Чаганов: Война. Часть 3

'Однозначно. Судя по паническим сообщениям европейских газет, развал фронта союзников уже начался. Видно, зря мы с Олей так подставились с этими письмами-предупреждениями: сопротивления англо-французов не затянули, а повод для нашего шантажа у них появился'.

Франция, Париж, набережная Кэ Д-Орсэ,

Министерство иностранных дел.

16 мая 1940 года, 05:30.

– Что они делают?- переводчик наклоняется к генералу Исмею, кивая в сторону окна. Внизу на садовой дорожке, выстроившись в цепочку, солидные мужчины в строгих чёрных костюмах, неуклюже толкают перед собой, тяжело нагруженные толстыми папками, тачки.

– Архивы собрались жечь,- не поворачиваясь , зло бросает Черчилль.

– Прошу сюда,- референт министерства с красными глазами распахивает перед английской делегацией высокую золочёную дверь.

– Доброе утро, господа,- громкий голос Черчилля заставляет стоящих в центре пышно украшенной комнаты вздрогнуть,- какие новости?

– Спасибо, что прилетели, господин премьер-министр,- к нему бросается раскрасневшийся Рейно, протягивая руку,- разрешите представить, это министр обороны Даладье и Главнокомандующий союзными войсками генерал Гамелен.

Черчилль сухо кивает военным, оставшимся стоять перед ученическим мольбертом с приколотой к нему небольшой картой, где чёрная чернильная линия изображала текущую линию фронта со зловещем выступом у Седана.

– Немцы прорвали фронт к северу и к югу от Седана на протяжении 90 километров,- бесцветным отстранённым голосом начал доклад Гамелен,- войска, стоявшие перед ними частично уничтожены, частично рассеяны. Немцы с неслыханной скоростью продвигаются силами бронетанковых частей в направлении Амьена и Арраса и далее на Абвиль с целью выйти к морю и отрезать наши армии на севере. Затем они смогут развернуться на юг и пойти на Париж. За танковыми частями двигаются восемь или девять моторизованных дивизий, которые разрезают наши силы надвое. Мы ничего не можем противопоставить силе десяти танковых дивизий с их тремя тысячами танков, среди которых по крайней мере тысяча тяжёлых, и поддерживающей их армаде пикировщиков...

В комнате повисло тягостное молчание.

– Где стратегический резерв? Где стратегический резерв?- на ломаном французском повторяет Черчилль, недовольно повернувшись к переводчику, на лице которого застыла маска ужаса,- где подвижный резерв?

– Его нет,- выдавил из себя Гамелен, покачав головой и пожав плечами.

В окне за спиной Главнокомандующего поднялись клубы чёрного дыма от гигантского костра, сложенного в пустой бетонной чаше фонтана в центре сада.

– Я потрясён, господа,- взрывается Черчилль,- потрясён вашим пораженческим настроем, и это вместо того чтобы собрать волю в кулак, перегруппировать свои силы и с двух сторон ударить в основание прорыва. С таким состоянием духа сражения не выигрывают, скажите лучше, когда, какими силами и где вы собираетесь атаковать противника, генерал?

– Мы слабее в численности, слабее в снаряжении, слабее в методах, господин премьер- министр,- качает опущенной головой Главнокомандующий,- такие неподготовленные удары приведут лишь бесполезным потерям и окончательному разгрому армии. Мы слабее в воздухе, я прошу прислать нам в помощь ваши бомбардировочные и истребительные эскадрильи, особенно последние. Истребители нужны нам, чтобы не только прикрыть с воздуха войска, но и остановить немецкие танки...

– Останавливать танки- дело артиллерии, генерал,- обрывает его Черчилль,- задача истребителей- очищать небо над полем битвы.

– Немецкие пикировщики выполняют роль артиллерии на острие танкого 'клина', надо очистить от них небо...

– Я посмотрю, что можно сделать, генерал,- губы Черчилля растянулись в подобии улыбки,- а сейчас прошу меня простить, мне нужно переговорить с господином премьером тет-а-тет.

– Спасибо, господа,- Рейно поспешно кивает Даладье и Гамелену,- можете быть свободны.

– Вы тоже, джентльмены, подождите меня за дверью,- подхватывает Черчилль, обращаясь к своей свите,- надеюсь, мы с господином Рейно поймём друг друга.

– Прошу садиться, желаете кофе?

– Благодарю, господин премьер,- Черчилль, стоявший всё время разговора, с облегчением опускается в кресло,- итак, не буду ходить вокруг да около, генерал Гамелен был ознакомлен с содержанием записки, полученной от русских?

– Безусловно,- Рейно садится напротив,- ещё в апреле.

– Почему же он не предпринял никаких мер чтобы предотвратить прорыв немцев через Арденны?

– Понятное дело, что мы не могли раскрывать источник, но было сказано, что сведениям можно доверять. Всё-таки, Военный совет посчитал, что это дезинформация, так как Арденны не проходимы для танков. Маршал Петэн так и заявил, что 'этот сектор не опасен'.

– Спасибо, мадемуазель,- Черчилль берёт чашку кофе с подноса, который внесла симпатичная секретарша, и с интересом провожает взглядом её тонкую фигурку до двери,- командиры английских экспедиционных корпусов присутствовали на Совете?

– Насколько я знаю, нет.

– В таком случае генерал Гамелен лично несёт ответственность за создавшееся положение. Не считаете ли вы, господин премьер, что его следует как можно быстрее заменить?

– Это следует понимать как условие поставки истребителей?- хмурится Рейно, опуская чашку кофе на столик.

– Вы считаете, что генерал Гамелен способен выправить положение, а министр Даладье сможет ему в этом помочь? Не будет ли лучше для нашего общего дела если вы сами станете министром национальной обороны по совместительству, назначив Главнокомандующим более молодого энергичного и храброго генерала?

– Мне надо подумать, так что же всё-таки с истребителями?

– Кабинет дал мне полномочия на отправку на континент 10 эскадрилий, я немедленно отдам такой приказ, если вы мне пообещаете, что выполните мои условия в течении последующих трёх дней.

– Я согласен,- передёрнул плечами Рейно.

– Да и ещё, надеюсь те джентльмены в саду сожгут и все упоминания о 'записке русских'.

Германия, Фюльценнест, Ставка Гитлера.

окрестности г. Мюнстерейфель,

22 мая 1940 года, 23:30.

– Пусть вас, Вальтер, не шокирует то, что сейчас творится в штаб-квартире ОКВ,- начальник Генерального штаба Гальдер и начальник его оперативного штаба полковник Варлимонт, подсвечивая фонариками путь, осторожно двигаются по дорожке, заросшей с обеих сторон высоким кустарником, по направлению к высокому забору с колючей проволокой,- вы должны понять, что она в основном не военная, а штатская...

– О не волнуйтесь, экселенц, я справлюсь,- тихонько засмеялся полковник,- мы уже привыкли к гвалту, который доносится оттуда и днём, и ночью.

– ... и всё же, пусть вас не удивляет то подобие военно-полевой формы, которую вы увидите на некоторых обитателях, да и знаки различия на ней, они зачастую выбирают на своё усмотрение. Во время своего доклада, если он случится, постарайтесь быть кратким и ни в коем случае не возражайте, это во-первых, бесполезно, а во-вторых небезопасно для вас. Закончили доклад и молча отошли от карты.