

С малышкой пришлось повозиться, но зато сахара нам теперь на несколько лет хватит, я даже дополнительных денег с её родителей брать не стала, мой труд был оплачен с лихвой.

Мы провозились весь день, безумно устали, хотя способности Авы нам очень помогли, зато кладовая при кабинете теперь была заставлена банками с лакомством, которое порадует нас зимой, когда свежие овощи в «зимнем сундуке» вырастить можно, а вот фрукты — уже нет.

Этим вечером я закончила возиться с кистью брюнета даже раньше полуночи, так что ещё и ногти слегка подрастила, не хотела браться за новую травму посредине сеанса. И, как оказалось, правильно сделала. Потому что, тщательно рассмотрев свою обновлённую руку и поманипулировав ею по всякому, чего, видимо, раньше не мог, мой пациент сказал:

— Великолепная работа. Завтра я принесу к вам вашего нового пациента, а к остальным шрамам вернёмся после того, как закончите с ним.

— Хорошо, — кивнула я, отметив про себя слово «принесу». Похоже, пациент травмирован настолько, что даже ходить не может. Хотя, брюнет же говорил «поставить на ноги», но тогда я подумала, что это образное выражение для выздоровления.

— Только есть одна просьба — нельзя ли перенести наши встречи на более ранее время?

— Можно, — вновь кивнула, мысленно прикидывая своё расписание. — С восьми вас устроит?

Часы приёма пациентов были до восьми, но основной наплыв был в первой половине дня, и в последние дни я освобождалась раньше конца приёма. Успею поесть, а если всё же пациенты задержатся — перекушу позже.

— Да, устраивает. С восьми до девяти, договоримся на это время.

— До девяти? Может, лучше двухчасовой сеанс? — если там всё серьёзно, то не лучше ли более активно взяться за излечение?

— Он столько не выдержит, — покачал головой брюнет.

— Я лечу без боли, — напомнила я очевидное.

— Скажем иначе — он столько не высидит. Но попробовать можно. В общем, давайте по обстоятельствам.

— Давайте, — что же там за пациент такой, что больше часа не высидит?

— И ещё одна просьба — я не хочу, чтобы вашего нового пациента видели другие посетители, которые могут оказаться в приёмной в это время. Это можно как-то организовать?

— Легко. Вот этим коридором пользуюсь только я, чтобы выйти сюда или в приёмную, — я открыла дверь, показывая помещение, которое он уже видел, когда ходил смотреть на сад. — Мои дети им теперь тоже не пользуются, у нас есть другой выход со двора, более удобный. Поэтому открывайте портал сюда.

– орошо, — мужчина кивнул, вложил монетки в мою ладонь и, задержав сжатый кулачок в своих руках, внимательно посмотрел мне в глаза. — Спасибо.

После чего быстро ушёл, не сказав традиционного: «До завтра». Я сказала эти слова сама, поскольку часы показывали без пяти полночь.

Уж не знаю, кого я рассчитывала увидеть, но почему-то мне и в голову не пришло, что мой брюнет принесёт ребёнка. Мальчик лет шести-семи полулежал у него на руках, завёрнутый в плед. Очаровательный малыш со светлыми, рассыпанными по плечам кудрями, насторожённо смотрел на меня тёмно-серыми отцовскими глазами. А то, что это отец и сын, было видно невооружённым взглядом, даже несмотря на разный цвет волос.