Цельняпушистая оболочка
Шрифт:
Как оказалось, труп когда–то был солдатом, подчиненным Лукину. Девушка вместе с пришельцем еще около получаса осматривала опушку леса, но больше они ничего не нашли.
«Это и к лучшему, хватит на сегодня приключений, верно? — думала младлей.
Она не хотела признавать, но все же ее сердце нет–нет да болело за Лукина. Не за неизвестного ей солдата, а именно за лейтенанта. Похоже что смерть подчиненного, очень сильно его подкосила. Весь запал, весь гонор и грозная прыть из него мгновенно улетучился, будто ничего и не было.
Придя в город, она обо всем рассказала
— Нечего там разглядывать! — немного резковато, ответила темная фелисина.
«Не хватало еще, чтобы с протеже принцессы что–то случилось.».
Сивира еще около часа собирала своих подопечных и, хвала Солерии, все они были в относительно трезвом состоянии. Вернувшись к опушке леса, она застала Лукина сидящим возле небольшого земляного бугорка. В свежевзрытую землю была воткнута «железка», а на ней лежала каска погибшего солдата.
Подойдя поближе, фелисина осторожно обратилась к чужаку:
— А где тело твоего… Друга?
Лукин лишь медленно пожал плечами, затягиваясь «сигаретой».
— Но я думала… — тихо продолжила девушка, но её прервал крик чужака:
— Хули ты там думала!? Чего тебе надо!? Похоронил уже, не видишь? И нахрена ты своих гомиков привела!? — вдруг взъерепенился лейтенант, кивая в сторону стражников:
— А? Ах, ну да точно, я же забыл! На дохлого безхвостого уродца хотели посмотреть? Палочкой потыкать!? Бананами покидаться?
Сивира опешила от такой тирады.
«Да я ему сейчас… А, черт с ним! Тоже мне, лейтенант! Истеричка, а не офицер!»
— Да пошел ты… — всё также тихо произнесла она.
Лукин лишь зло сплюнув, уселся обратно, усиленно пуская клубы дыма и не сводя взгляда с свежевзрытого бугорка.
Махнув рукой своим подчиненным, Сивира подвела их к телу дохлого чудища.
— Берите это… Этого… Короче, берите вот эту тварь и тащите к библиотеке! Протеже принцессы реквизирует тело для изучения!
Встав рядом с исполинской «гусеницей», она с интересом наблюдала, как стражники опасливо переглядываясь и осторожно дергая хвостами, медленно приближаются к трупу твари.
Лисси пребывала в смешанных чувствах. С одной стороны, она очень жалела неизвестного ей человека. Но одновременно радовалась возможности изучить такое интересное, хоть и жуткое, существо. Библиотекарша в восторге насчитала у него двести шестьдесят пар лапок, что на порядок больше, чем у любого известного ей существа! Ури, впрочем, не разделял её эмоций. Ему казалось, что в любую секунду тварь может ожить и кинуться на них.
— Малыш, будь добр, напиши письмо принцессе. Мне не терпится узнать, что они могут сказать про эту «штуку»… — Лисси показала рукой на дохлое чудище, лежащее на столе. — Столичные ученые!
Ури хмыкнул:
— Зачем нам какие–то ученые? Разве не Эни обычно с животными возится? — недовольно заворчал медвежонок.
Ему очень не нравилось, что из библиотеки сделали проходной двор. «Мне и толпы стражников хватает» — считал он.
— Да ты что!? Ее удар хватит, если она увидит «это»! — со смешком заявила девушка.
Фелисина
не очень–то хотела травмировать подругу. Как бы не была любовь старой–доброй Эни к животным — подобное создание ей вряд ли приглянется.Медвежонок нехотя кивнул и двинулся к лестнице на выход из подвала.
— Как же мне тебя назвать? — задумчиво дергая ушками, протянула девушка, глядя на существо.
Оставлять имя нового вида на откуп добывшего образец, Лукина она не собиралась. Тот обязательно придумал бы какое–нибудь непотребство.
— Что же я, дракон меня раздери, делаю!? — мрачно ворчала Сивира, складывая бутылки в корзинку.
На улице уже была ночь, а Лукин еще не вернулся. Последний раз младлей видела его, когда уходила вместе со стражниками, уносящими дохлого монстра. Прошло уже больше десяти часов, а он так и не пришел.
«Что этот придурок там делает? Только не говорите что сидит и хнычет!» — с отвращением сплюнула Сивира, представив себе рыдающего человека.
Но несмотря на отвращение ей было немного стыдно. Всё–таки, каким бы придурком не был чужак, а её он спас. Ну, или он спас себя и её заодно. Но факт остается фактом — если бы не Лукин, ее спортивная фигурка уже почивала в желудке твари.
«Да и зря я на него так разозлилась. Ну вспылил он, ну психанул — кто бы не психанул?» рассудила она, но качнув хвостом, поморщилась: «А вот я бы не психовала!»
— Вот меха кусок! — подвела она итог своим рассуждениям.
Как бы Сивира не пыталась, но она никак не могла перестать думать о человеке. И это очень раздражало. Собравшись, младлей подхватила корзинку и заспешила к поляне. Фелисина пребывала в полной уверенности, что Лукин так и сидит на могиле своего бойца.
Если есть в кармане пачка сигарет,
Значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день…
— грустно напевал я, копаясь в вещмешке Замуруева.
Может быть, это и некрасиво, мародерство, блин, но в моей ситуации было бы глупо похоронить мешок вместе с бойцом, да и подсумок со штык–ножом я тоже забрал. Мерзковато, но поступить иначе было бы верхом идиотизма.
Немного поковырявшись, я отыскал несколько пачек сигарет и аж целый блок армейского «Перекура». Гадость! Самые дрянные сигареты в мире, даже «Прима» на их фоне кажется элитным табаком. Удовлетворившись находкой, я отложил вещмешок в сторону и закурил.
Весь день просидел перед этой могилой, размышляя о том, как же так могло получиться. Один он был, или сюда весь взвод закинуло? Много тут еще таких сороконожек? И почему никто не слышал автоматных очередей? До города ведь недалеко, а я не думаю, что эта тварь застала его спящим, или типа того. Хотя хрен его поймешь, были ли вообще выстрелы.
Гильз–то, кроме своих, я не нашел, а автомат настолько изгрызен, что там даже специалист хер чего поймет.
Стыдно. Чертовски стыдно за себя. Я тут, понимаешь, бухал, инопланетян пугал и страдал всяческой херней. А он, может быть, именно в то время когда я жрал салат на кухне Лисси, умирал в полном одиночестве. Страшно умирал.