Цена обольщения

И все это из-за нее.

Он снова ее спас и при этом едва не погиб. Но это в последний раз. Они попрощаются и будут жить дальше. Только теперь каждый сам по себе.

— Я получила еще одно письмо от Крейтона, — сообщила Эвелин. — Оно ждало меня дома. Мариэль рассказала мне правду, Синджон.

Синджон ничего не ответил, только смотрел на нее так, точно хотел выпить до дна. Напряженные нервы Эвелин затрепетали.

— С тобой все в порядке? — спросил Синджон, не обратив внимания на ее слова. — На твою долю выпало столько переживаний.

— Я почувствовала бы себя лучше, если б знала, как поступить с лордом Крейтоном. Я могу потребовать его ареста? — спросила Эвелин.

— А на каком основании? — раздался голос Уэстлейка.

— Он повинен в изнасиловании, клевете и…

Эвелин осеклась. Лично ей Крейтон не сделал ничего дурного.

— Вы должны ему денег, Эвелин. И если начнете выдвигать против него обвинения, вас заподозрят в желании уклониться от уплаты долга, — произнес Адам.

— Без доказательств он обезоруживающе рассмеется, и ему все поверят, — добавил Синджон, и его лицо исказила гримаса отвращения.

— Но ведь ты можешь сделать так, чтобы его арестовали? — спросила она у Синджона.

— За мою голову объявлено вознаграждение, Эвелин. Если я сейчас отправлюсь в штаб конногвардейского полка, меня повесят без суда и следствия. Крейтон основательно очернил мое имя.

— Но ведь у тебя есть письмо Патрика О’Нила!

— Этого может оказаться недостаточно.

— Нам нужен сам О’Нил, а он отказывается возвращаться в Англию до тех пор, пока не будет уверен в собственной безопасности, — произнес Адам.

— Возможно, я смогу обвинить Крейтона в мошенничестве. Я собиралась вложить в письмо только сотню фунтов, а он имел дерзость потратить от моего имени все пять, — продолжила Эвелин.

Синджон мрачно улыбнулся:

— Ты не забыла вложить в письмо сотню, а он не передал никому ни единого фартинга. Я вообще сомневаюсь, что он ездил в Линкольншир.

Эвелин изумленно посмотрела на Синджона.

— Откуда тебе это известно?

— Я вскрыл письмо. У меня были подозрения, что Крейтон собирается вынуть из него деньги и присвоить их себе. Поэтому я его опередил, чтобы проследить за его дальнейшими действиями.

— Слуг увольняют за воровство! — с негодованием воскликнула Эвелин.

Синджон засмеялся.

— Вообще-то я не воровал этих денег. А просто спрятал их в одной из книг в твоей библиотеке. Я взял их позже, но лишь для того, чтобы выкупить знамя, которое все это время служило занавеской в приюте.

— Крейтон получит свои деньги сегодня, Эвелин. Пять сотен фунтов, — произнес Адам.

Эвелин ошеломленно уставилась на графа.

— Так это вы купили книгу, лорд Уэстлейк? — спросила она.

Адам сначала побледнел, а потом залился краской.

— Вовсе нет, миледи. Я дал денег в качестве капиталовложения. Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала, и жду полного возмещения вложенных денег.

— Спасибо, но я не могу выплатить вам эту сумму, — сказала Эвелин. — Как только станет известно о смерти Филиппа, правительство заберет все. Я не стану просить у сестер денег себе на жизнь или на то, чтобы отдать долг Крейтону. — Внезапно ей в голову пришла идея, и она повернулась к Синджону. — Вызови его на дуэль!

Синджон лениво вскинул бровь и перевел взгляд на Уэстлейка, которого немало позабавило это предложение.

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы сражаться с кем бы то ни было, Эвелин.

— Кроме того, дуэли запрещены законом, — вставил Адам.

— Но у меня есть идея получше. Нечто более страшное для Крейтона, нежели удар сабли, — произнес Синджон.

Эвелин судорожно сглотнула, и Синджон понял, что сказал лишнее.

— Что ты собираешься сделать? — спросила Эвелин, вновь откидываясь на спинку кресла.

Синджон сел рядом с ней и взял ее руку в свою. Эвелин с мгновение упивалась этим легким прикосновением, запоминала его, чтобы потом утащить, как белка орех, в свои закрома и наслаждаться им в холодные зимние вечера.

— Я ничего не могу сделать, Эвелин, но ты можешь. Если Крейтон меня увидит, он тут же застрелит меня или велит арестовать и повесить прежде, чем я успею сказать хоть слово в свою защиту. Ему не будет покоя, пока я жив.

По спине Эвелин пробежал холодок. Она танцевала с Крейтоном, доверяла ему. Он ей даже нравился. Эвелин вспомнила выражение лица Мариэль, когда та рассказывала ей о своей с ним встрече в Испании. У француженки на щеке до сих пор остался небольшой белый шрам, который будет напоминать ей о негодяе каждый раз, когда она подойдет к зеркалу.

— А я готова на все, — сказала Эвелин. — Но что я могу?

Синджон одарил ее такой нежной улыбкой, что ее сердце затрепетало в груди, и она почувствовала себя самой красивой, самой желанной женщиной на земле.

— Ты помнишь, как я учил тебя играть в карты? — спросил Синджон.

Эвелин залилась румянцем и кивнула:

— До мельчайших подробностей.

Затаив дыхание, она посмотрела на Синджона и увидела в его глазах ответный огонь.

— В четверг вечером мы устроим званый вечер с игрой в карты. Крейтон будет в списке гостей, — пояснил Адам, но Эвелин почти его не слушала.

Она отчаянно боролась с желанием броситься в объятия Синджона. Она смотрела на его губы, желая поцелуя.

— Эвелин! — позвал ее Синджон, и при звуке его хриплого голоса Эвелин едва не взорвалась от желания.

— Да?

— Ты все еще помнишь, как надо жульничать?

Глава 55

Приглашение от Уэстлейка на вечер, посвященный игре в карты, приятно удивило Крейтона. Он не успел еще обналичить присланный Эвелин чек и решить, как потратить полученные деньги, когда в комнату вошел вечно чем-то недовольный дворецкий его тети и принес позолоченную карточку графа. Крейтон даже на секунду пожалел, что заложил серебряный поднос, потому что карточка Уэстлейка заслуживала самого уважительного обращения.

Он мог бы отправиться к Крокфорду или в «Уайтс», чтобы поставить на кон полученные пять сотен. Только в большинстве своем завсегдатаи этих клубов отказывались играть с ним, так как он не возвращал долгов. Векселей накопилось столько, что ими можно было оклеить стены загородного дома тетки.

Крейтон уже собирался отправиться в один из игорных домов для представителей низшего сословия, но судьба преподнесла ему очередной подарок в виде приглашения на званый вечер, устраиваемый почитаемым всеми, сказочно богатым графом Уэстлейком. На этом вечере наверняка появятся легковерные леди, кошельки которых можно облегчить с помощью легкого флирта. Обворожительная улыбка бравого майора заставит их потерять бдительность.