Чада в лесу
Шрифт:
«Он скучен, — сказал себе Вексфорд, когда под дождем вел машину вниз по холму, направляясь на встречу с Верденом в „Луноцвет“, новый ресторан, отпускающий обеды на вынос. — Невыносимо скучен и мрачен». Но так ли это важно? Не Вексфорду ведь с ним жить, каждое утро лицезреть его симпатичную физиономию на подушке рядом с собой — мысль о подобной перспективе позабавила его — и всякий раз, когда говорится что-то смешное, натыкаться на его ничего не выражающий взгляд. Но минутку, минутку, а может, последнее и есть достоинство, раз Сильвия завязала с ним серьезные отношения… Насколько он соответствует этому Новому Типу мужчин? Ведь современная женщина предпочитает такого, кто безропотно занимается хозяйством, следит за детьми, сам гладит свои рубашки, и ей нет никакого дела, скучен
Бёрден уже сидел за одним из двенадцати столов «Луноцвета». Этот ресторан, открытый с год назад Марком Лингом и его братом Питом, славился по всему району своими китайскими обедами. Он был популярен не только среди местных жителей, сюда приезжали издалека, и в этом имелась немалая заслуга старшего официанта (старшим он назвал себя сам) Раффи Джонсона, племянника Лингов. По мнению Вексфорда, молодой, черноволосый и симпатичный Раффи был самым обходительным подавальщиком в среднем Суссексе. Никто не мог так, как Раффи, грациозным движением руки расстелить на коленях клиента салфетку, быстро принести заказ и, конечно, никто с таким тщанием не следил за тем, чтобы красный или пурпурный анемон, стоящий на столе в граненой вазе, не мешал сидящим смотреть друг на друга и не оказался между блюдом с курицей в лимонном соусе и блюдом с кальмарами в соусе из черных бобов. Сейчас Раффи наливал Бёрдену стакан воды с газом. Он поставил бутылку на стол, улыбнулся и отодвинул для Вексфорда стул.
— Доброе утро, мистер Вексфорд. Как поживаете? Уверен, вы тоже не переносите этот дождь.
Если в жизни и бывают счастливые истории… Вексфорду вспомнилось, каким был Раффи несколько лет назад — неисправимым семнадцатилетним бездельником, никчемным мальчишкой; все, что в нем было хорошего, — преданная любовь к матери, и даже его тетка Монум Линг называла парня «безнадежным случаем», говоря, что ему до конца дней не светит найти работу. Но его мать Они как-то выиграла в лотерею, и большая часть денег пошла на обучение Раффи. Для начала он поработал в отеле в Лондоне, потом в Швейцарии и Иордании, а сейчас стал партнером своих дядей и тети в этом вполне процветающем предприятии.
— Когда настроение на нуле, я поднимаю его мыслями о Раффи, — сказал Вексфорд.
— Да. Мне тоже стоит попробовать. Знаешь, иногда оно у всех бывает на нуле. Я собираюсь заказать драконьи яйца и лапшу «цвет вишни».
— Ты шутишь. Ты сам такое придумал.
— Да нет же. Можешь проверить, на четвертой странице. Раффи рекомендует. Да это не настоящие драконьи яйца.
Вексфорд оторвал взгляд от меню.
— Это и так понятно, ведь в меню нет настоящих драконов. Ну и я их закажу. Нас сегодня ждет незавидная работка — в обед надо будет показать Дейдам эту футболку, и чем быстрее, тем лучше.
Заказ был принят, и Раффи, соглашаясь, что, возможно, название «драконьи яйца» звучит не слишком аппетитно, все-таки убедил их, что это прекрасное блюдо из морепродуктов. Но он поговорит с дядей, и они придумают для него что-нибудь более благозвучное. А самому мистеру Вексфорду ничего на ум не приходит? Вексфорд обещал поразмыслить над этим.
— Знаешь, о чем я сейчас думаю? — сказал он Вердену. — Мы должны выяснить, когда началось наводнение. То есть когда Кингсбрук впервые вышел из берегов, именно это. Когда в прошлую пятницу я вернулся домой, шел дождь, но несильный и никакого наводнения не было. В субботу я совсем не выходил из дома и ничего не слышал об угрозе наводнения, пока не посмотрел по телевизору новости в пять пятнадцать.
— Ну а я услышал предупреждение по «Радио 4» в субботу рано утром, но подумал, что все обойдется, мы расположены слишком высоко и слишком далеко от Брида или Кингсбрука. А в воскресенье днем, нет, ближе к вечеру, мы с Дженни и Марком отправились к ее родителям посмотреть, что у них там происходит. Ты знаешь, они живут у реки, их дом стоит у самого Кингсбрука. Когда началось наводнение, они оставили дом и в воскресенье
днем перебрались к Кэнди — сестре Дженни. По дороге к ним мы проехали Кингсбрукский мост, в шесть вечера это еще было легко. Вода в реке тогда еще не поднялась до моста, так было и в семь тридцать, когда мы возвращались назад. Но тогда не было и сильного дождя. По-настоящему он полил где-то в десять или даже позже, около одиннадцати. Ты же знаешь, у меня в доме есть слуховое окно. И когда я собирался ложиться, то услышал, как по нему забарабанил дождь. Я даже подумал, что вода может просочиться в комнату, и Дженни отыскала старый эмалированный тазик, чтобы подставить под окно в случае чего. Все эти слуховые окна — одна головная боль. Но вода так и не просочилась, и мы еще долго лежали и слушали, как льет дождь. Не помню, когда я услышал, что он усилился. Шум разбудил Марка, и нам пришлось пустить его к себе. Наконец я уснул, но в пять проснулся, а дождь барабанил все так же. И знаешь, мне было страшно выглянуть в окно.Подали «драконьи яйца». Это было красочное блюдо: в основном — тигровые креветки, а еще мелкие креветки, клешни омаров, ростки сои и бледно-желтый соус из тертой моркови. Вексфорд забыл вытащить из серебряного кольца льняную салфетку, на которой были набиты анемоны и райские птицы, и Раффи грациозно расстелил ее у него на коленях.
— В тот день вода постоянно прибывала, — сказал Вексфорд.
— Точно. В воскресенье дети Дейдов и Джоанна Трой могли выйти в любое время, посмотреть, что происходит, и, возможно, тогда с ними это и произошло.
— Невозможно, — отозвался Вексфорд.
В этот момент парадная дверь открылась, и вошли Дора и Кэллум Чепмен. Сначала их с Верденом они не заметили. Раффи уже провожал их к столику, когда Дора оглянулась и увидела его. Они подошли, и Вексфорд как раз стал благодарить Чепмена за утреннюю помощь, когда тот, переведя взгляд на Бёрдена, улыбнулся — наконец-то, хоть раз в жизни улыбнулся! — и перебил его.
— А, обдираете нас. Так вот на что идут наши налоги, — монотонно проговорил Кэллум, как обычно, растягивая слова.
Услышав это, Вексфорд пришел в такую ярость, что потерял дар речи. Он отвернулся, а Дора рассмеялась, пытаясь обратить все в шутку. Вексфорд уже решил не представлять его Бёрдену, и мать Сильвии вместе с ухажером его дочери вернулись к своему столику. Пропал аппетит у жены или нет, Вексфорд не знал, но вот ему самому есть совсем расхотелось. Бёрден кинул взгляд через плечо.
— Это еще кто?
— Вероятно, моя дочь не унаследовала от матери хороший вкус на мужчин, — попытался отшутиться Вексфорд, но не вышло. — Новый парень Сильвии.
— Ты шутишь.
— Если бы.
— Ну, что я тебе могу сказать… Люди бывают разные.
— Ты прав, но я предпочел бы другое, а ты? Пусть лучше они не будут такими разными. Пусть будут забавные, добрые, рассудительные и тактичные люди с воображением, терпимые и снисходительные, умеющие поддержать беседу, такие пусть будут. Но не напыщенные подлые ублюдки вроде этого.
Они покончили с едой, и Бёрден заплатил по счету.
— А знаешь, он ведь не сказал ничего ужасного, — произнес он, когда они уходили. — Может, ты чересчур болезненно все воспринял? Люди всегда говорят нам что-нибудь в этом роде.
— Да, но не все они спят с моей дочерью.
Бёрден пожал плечами.
— Ты собирался рассказать, почему ты считаешь, будто найденная футболка не доказывает, что эти трое оказались в воде.
Вексфорд сел в машину.
— О воде я ничего не говорил. Просто не считаю, что они утонули. Если на ней была футболка, то что она, сползла с нее, что ли? Я рассмотрел ее очень внимательно. Она очень тугая в горле, кажется, этот вырез называется лодочкой. — Бёрден кивнул. — Она могла бы сползти, если бы мы имели дело с Ниагарским водопадом, но никак не с разлившимся Кингсбруком. И еще один момент — а разве поверх футболки не было пальто? Или, по крайней мере, чего-нибудь от дождя? И где же это что-нибудь? Ты, конечно, вправе возразить, что все впереди и мы еще немало можем найти. Может, оно и так. Но сегодня днем нам предстоит точно выяснить, какие пальто пропали.