Цементная блондинка (Право на выстрел)

— Врет, — прокомментировал Мора и умолк. После затянувшейся паузы он вновь заговорил: — Теперь, наверное, побегут по отелям — меня искать. Ведь они уверены, что я и есть последователь.

— Да, — согласился Босх, — но они знают, что я у тебя, Рэй. Я должен откликнуться.

И тут же, будто по команде, из динамика послышался голос Шиэна:

— Эй, как ты там, группа-шесть?

— Слышишь, Рэй? Это Шиэн, — пояснил Босх. — А шестой — это я.

— Ответь ему. Но только без фокусов, Гарри.

Босх медленно засунул правую руку в карман, вытащил оттуда и поднес к губам переговорное устройство. Нажал на кнопку передатчика.

— А ты как, первый? Нашли его?

— Нет, словно испарился. Что там по телевизору?

— Ничего. В вечерней программе — ничего интересного.

— В таком случае в доме тебе делать нечего. Поспеши-ка лучше нам на подмогу.

— Уже спешу, — быстро ответил Босх. — Сами-то вы где?

— Бо... тьфу ты, группа-шесть, говорит руководитель. Нам нужна ваша помощь. Созываем следственную группу на поиски подозреваемого. Общий сбор — на парковке возле «Купола».

— Буду через десять минут. Конец связи.

Спрятав радио в карман, он вновь вытянул руки по швам.

— Ото, целая группа! — недоверчиво протянул Мора.

Босх кивнул, потупив взгляд.

— Послушай, Рэй, мы вели закодированные переговоры. Они знают, что я отправился в твой дом. Если я не объявлюсь возле «Купола» через десять минут, они придут за мной сюда. Что ты намерен делать?

— Не знаю... Но у меня ведь есть еще время на раздумья. Минут пятнадцать, или я ошибаюсь?

— Конечно, Рэй. Ты думай, думай, не торопись. Главное для тебя — не ошибиться.

— Поздно, — произнес Мора с затаенной печалью. — Знаешь что, вынь-ка пленку.

Босх извлек кассету из видеомагнитофона и протянул ее Море через левое плечо.

— Нет, Гарри, я хочу, чтобы ты оказал мне еще одну услугу. Выдвинь нижний ящик и вынь оттуда магнит.

Так вот что представляла собой «хоккейная шайба»! Босх положил видеокассету на столик рядом с телевизором и полез в ящик за магнитом. Ощутив в руке тяжесть металла, он на мгновение подумал, что судьба дарует ему шанс: можно бы попробовать запустить куском железа в голову Море, прежде чем тот успеет выстрелить.

— Только попробуй — схлопочешь пулю, — предупредил Мора, читая его мысли. — Делай то, для чего эта штуковина предназначена. Не мне тебе объяснять.

Босх провел магнитом над пленкой.

— А теперь прокрутим ее и посмотрим, что у нас получилось, — продолжал командовать Мора.

— Как скажешь, Рэй.

Босх вставил кассету в видеомагнитофон и нажал на кнопку воспроизведения. На экране появилась знакомая статическая «картинка» телепустоты. На лицо Босха лег ровный голубоватый отсвет. Он нажал кнопку перемотки вперед. Изображение по-прежнему отсутствовало. Запись была стерта.

— Отлично, — заключил Мора, — чисто сработано. Это была последняя пленка.

— Ну вот, Рэй, все улики уничтожены. Теперь ты чист.

— Но остаешься ты — человек, которому все известно. И ты все им выложишь, не правда ли, Гарри? Доложишь в отдел внутренних расследований, растреплешь всем на свете. Я никогда больше не буду чист, и незачем забивать мне голову дерьмом — оставь его при себе.

Босх молчал. Ему послышалось, будто скрипнула половица. Скрип раздался где-то очень близко. Мора в этот самый момент произносил свою тираду.

— Позволь открыть тебе один секрет, Гарри... Он может оказаться полезным. Любой человек на нашей грешной земле — не тот, за кого себя выдает. Никто не откроет свое истинное лицо. Никто. Каков он, человек, когда остается в своей комнате, заперев за собой дверь? Никому не дано этого знать. Чужая душа — всегда потемки, что бы ни болтали по этому поводу. Познать самого себя — самое большее, на что ты можешь рассчитывать. А когда познаешь и увидишь, какой ты есть на самом деле, может сделаться так тошно, что сам от себя отвернешься.

Но Босх его не слушал. Он по-прежнему не отрывал взгляда от телевизора. Ему мерещились призраки, появлявшиеся и растворявшиеся в голубоватом свете экрана. От его сияния слезились глаза, начала болеть голова. Ах, если бы судьба отпустила ему хотя бы еще несколько минут жизни. С какой радостью он ощутил бы, как головная боль, разыгравшись всерьез, становится нестерпимой, дикой.

— Для меня ты всегда был хорошим парнем, Гарри. Я...

Из коридора донесся грохот, потом крик:

— Мора!

Это кричал Шиэн. Вслед за его воплем комнату залил свет. Босх услышал тяжелый топот, будто мимо пронесся табун лошадей, затем крик Моры, шум борьбы. Он снял палец с кнопки передатчика и подался вправо, не желая оставаться неподвижной мишенью. В этот момент грохнул выстрел. Босху показалось, что он в жизни не слышал ничего громче эха, раскатившегося по всему дому.

Глава 28

Едва Босх освободил радиоканал, как на них обрушил словесный водопад Ролленбергер:

— Босх! Шиэн! Группа-один! Что там происходит? Какого черта! Доложите немедленно.

Несколько помедлив, Босх отозвался спокойным голосом:

— Говорит шестой. Послушайте, руководитель, рекомендую вам проследовать к «двадцатке».

— К его дому? Что — была стрельба?

— Руководитель, рекомендую вам держать канал связи открытым. А всем подразделениям следственной группы дать отбой. Все свободны до следующего вызова. Группа-пять на месте?

— Пятый слушает, — откликнулся Эдгар.

— Пятый, не могли бы вы встретиться со мной в «двадцатке»?

— Еду.

— Шестой — конец связи.

Босх отключил передатчик, прежде чем Ролленбергер успел открыть рот.

* * *

От Паркер-центра до дома на Сьерра-Линда лейтенант добирался добрых полчаса. Когда он наконец появился, Эдгар был уже там. Был готов и план, составленный совместными усилиями. Едва Ролленбергер протянул руку к входной двери, она распахнулась перед ним, словно по мановению волшебной палочки. На пороге стоял Босх. Лейтенант шагнул внутрь. Его лицо было багровым, в глазах читались гнев и недоумение.