Чаганов: Война. Часть 3
Шрифт:
'Надо увеличивать чувствительность фотокатода, переходить на арсенид галлия, только тогда можно будет сделать подсветку небольшой в размерах и мощности автомобильной фары'.
– ... А вот для нового танка, правда только для механика-водителя, такая возможность со штатным генератором имеется.
В кабинете появляются Молотов, Киров и Берия, занимают свои привычные места за столом.
– Товарищ Малышев, вы свободны, а вас, товарищ Чаганов я попрошу остаться,- вождь поднимает трубку телефона,- пусть заходят...
'Будённый, Захаров, Фитин и Голиков... значит будем обсуждать начавшуюся сегодня утром войну'.
Глава 8.
Лондон,
15 мая 1940 года, 08:15.
– Колвилл- Черчилль, увидев входящего в спальню помощника секретаря, бросает в сторону на одеяло прочитанную бумагу,- возьмите перо, я хочу продиктовать вам письмо французскому премьеру Рейно...
Высокий худощавый молодой человек, обойдя занимающую половину спальни кровать, подходит к резному секретеру, принесённому сюда по приказу нового хозяина, и откидывает крышку.
– ... Да, кстати, президент Рузвельт ответил на мою вчерашнюю телеграмму?- Черчилль берёт с накроватного столика чашку кофе.
– Нет не ответил ещё, господин премьер-министр,- резкий неприятный звонок телефона, стоящего на прикроватной тумбочке, заставляет их вздрогнуть.
Недовольно захрипев, Черчилль тянется к аппарату, по пути опрокидывает остатки своего завтрака на простыню, и, чертыхнувшись, рычит в трубку:
– Слушаю.
– Здесь Рейно,- взволнованно заговорил француз по-английски с сильным акцентом,- мы потерпели поражение...
– Что?
– Нас разбили, мы потерпели поражение,- с трудом подбирает слова Рейно.
– Это не могло произойти так быстро,- после длинной паузы отвечает тот.
– Фронт прорван у Седана,- частит француз,- они устремляются в прорыв в огромном количестве с тысячами танков и бронемашин.
– Успокойтесь,- по-бульдожьи заскрежетал зубами Черчилль,- любое наступление со временем должно прекратиться...
– Мы разбиты, мы проиграли сражение, девятая армия развалилась,- загробным голосом перебивает его Рейно.
– Возьмите себя в руки, господин премьер-министр, я вылетаю в Париж!- кричит Черчилль и с силой бьёт трубкой по рычагам, поворачивается к помощнику и ровным голосом продолжает,- распорядитесь подготовить 'Фламинго', со мной полетят генералы Исмей и Дилл...
'Седан... Арденны',- вдруг мелькает в голове у премьер-министра.
– ... Колвилл, срочно вызовите ко мне полковника Мэнзеса, главу СИС,- Черчилль, как молодой вскакивает с кровати,- пусть захватит с собой сообщения от нашего посла в Швеции за февраль-март этого года и сообщения военного атташе во Франции за тот же период.
'Гамелен- самовлюблённый петух,- премьер с головой погружается в горячую ванну,- русские опять оказались правы'...
– Скажите, полковник,- раскрасневшийся после ванны Черчилль откидывается в массивном кресле, единственном с подлокотниками в комнате, и кивает на стул напротив,- что вам известно о той русской леди, что передала записки на приёме в Стокгольме жёнам нашего и французского послов в конце февраля?
– Не многое, сэр,- даже сидя на стуле, Мензис умудряется находится в положении 'смирно',- достоверно лишь, что ей двадцать два года, её фамилия Мальцева и то, что она является женой Алексея Чаганова, который сделал головокружительную карьеру в Кремле.
– Что-то там было связано с покушением на Кирова?
– Так точно, сэр, Чаганов спас его, заслонив от пули. По слухам, циркулирующим в Москве, Мальцева служит в НКВД в чине майора, вращается в обществе творческой интеллигенции, занимается спиритизмом и лечит своих пациентов наложением рук. Очень популярная личность в московском бомонде.
– Меня вот что интересует,- досадливо морщится Черчилль,- те сведения, которые передала Мальцева, они исходили от Чаганова или от других лиц?
– Наши эксперты считают, сэр, что скорее последнее, так как Чаганов занимается в кабинете Сталина промышленностью и вряд ли имеет допуск к оперативной разведывательной информации.
– Но в его досье, полковник, записано, что Чаганов курирует криптологическую службу, не мог ли он почерпнуть эти сведения из немецких дешифровок?
– Чаганов, сэр, уже длительное время работает
в правительстве, он физически не может совмещать эти две должности, к тому же в записках приводятся отрывки разговоров, а не документов. Видимо русский агент был свидетелем или слышал о разговоре между фон Боком и фон Браухичем и передал его в Москву, я это к тому, что русским нет нужды дешифровать собственные радиограммы. Большое сомнение также вызывает способность русских расшифровать коды 'Энигмы'.– Вы так думаете,- Черчилль щипчиками отрезает кончик толстой сигары,- в таком случае от кого эта информация может исходить?
– Считаю из НКВД, сэр, или, в крайнем случае, от военной разведки.
– Я вот что подумал,- премьер с удовольствием пыхнул сигарой,- вам ведь, чтобы не гадать на кофейной гуще, никто не мешает дешифровывать радиограммы русских, которые очевидно будут попроще кодов 'Энигмы'. Тем более, что в 'БиПи' у вас уже работают сотни людей.
– Слушаюсь, сэр, я немедленно дам указание организовать группу 'Блетчли Парке', которая будет заниматься русскими шифровальными машинками.
Москва, Антипьевский переулок, дом 2,
Наркомат обороны, кабинет наркома.
15 мая 1940 года, 16:00.
''Сталин неожиданно сам приехал на заседание Главного Военного Совета, прихватив с собой Вознесенского, а Андреев, глава НКПС, вместо себя прислал члена коллегии Ковалёва... Почему его позвали в кабинет сейчас, его вопрос следующий'?
– Товарищи,- отдохнувший и помолодевший на вид командарм первого ранга Шапошников, заместитель наркома обороны по УРам, берет в руку указку и подходит к висящей на стене карте,- я попросил товарища Будённого объединить вопросы строительства новых укрепрайонов на новой границе и реконструкции железных дорог на западе Украины и Белоруссии потому, что считаю эти вопросы взаимосвязанными. Задача в сжатые сроки осуществить столь крупное строительство на территориях, лишь недавно вошедших в состав СССР, настолько трудна и требует такого количества людских и финансовых средств, что потребует коренного изменения планов промышленного строительства. В материалах, выданных вам всем перед заседанием, имеются подробные выкладки по ресурсам, которые необходимо привлечь для этого...
Вознесенский тревожно поёжился и бросил подозрительный взгляд в мою сторону.
– ... Чтобы стало понятно о каких цифрах идёт речь, я приведу лишь одну из них строительство УРов обойдётся примерно в пять миллиардов рублей, что составляет около десяти процентов годового военного бюджета...
Собравшиеся загудели.
– ... Для обеспечения высоких темпов строительства укреплений потребуется привлечь более ста тысяч рабочих и инженеров. А перешивка железнодорожных путей на широкую колею, расширение станций, удлинение выгрузочных путей, строительство высоких платформ, улучшение водоснабжения, ремонт и строительство новых автомобильных дорог- это ещё около 7 миллиардов рублей. Само собой, что такое строительство потребует выделения соответствующих фондов на стройматериалы и строительную технику. Почему я начал своё выступление с этих кажущихся странными для военного экономических вопросов? Ответ прост- я хочу, чтобы мы не витали в облаках, чтобы принимаемые планы были реалистичными. Возможно, нам придётся от чего-то отказаться, но при этом мы должны понимать, что такой отказ будет иметь свою цену. Отказ от перешивки путей и реконструкции железнодорожных станций, который по идее удешевит строительство, приведёт к тому, что на старой границе придётся перегружать все поезда с широкой колеи на узкую западноевропейскую, либо везти строительные материалы для дотов, цемент и железную арматуру, гужевым или автомобильным транспортом. Но самый главный недостаток данного решения в том, что таким образом мы усугубим ситуацию с пропускной способностью железных и автомобильных дорог на новых территориях. Она и сейчас в три раза уступает Союзной, а если по ним двинутся телеги, машины и вагоны со строительными материалами, то ситуация станет просто катастрофической. Время для развёртывания первого стратегического эшелона может увеличится с нынешних 21 суток на старой границе до 35-40 на новой...