Цена свободы – любовь

Али зажмурилась.

– Я не понимаю…

– Не понимаешь? Посмотри на себя! – За руку дёрнул и поставил перед собой, не позволяя отвернуться от зеркального отображения.

Пользуясь силой и властью, по обнажённому боку повёл выше, задел большим пальцем полную грудь. Его глаза вспыхнули, пальцы ощутимо сжали сосок. Жаркое дыхание врезалось в затылок.

– Я знаю, как Мулла обращается с женщинами. – Проговорил, с патологической внимательностью следя за тем, как вздрагивают её ресницы. – После него они навсегда теряют красоту. После него женщины не позволят касаться себя, не смогут отмыться от позора и унижения. Он оставляет метки. Он оставляет шрамы и уродства. Не потому, что ему это нравится, а потому что псих. Сейчас я вижу, как ты прекрасна, и снова задаю свой вопрос: как так?

Али категорично качнула головой.

– Я не знаю, о чём ты говоришь!

– Неправда. Ты знаешь. Тебя он тоже насиловал. Первый раз, помнишь?

Али слабо улыбнулась: не хотела находиться здесь. Потому смотрела на его руки. Такие сильные, нежные. Искандер осторожно водил ладонями по её телу, пытаясь успокоить. То придерживая за плечи, то перехватывая поперёк живота. Она красива. А в нём достаточно силы, чтобы её удержать. Разве что-то ещё может иметь значение сейчас?

Он продолжал что-то говорить. Али не слушала. Смысл слов был скрыт от неё. Слышала только голос. Мягкий, убаюкивающий. Плыла, поддаваясь ему, отключалась. В теле зарождалось тепло. Несмелое, слабое. Его пальцы гладили спину, изучая каждый позвонок, каждую впадинку. Тепло усиливалось, оно укутывало плотным одеялом. Губы ласкали шею. Они что-то шептали, не позволяя выныривать из сладостной неги. А потом его ловкий обман с треском разорвал и тепло, и негу. Осталась только горечь и неконтролируемый страх.

Всего одно движение. Грубое и постыдное. Когда повёл пальцами по позвонкам вниз и резко вошёл сзади. Проверял. И застыл каменным изваянием, что-то для себя понимая.

Али знать не могла, а вот Искандер точно помнил любимую позу дорогого брата. Тот всегда брал сзади. Любил быть первым и потому публично отказался от традиционного секса. Скованные правилами приличия и воспитанием, восточные женщины не признавали подобного рода отношений. И Мулла открывал для них новые горизонты. Грубо, грязно, пошло. А вот с ней система дала сбой. «Встретил её и смех застрял в глотке» – его слова. «Любимая жена и секс после захода солнца» – тоже правда. Всего-то и осталось выяснить, что у них взаимная любовь и мысли, повёрнутые в одну сторону. Только это узнать и сразу пойти застрелиться!

– Ну и что мне теперь с тобой делать? – Криво улыбнулся, подтянул её пижамные штаны выше и руки от роскошного тела убрал.

Не препятствовал, когда Али развернулась к нему лицом и хлестанула пощёчиной.

– Да что с тобой?! – Посмотрела она внимательно, а он улыбнулся ещё шире. Паршиво, с насмешкой в глазах.

– Не подумай ничего дурного, крошка, но, кажется, это любовь. – Развёл он руками и поджал губы, когда она ударила снова.

– Что за любовь такая, с оглядкой на вчерашний день?

– А ты бы предпочла, чтобы я сделал вид, будто ничего не было? Это реально возможно?

– Тогда зачем забрал? Чтобы теперь меня попрекать?

– Когда забирал, о другом думал.

– О чём же?

– О себе. «Я хочу, я могу, я буду».

– А что изменилось сегодня?

– А сегодня делаю то, о чём забыл в нашей с тобой семейной жизни: подумал о тебе и «просто» отчего-то не получается.

– Такому, как ты, сомневаться в своих силах грешно, Искандер.

– А в твоих возможностях? В них сомневаться не придётся? Нежный цветочек… – Провёл ребром ладони по её щеке и устало вздохнул. – Почему ты тогда ушла?

– Не начинай, Искандер… – Взмолилась Али, запрокинув голову к потолку.

– Я не знаю, что происходит в твоей голове, Али. Не знал тогда, не имею представления и теперь. В этом проблема. Ты ушла, потому что мы друг друга не поняли. Я не моральный урод, не конченый идиот и то, что произошло тогда… Не имел терпения, сорвался, был неправ. Обидел, унизил, не понял. Наверно, ты имела право так поступить. Сейчас мы в той же ситуации и делать выводы, уж поверь, я научился. В принципе, учиться на своих ошибках – это по-взрослому. Тогда мы играли по моим правилам, сейчас давай придём к диалогу.

– И что же ты хочешь услышать от меня в «нашем» диалоге?

– Что ты на него согласна.

– Ты меня не слышишь, Искандер!

– Правда?

– Я голая перед тобой, а ты разговоры разговариваешь!

– Ты испугалась, увидев меня в своём доме?

Алия нахмурилась, вопроса не понимая.

– Я растерялась. – Возразила она.

– Ты хотела остаться?

– Я думала только о том, что ты нашёл меня!

– Всё, что нас связывает в прошлом – это секс. Логично, что ты вернулась к этому варианту отношений.

– Ты!.. – Алия задохнулась возмущением. – Ничего ты не понял, Искандер… – Неодобрительно покачала она головой.

Подскочила с места, оделась, чтобы больше не чувствовать себя уязвимой. Подошла к открытому окну и распахнула створки настежь, понимая, что задыхается.

– Я ушла, чтобы он не убил тебя. – Прошептала сдавленным голосом и тут же принялась растирать спазмированное эмоциями горло. – А у тебя выходит, что мы собрались просто переспать разок – другой. – Глянула на мужа с обидой. – Не получится у нас никакого диалога. Мы словно на разных языках с тобой говорим. Скажи… – Обратилась и усомнилась в собственных силах. Искандер казался совершенно спокойным и уравновешенным. – Скажи, то, что происходит… ты действительно этого хочешь?

– Нет.

– Тогда зачем?

– Ты цветами занимаешься, Али… Так вот, должна понимать, что вырванный с корнем цветок не везде приживётся. Даже если создать идентичные условия. Иногда нужно что-то ещё.

– Что?

– Не знаю, я плохо разбираюсь в цветах. Надеюсь, ты мне когда-нибудь расскажешь.

– Я тоже надеюсь. – Проговорила Али, а, обернувшись, поняла, что осталась в комнате совершенно одна.

Глава 19

Он вернулся совсем быстро. Будто после перезагрузки. Злость и насмешливая брезгливость отошли на второй план. Искандер больше не искрил напряжением, не вибрировал от неутолённого желания. Шальной блеск ушёл из глаз. На время, но ушёл. И появилось в нём что-то другое. Тёплое, мягкое, податливое. Что-то сродни пониманию и заботе. Искандер осторожно улыбнулся.

– Ты голодна. – Произнёс он будто виновато. – Совсем из головы вылетело. – Признался и руку протянул, предлагая присоединиться.

– Злой Искандер, добрый Искандер. – Натянуто улыбнулась Али, но пальчики в его ладонь всё же опустила. – Не запутайся в масках.

– Не маска. Самоконтроль. Иногда он истощается и ты видишь то, что видеть привыкла. Когда ты ушла, необходимость сдерживать себя исчезла. Привык срываться, привык командовать и требовать от других беспрекословного повиновения.

– Стал настоящим тираном?

– Просто забыл, в каком укромном уголке спрятана моя душа. Ты её с собой, случайно, не прихватила?

Алию аж передёрнуло от её слов. Знал ли Искандер, что ему она уготовила то же обвинение?

Взаимную неловкость удалось спрятать за бытовой суетой. Искандер стучал ящиками и тумбочками белоснежной кухни в поисках припасов, Али со слегка ироничной улыбкой за этим наблюдала.

– Нечасто здесь бываешь?

– Еда – это способ насыщения, не более того. Как тебе такой ответ?