Целоваться запрещено! (сборник)

Принц. И ничего не влюбился. Просто женюсь, и все.

Анечка. А вот фигушки.

Принц. Почему это?

Анечка. Потому что ты толстый.

Принц. А я похудею.

Анечка. Хи-хи!

Принц. Отращу усы! Прославлюсь! И женюсь! На другой.

Анечка. А вот фигушки.

Принц. Опять фигушки...

Анечка. Потому что ты дурак.

Принц. Я – дурак?! Я двадцать три с половиной английских слова знаю.

Анечка. Все равно – дурак. Потому что все мальчишки – дураки. Вон, на заборе написано. А на заборе всегда все самое честное пишут.

Надпись на заборе крупными буквами:

«ВСЕ МАЛЬЧИШКИ – ДУРАКИ!»

Начинается Великая Битва девчонок и мальчишек. В ход идет горохострельное оружие, яблочные огрызки, кулаки, палки, рогатки.

В разгар битвы появляется человек в ластах, с рюкзаком, компасом, удочками, сачками, лыжами и еще с какой-нибудь дурацкой крупногабаритной ерундой. В него попадает «снаряд». Человек падает, грохоча всей своей поклажей.

Дети перестают воевать и смотрят на него.

Человек обалдело обводит глазами детей.

Никита Егорович. Где я? Кто вы?

Дети. Мы дети.

Никита Егорович. Ах, дети! Здравствуйте, дорогие дети! Я ваш новый учитель Никита Егорович Грамматиков-Математиков-Прыжков. Сейчас займемся художественным кувырканием...

Девочка. А барабанить?

Никита Егорович. Еще не хватало – барабанить! Зачем барабанить, если вы учитесь в кувыркательной школе?

Дети. Это не кувыркательная школа! Это барабанная!

Никита Егорович. Значит, я все-таки заблудился... Ведь и вышел из дому за три дня до начала занятий, и поймал подходящий троллейбус, и по компасу проверял, а все равно... До свидания, дорогие дети...

Дети. Нет, нет, погодите! Давайте лучше кувыркаться!

Никита Егорович. Превратим вашу барабанную школу в настоящую кувыркательную!

Все. Уррррааааа!

Никита Егорович. А что вы все такие взлохмаченные? Какие-то взъерошенные? И немножко побитые?

Девочка. А у нас война потому что.

Мальчик. Битва мальчишек и девчонок.

Анечка. Потому что все мальчишки дураки! Это я придумала!

Никита Егорович. Сама?

Анечка. Сама! И на заборе написала, чтобы все знали!

Никита Егорович. Любишь вредничать?

Анечка. Ага!

Никита Егорович. И мальчишек задирать?

Анечка. Ой, прямо обожаю! Больше всего на свете! Вот как увижу мальчишку, тут же хочется сделать ему что-нибудь вредное, больное и противное!

Никита Егорович задумчиво гладит Анечку по голове и что-то приборматывает.

Анечка (настораживается). Вы что там такое бормочете?

Никита Егорович. А вот увидите, что завтра будет...

(Это ориентировочно может быть конец первой части.) И вот на следующей день, когда все уже художественно кувыркались, в школьном дворе появился новый мальчик. Это писатель Пумпочкин в детстве.

Вредные девчонки. А это кто такой? Ты кто еще такой? Мальчишка!

Пумпочкин в детстве. Девчонки, вы что, совсем, что ли? Это же я, Анечка!

Вредные девчонки. Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Ничего себе Анечка! Разве бывают такие Анечки? Сказал бы еще, что ты Машенька.

И сами скорее из горохострельного оружия в него – пли!

Пумпочкин. Ну девчонки, ну правда, ну вот честное слово, вы что, меня не узнаете?

Вредины. Ты что сюда пришел? Наверное, влюбился в кого-нибудь, вот и ходишь. Ты из какой школы? А если влюбился, то неси ранец! И сменку заодно! И вообще давай подарки дари!

Закидывают его ранцами и мешками со сменной обувью.

Вредины. Это сумасшедший мальчик. Это мальчик-псих. Он говорит, что он девочка Анечка. Давайте скорее отведем его в больницу. Пусть ему сделают уколы от бешенства. Или лучше в милицию.

И в это время прибегает принц Кузя.

Принц. Цыц, девчонки! Я все знаю! Думаете, откуда тут взялся новый мальчик? А куда запропастилась ваша Анечка? И почему у нового учителя по художественному кувырканию так много всяких палочек, баночек и штучек?

Вредины собираются вокруг принца, он им шепчет что-то, размахивая руками. В конце концов слышится общий «АХ!» И тишина. Оторопевшие вредины замерли.

Первая вредина. Так вот оно что...

Вторая вредина. Учитель-то – волшебник...

Третья вредина. Он в наказание, за вредность превратил Анечку в мальчика...

Вредины. Какой ужас! Как ужасно быть мальчиком! Это же ни похныкать лишний раз, ни поиграть в дочки-матери, бантик ни завязать, юбку ни надеть, ни повоображать всласть, ничего интересного... И в армии служить надо... А если он нас превратит в мальчишек?! (От ужаса визжат.) Ох, как страшно! Нет! Все! Мы больше никогда не будем вредничать и задирать мальчишек! Кузя, Кузеч-ка... И ты, бедненький... Давайте мы вас лучше пожалеем, приголубим, хотите пирожных, мороженого, газировки, давайте мы вас в цирк пригласим, давайте мы сейчас сами в вас влюбимся. Ой, караул, уже влюбилась! И я! И я! Чур, ты на мне женишься! Нет, на мне! Ой, мальчики, какие вы красивенькие!

Вбегают родители девочки Анечки.

Папа и Мама. Что тут такое? Кто превратился? Где наша Анечка? Мальчик, ты кто? А что, он очень симпатичный. Мы как раз всегда хотели сына. Назовем его Макакием!

Пумпочкин. Не надо!!!

Папа и Мама. Акакием? Да нет же, Ма-ка-ки-ем!

Пумпочкин. Не надо!!!

Папа и Мама. Ах, какое прекрасное, редкое имя!

Вредина. А можно я за вашего Макакия замуж выйду? Нет, я! Нет, я!

Папа и Мама. Выходите, девочки. Выходите, хоть все.

Вредины. Макакий! Хочешь пирожных? Хочешь в цирк? Хочешь мармелада в шоколаде? Ой, смотри не простудись! (Укутывают, пихают вкусности, вытирают нос кружевным платочком, дарят букеты цветов, в конце концов просто уносят за кулисы, на руках.)

И вот из-за кулис выходит взрослый писатель Пумпочкин в пенсне и шляпе. Устраивается в своем гамаке. (Вместо гамака может быть кресло-качалка.)

Писатель. И до чего же сладкая началась у меня жизнь! Девчонки все в меня тут же влюбились, подарки стали дарить, конфетами угощать, эх, хорошо... Вот такая мальчишечья жизнь мне понравилась, и я уже не стал превращаться обратно в девочку Анечку. Я так и остался мальчиком Макакием, вырос и стал Макакием Сосипатровичем Пумпочкиным.