Церис

— И никто не помнит, что произошло в тот день?

— Я не знаю. Вроде бы ничего такого не случалось. Доктор, так со мной все хорошо?

— Как знать. Я пока не все выявил. А давай поговорим о тебе. Чем ты занимаешься в приюте? Выходишь ли гулять?

— Ну, да. Играю в основном.

— А во что?

— Ну, на качелях качаюсь. В песочнице играю, леплю куличи.

— А ты выходила когда-нибудь за пределы приюта?

— Ну… нет.

— Понятно. А ты когда-нибудь охотилась на животных?

— … Нет. — вопросы начали напрягать, ведь я охотилась на животных, выбиралась за пределы приюта и направлялась в лес, пока никто не видел.

Он улыбнулся и снял очки. Бумаги были отложены в сторону.

— Вот я тебя и поймал. Твои воспитатели не раз видели, как ты перелазила через забор и бежала в сторону леса. Так же они видели, как ты сбивала рогаткой птиц. А так-же они за нашу краткую беседу рассказали, что видели тебя пьющую кровь у этих самых пойманных птиц.

Я застала и не смела пошевелиться. Меня поймали на очевидной лжи! Но… они видели, как я сбегала и как ловила животных… Моя тайная жизнь оказалась не тайной… И я им не стирала память по этим моментам…

— Так ты не отрицаешь это? — навис надо мной мужчина. Теперь его улыбка казалось мерзкой и отвратительной. Я словно попала в руки извращенца и не могла выбраться. Он радовался тому, что смог загнать меня в угол.

Но потом чувство, что меня загнали в угол, исчезло. Я осознала, что бояться по идее мне нечего. Кто он и кто я. Я смогу с лёгкостью от него избавиться или стереть память.

С вызовом заглянула в смеющиеся глаза.

— Не отрицаю. Ну и что? Эти звери сами напросились. Они мне постоянно гадят на голову и приходится ее мыть. Если они приносят мне мучение, то почему я должна это терпеть?

— Но ты их убиваешь за это. Убиваешь, а не наказываешь.

— Это была их ошибка и они поплатились за это жизнью.

— Жестоко. Ты самый жестокий ребёнок, которого я встретил за всю свою жизнь.

— Посмотрите на других детей в приюте. Они ещё жёстче меня.

Глава 6

— Нет. — он покачал головой. — Они не так жестоки, как ты. Я знаю их, видел и с ними разговаривал в прошлом. — замолчал он на пару секунд, а потом удивленно продолжил. — Действительно, ребёнок — вампир. И кровь пьёт, и пугает всех остальных, и животных убивает для пропитания… — покачал он головой, и тут на его лице растянулась кровожадная улыбка. — То, что надо для моих исследований. Я заберу тебя из приюта, и ты станешь одним из моих подопытных.

По спине забегали мурашки от резкой смены настроения. Этот человек сумасшедший! Он притворялся все это время, чтобы вывести меня на чистую воду!

— Подожди меня немного, подопытный экземпляр номер девять. Я приду за тобой и тогда начнётся настоящее веселье. — он встал со стула и подобрав бумаги, собирался выйти, но не успел.

У меня перед глазами предстала красная пелена. Тело изменилось. Я словно смотрела на всё со стороны, но при этом находилась в теле, но не могла его контролировать. Рука с отросшими когтями потянулась к чужой залысине и сдавила голову, из горла вырвался глубокий рычащий властный взрослый голос.

— Жалкое ничтожество. Кровяной мешок, созданный для того, чтобы его выпили. И ты еще смеешь мне говорить, что будешь проводить надо мной опыты? Да я тебя могу размазать тонким слоем по стене, и ты мне ничего не сможешь сделать. — Оттолкнула его, и мужчина ударился в стену. Приоткрытая дверь сама собой закрылась. Он, подскочив на ноги, подбежал к двери и начал толкать, но не смог открыть.

— Куда это ты бежишь? Что, почувствовал, что не только ты можешь в нашей невольной паре обладать властью? Ха-ха-ха!!

Его тело вновь врезалось в стену, но на другой стороне. Он упал и дрожащими руками пытался найти очки. Я нашла их быстрее, нога с отросшими когтями на пальцах наступила на искомый предмет и превратила в мусор. Хрустальный тонкий треск разнесся по комнате и на пару секунд наступила оглушающая тишина. Врач понял, на что я наступила и настороженно поднял глаза. Рука сама потянулась к его подбородку и дотронувшись к слегка дряблой коже, приподняла его, заставляя взглянуть на себя.

Он застыл и задержал дыхание. Глаза теперь смотрели на меня с благоговением и преклонением, словно я была божеством. Словно я была идеалом, до которого он никогда не дотянется.

По мне словно прошлись плеткой. Откуда вообще этот взгляд?! Нет, не так ты должен смотреть! Уж точно не так на свою смерть!

По его телу прошлась дрожь. В глазах показался страх, словно он наконец понял, что перед ним стоял вампир. Вот теперь ты правильно смотришь, ведь именно это чувство и должен испытывать.

— Богиня… — прошептали губы, обращаясь ко мне. — Пощади своего раба… Я не смел… Я был слеп и до конца не понял, чему служил. Пощади… — на лице непроизвольно вылезла улыбка. Богиня!! Ха-ха-ха!! Что за чушь! У кого-то поехала крыша!

Отпустила его голову, и мужчина упал на пол не в силах подняться, руки дрожали не в силах остановиться и попробовать изменить свое низменное положение. Села на стул, закинув ногу на ногу и подперев скулу, смотря на дергающегося извивающегося червя, что пытался подползти и дотянуться стопы.

На пол упал длинный крысиный хвост. Повернуться и изучить его у меня не вышло, тело все еще было под контролем сущности, что сейчас разбиралась с проблемным врачом. Отчасти я была ей благодарна, ведь произвести такой трепет на взрослого человека в детском теле у меня бы не вышло, а тут все само разрешилось и даже мне почти участвовать не пришлось.

Но что, если я не верну себе контроль над телом и останусь навсегда простым наблюдателем? Нет, этому не бывать. Тело мое и принадлежит мне, даже если оно изменилось. Это неизменный факт и оспаривать его никто не имеет права. И уж точно ты!! Ты же меня слышишь?!

Вновь взглянула на мужчину, казалось еще немного, и он заплачет. Он смотрел на мой хвост и не мог вымолвить ни слова, словно слова застряли глубоко в горле вместе с криком. Его лоб прислонился к полу, он сильнее задрожал.

— Пощади… прош-шу… — Дрожь очень быстро перешла в тряску. Еще немного и по комнате начнет расползаться противный запах испражнений, что нужно было предотвратить, ведь тогда воспитатели догадаются, что это сделала не я, а врач. И тогда возникнет вопрос: что его так испугало, ведь вряд ли бы такой достопочтимый человек решил бы нагадить в чужом доме просто так. Стрелки падут на меня и тогда скорее всего я точно попаду в психушку. Меня сдадут туда, как миленькую и не посмотрят, что мне всего четыре года. И тогда придется применять гипноз.

— Пощадить? А эту маленькую девочку ты бы не пощадил. И не собирался. — вновь пророкотал властный низкий голос. Мужчина сильнее затрясся, слезы градом покатились по его щекам. Поныне такой уверенный в себе человек плакал передо мной лежа на полу от страха. — Отныне ты ни шагу не сделаешь в этот дом, пока я здесь живу. А если вновь придешь, то… — длинные когти отросли на пальцах и казалось, что на них закрутились темные вихри. Мгновенно комната почернела и даже свет от свисающей лампочки не спасал ситуацию.