Целоваться с дьяволом
Шрифт:
Они прошли в кабинет. Это была небольшая, но очень светлая, в основном за счет окон, которые были с двух сторон, комната. Справа вдоль стены тянулись стеллажи, на окнах висели плотные шторы бутылочного цвета, повсюду стояли и лежали картины… Но на большом столе, стоявшем в центре, царил идеальный порядок. Все бумаги были разложены ровными стопками, карандаши, ручки и кисточки стояли в карандашнице, и даже клавиатура компьютера лежала четко посередине стола. Рита невольно вздохнула — в ее собственном офисе на столе был полный хаос: счета, квитанции, договора. Но странное дело — она всегда знала, где найти нужную бумажку…
Светлана приготовила кофе и теперь терпеливо ждала,
— Я, собственно, хотела вам предложить работать на нас…
Еще секунду назад она не знала, как вести себя, а сейчас ей показалось, что она нашла идеальный выход.
— Простите, я вас правильно поняла? Вы предлагаете мне расписывать стены? — изумилась Светлана.
— Ну да, — ничуть не смущаясь, подтвердила Рита.
Это была ее излюбленная манера: ввязаться в историю, а там — будь что будет. Такая экстремальная тактика редко ее подводила — Рита обладала напористым характером, и у партнеров, с которыми она работала, просто не было сил противостоять ее натиску. Но сейчас она имела дело с проницательным человеком. Светлана за восемь лет работы в галерее давно уже привыкла к эксцентрическим выходкам некоторых художников. Творческие люди бывают порой очень экзальтированны, и Светлане пришлось научиться общаться с ними. Она спокойно отпила кофе, откинулась на спинку кресла и вежливо спросила:
— Простите, а кто вас ко мне направил?
Рита осеклась. Она ожидала другого вопроса и потому не сразу сообразила, о чем речь.
— Я увидела ваши картины и подумала, что моих клиентов может заинтересовать ваша тематика, — пролепетала она смущенно.
— Что вы говорите? А вы действительно видели мои картины? — с сарказмом спросила Светлана. Ей стало очевидно, что этой женщине нужно что-то другое и что она не видела ее картин. — Я хочу узнать о причине вашего визита. У меня мало времени, я собираюсь на выставку в Париж…
— Как интересно, мы тоже едем в Париж! — перебила ее Рита, нервно вертя в руках чашку.
— А кто это — мы? — поинтересовалась Светлана.
— Наше бюро получило заказ на роспись стен в одном французском ресторане. И я надеюсь, что мы сможем открыть в Париже свой филиал. Вот, собственно, поэтому я и ищу художников, которые могли бы освоить нашу технику.
— А как зовут вашего художника? — поинтересовалась Светлана.
Рита поняла, что оказалась в тупике. Она со стуком поставила чашку на стол. Ей очень не хотелось называть имя Романа, и она выпалила первое, что пришло ей в голову:
— Константин Сомов.
Светлана нахмурилась, это имя ей ровным счетом ничего не говорило.
— Ну хорошо, я не знакома с творчеством господина Сомова, но хотела бы посмотреть его работы. Где я могу их увидеть?
Рита мысленно перевела дух. Обстановка слегка разрядилась, и она весело сообщила:
— Приглашаю вас завтра в два часа в «Тезоро»! Это новый модный ресторан. Интерьер «Тезоро» — наша визитная карточка…
Светлана записала координаты, и они распрощались. Рита, довольная собой, отправилась к Роману — рассказать о своем визите и о завтрашней встрече, а Светлана еще какое-то время сидела в офисе, размышляя о странной посетительнице. Наконец она решила, что съездит в этот ресторан и на месте решит, что ей делать. А пока…
Светлана сняла трубку и набрала номер Марины. Абонент не отвечал. А жаль, ведь Маринка наверняка знала о художнике Константине Сомове и хозяйке дизайнерского бюро «Луч света» — Маргарите Переверзевой.
Роман снова переспросил Риту:
— Завтра в «Тезоро»?!
— Да. — Рита, поджав губы, недовольно
протянула: — Да зачем она тебе нужна? Можешь ты мне объяснить, я ведь ужом на сковородке вертелась, чтобы тебя не назвать?Роман довольно улыбнулся:
— А вот это ты молодец! Будет для Ланы Светловой сюрприз!
— Да? А мне что делать? — Рита усиленно терла плиту — как всегда, когда она волновалась.
Роман раздраженно ответил:
— Да успокойся ты, Светка — подруга моей юности, я сто лет ничего о ней не слышал! Случайно увидел по телевизору, захотел встретиться. Ну не дуйся, Ритуся. Ты у меня лучше всех!
Рита закусила губу и повернулась к Роману:
— А знаешь, я устала от твоих подруг. Я только и делаю, что встречаюсь с твоими подругами! А обо мне ты подумал? Или я для тебя так — мамка? — со слезами на глазах спросила она.
Роман поднял одну бровь и с иронией спросил:
— Да ты никак ревнуешь? Слушай, я думал, этот этап мы с тобой уже прошли. Прости, конечно, но мы столько лет вместе — пора бы тебе уже и привыкнуть. Ну не могу я принадлежать тебе одной. Ты замечательный друг, но я же не могу трахаться с другом? Не возбуждает — другие отношения, понимаешь? И перестань меня контролировать, я уже не мальчик!
И он вышел из кухни, где Рита вот уже битый час излагала ему историю своей встречи со Светланой.
А Роман ликовал: «Завтра я увижусь с ней! Интересно, а она узнает меня?» Он задержался в коридоре и критически осмотрел себя в зеркале. В стекле отразились красивые серые глаза все с таким же лукавым прищуром. Свои золотистые волосы Роман обрезал, сделав красивую стрижку каре, и теперь носил их распущенными. Новыми в его облике были, пожалуй, две глубокие морщинки, залегшие на лбу и делавшие лицо более жестким. Если раньше он производил впечатление романтического юноши, баловня судьбы, то теперь это был мужчина, прошедший испытание несчастьем. Его неумеренные запои тоже оставили следы — небольшие припухлости под глазами многое сказали бы профессиональному наркологу. Но в целом Роман был по-прежнему неотразим. А его элегантный темно-синий костюм от Гуччи и голубая рубашка как нельзя лучше оттеняли серые глаза и аристократическую бледность. Повальное увлечение богемы солярием Роман не одобрял — он хорошо помнил диагноз своей матери и боялся, что ультрафиолет повлияет на его генетическую предрасположенность к раку…
— О чем, ну о чем ты с ней собираешься говорить? — в который раз приставала к нему Рита.
Она возникла в зеркале, и он досадливо поморщился:
— Не начинай…
Оторвавшись от Владимира, Марина простонала:
— Я сейчас съела бы слона!
— Предложение принимается! — рассмеялся Владимир. — Давай спорить, кто быстрей добежит до холодильника…
И Марина с визгом помчалась на кухню.
Они сидели как-то по-семейному, без эмоций, в полной безмятежности, словно были вместе сто лет. Марина приготовила омлет и бутерброды и теперь ласково смотрела, как он ел. Владимир оторвался от еды и, улыбаясь, спросил:
— Ну, Марин, ты так смотришь на меня, будто ждешь, что я сейчас золотое слово скажу!
Марина смущенно засмеялась. А потом лицо посерьезнело, и она сказала:
— Господи, как подумаю, что мы могли не встретиться, страшно становится!
— Ну что ты, я бы тебя все равно нашел! — Владимир с нежностью посмотрел на нее: — Знаешь, я часто говорю своим пациентам: представьте, что вы находитесь на главной дороге и идете по ней навстречу своей судьбе…
— И что? — заинтересовалась Марина. Она встала и налила в турку воды, потом засыпала туда кофе и поставила на плиту.