Цена твоего молчания

Я потрясенно молчала. И ее спокойный тон, так резко контрастировавший со смыслом слов, усиливал впечатление до максимума.

— Да ладно, Насть, — беззаботно отмахнулась Леся, еще раз душераздирающе зевнув, — проехали. Подумаешь, ошиблась. Бывает. Хотела тебе рассказать, да как-то…банально и глупо все…как в сериале дешевом…

Я едва заметно улыбнулась — хорошо, что в темноте не видать. Две подружки-хохотушки, под стать друг другу…

— А ты в курсе, что у тебя проблемы с доверием и коммуникацией? — передразнила ее, пытаясь разрядить ситуацию.

И у меня получилось.

— Да ну тебя, — какая-то мягкая игрушка приземлилась около моей руки, щекотнув кожу, — тоже мне, великий психолог.

Тихий смех снова сменился тишиной.

И уже почти в полудреме, откуда-то из подсознания выплыл странный, но донельзя назойливый вопрос…

— Лесь, — шепотом, но подруга что-то мычит в ответ, поэтому продолжаю чуть громче, — а откуда ты узнала про леопардовый маникюр? У тебя же зрение не очень?

На этот раз никакой паузы. А вот довольное фырканье слышно отчетливо…

— А я на память себе парочку ногтей ее оставила, — сдавленно бормочет девушка, а с меня слетает весь сон. И глаза округляются, как у совы.

— Как это? Ты же сказала, что с Димой не ссорилась?

— Не ссорилась, — отозвалась Леся, — но отказать себе в том, чтобы вытащить эту мадам из авто, попутно выдрав пару клоков крашеных волос и попортив маникюр, не смогла. Визжала она, конечно, знатно, мне понравилось.

— Леся, — получилось невнятно, смех теперь душил и меня, — ты страшная женщина!

— Каждый мужчина получает ту женщину, которую заслуживает, — выдала она, стараясь не хихикать, — кто ж им виноват теперь. Ладно, давай спать. Завтра к первой паре вставать…

Я угукнула и послушно закрыла глаза…

Утро вечера, как говорится, мудренее…

Пары пролетели, как лето на Севере, и, едва прозвенел звонок, знаменующий окончание последней лекции, мои однокурсники шумной гурьбой вывалились из лекционного зала, устремившись на выход. Настроение у большинства было радостное — еще бы, впереди выходные, до экзаменов время еще есть, а на улице прекрасная погода. Я то тут, то там слышала отрывки фраз о шашлыках, прогулках и отдыхе на природе, но во мне ничего не откликалось.

Потому что, как только я все решила, взвесила и определила, как произошло совершенно непредвиденное.

Вова не звонил.

Более того, от него не пришло ни одной, даже «пустой» смс!

Я протерла на телефоне корпус едва ли не до дыр, «разрядив» аппарат за несколько часов почти в ноль из-за непрерывного заглядывания на дисплей и разблокировки. Получила два замечания от преподавателя на практическом занятии из-за невнимательности. Довела Лесю едва ли не до истерики ежеминутными тяжелыми вздохами, но…

Факт оставался фактом — парень, видимо, решил, что с него достаточно моих проблем и выходок…

Внутри все больше разрастался страх — а вдруг Вова больше так никогда и не позвонит? Что, если скажет, что по горло сыт мною лично и даже рукой не помашет на прощание?

Черт!

Обругала себя в сотый раз за глупые домыслы. В конце концов, на дворе не пятнадцатый век и я вполне сама могу позвонить, прийти, спросить…вот только как мне не ощущать себя при этом круглой дурой, так придумать и не смогла.

Рассеянно и невпопад порой кивая на фразы подруги, я накинула ветровку и последовала за ней. И даже не заметила, как она резко затормозила, чуть боднув ее в спину и едва не разбив нос о затылок девушки.

— Ну вот, — отступила она в сторону, шикнув от неожиданности нашего столкновения, — можешь заканчивать истерику.

— Что? — недоуменно выдала я, воззарившись на Лесю, смотревшую куда-то вперед и чуть вправо.

— Что, — передразнила она меня, — вон он, твой Ромео. Ждет тебя. Иди, говорю, не томи пацана! А то уедет, а я тебя придушу ненароком из соображений гуманности. Чтобы не мучилась.

Она ощутимо хлопнула меня по плечу, подталкивая и прощаясь одновременно, а я с диким недоверием и надеждой перевела взгляд…

Чтобы встретить напротив знакомый, темный до черноты, из-под чуть нахмуренных бровей.

Вовка на университетской стоянке, почти около самого выезда, оперевшись на свой байк. В обычных синих джинсах, черной расстегнутой «кожанке», белой футболке и со сложенными на груди руками он производил двойственное впечатление. С одной стороны — мужественный красивый парень, мимо которого просто так не пройдешь, а с другой — нахмуренные брови и сжатые челюсти словно предостерегали от поспешных выводов. И мне было одновременно страшно и радостно…

Первые шаги дались нелегко — ноги будто потяжелели раз в десять, с трудом отрываясь от поверхности уличной плитки, которой было выложено широкое крыльцо в универ. Но затем идти становилось все легче, и на последних метрах я едва не сорвалась на бег, стремясь убедиться, что все это не плод моего воображения.

Я не отрывала взгляд от парня, пытаясь в глазах прочесть его настрой и отношение в себе. Опасалась, что не подпустит, оттолкнет…

Но, увидев, как Вова делает шаг навстречу, нерешительно распахивая объятия…

Я влетела птицей в сильные руки, обхватывая парня за шею и прижимаясь телом. Зажмуриваясь в попытке сдержать лишние сейчас слезы и чувствуя прерывистый выдох парня кожей. Не сдерживая улыбку и осознавая, что мир, наконец-то, начал обретать краски. Только в сравнении ощутив, как плохо было мне без него…

— Насть, прости меня, — прошептали мне куда-то за ухо, не разжимая объятий, — я не знал, как…думал, сомневался…

— Нет, нет, — замотала я головой, пресекая его оправдания, — я все понимаю. Прости, что сбежала…только…

Я отстранилась, но совсем немного. Ровно настолько, насколько требовалось, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Только давай договоримся на будущее, — голос прозвучал хрипло, пришлось кашлянуть, — никаких больше тайн и недоговоренностей, хорошо? Пусть лучше неприятно, но честно, чем вот так…

— Договорились, — с облегчением пробормотал Вова, — никаких тайн…

Наши лица оказались слишком близко, чтобы можно было избежать поцелуя. Да и желающих этого самого «избежать» в окружающем пространстве не присутствовало.