Чандра

Принц так сильно дернулся и закричал, что его едва удалось удержать.

Удлинив разрез, Элван влил в рану еще снадобья. Через несколько минут сэр Элван сказал:

— Странно, яд должен был бы уже пузыриться на поверхности раны, однако почему-то этого нет.

Джерваль улыбнулся.

— Полагаю, сэр, в ране уже нет яда, принцесса отсосала его.

Элван посмотрел на бледную Элеонору.

— Миледи, — тихо сказал он, — вы спасли жизнь вашему мужу.

Услышав эти слова, Эдуард открыл глаза и увидел, как улыбнулась Элеонора.

— Я еще очень слаб! Проклятие, все это так нелепо!

— Вам не стоит пока беспокоиться о делах, — заметил Джерваль и вдруг улыбнулся. — Элеонора сейчас кормит младенца и скоро придет. Теперь, Эдуард, мы обязаны жизнью нашим женам.

— Да, — ответил Эдуард, — но почему ты не остановил ее? Ведь яд мог убить Элеонору!

— Мне и в голову это не пришло. Но думаю, она убила бы того, кто попытался бы остановить ее.

— Ты прав. Она чувствовала то же, что и Чандра, когда тебя ранили в Назарете. — Эдуард закрыл глаза. — Интересно, как бы все сложилось, если бы король Людовик не умер. Смог бы он дать нам еще тысяч десять людей?

— Таких же богобоязненных, каким был он сам, — ответил Джерваль. — Людовик почему-то вообразил себя вождем.

— Он им и был.

— Но не в сражениях. Только вы, Эдуард, смогли повести нас в бой.

— Кажется, Господь благословил меня для выполнения этой священной цели, — проговорил Эдуард. — Именно мне предначертано освободить эту землю от врагов.

— Мы все тоже так думаем.

— Бог видит, мы делали все, что могли, но, имея лишь тысячу человек, добились немногого. Временами я хочу, чтобы Бог проклял тех христиан, которые отказались помочь нам.

— Святая Земля находится за тысячи миль от христианских стран. Сейчас я все чаще задумываюсь над тем, следовало ли нам просить варваров о помощи. Ведь они такие же язычники, как и сарацины.

— Да, но если христиане не помогут нам, другого выбора у нас не будет. Когда я думаю о ничтожных баронах короля Гуго, страшащихся опасностей и лишений на Святой Земле, мне хочется убить их. И короля Карла Сицилийского тоже. Он разработал план, как держать под своим контролем все торговые пути, пролегающие по Средиземноморью. Возможно, это ему и удастся. Иногда мне кажется, что Бог отрекся от Святой Земли. Мы пришли сюда, полные надежд.

— Акра падет, что бы мы ни сделали, Эдуард.

— Да, Джерваль, это вопрос времени. Но тогда проклятые венецианцы и генуэзцы погибнут из-за собственной алчности. Но я все равно буду умолять их о помощи, хотя и знаю, что делать этого не надо. Я много думал, — продолжал Эдуард, — и понял: то, что я хотел осуществить, — детская мечта. Теперь я вижу, что мы можем надеяться лишь на временную передышку. Говорят, Бейбарас боится меня, — засмеялся Эдуард, — но не могу понять, почему. Он полагает, что если будет противостоять мне и дальше, то христианский мир окажет нам помощь. Если бы я погиб от кинжала убийцы, Бейбарас получил бы то, к чему стремился.

— Проклятый Бейбарас! — воскликнул Джерваль. — Боже, если бы я только мог пронзить его мечом!

— Если не ошибаюсь, Бейбарас хочет выиграть время, собрать армию и атаковать нас. Прошу тебя возглавить войско, Джерваль, пока я болен.

— Сейчас Джон де Вески выясняет ситуацию на севере. Скоро мы узнаем, где собираются сарацины. — Джерваль вопросительно посмотрел на Эдуарда. — Так вы все-таки хотите заключить договор с Бейбарасом?

— Да, придется. Отец не вынесет нашего поражения.

— Вы сделали больше, чем ваш знаменитый дядя Ричард, — сказал Джерваль.

— Мой дядя искал приключений. Меня же направлял сам Бог, — ответил Эдуард.

Глава 19

Дамарик наблюдал, как Чандра вышла из шатра, ожидая новостей о сражении. Он был недоволен тем, что ему поручили охранять ее. Если бы Чандра вернулась в шатер, он пошел бы в тень со своими игральными костями.

Они оба прислушались к стуку лошадиных копыт. Дамарик приблизился к Чандре, но, увидев Юстаса де Лейбрана, успокоился.

— Чандра, я должен поговорить с тобой.

— Что случилось?

— Джерваль тяжело ранен. Он послал меня за тобой. Я послал к нему врачей. Едем, надо спешить.

Чандра вскочила на коня.

— Дамарик поедет с нами, — сказал Юстас.

«Все будет хорошо, — убеждала себя Чандра. — Я буду там вовремя». Но сердце говорило ей, что она не застанет мужа живым. Она нещадно хлестала коня. Они мчались на север, в сторону Кесарии; приблизительно в миле от них на западе было море. Вскоре Дамарик сказал:

— Сэр Юстас! Сражение происходило на севере, почему же мы едем на восток? — Взглянув налево, Чандра убедилась, что море пропало из виду.

Вдруг на глазах Чандры Дамарик рухнул на землю. Юстас улыбнулся и вытер кровь с кинжала.

— Что вы сделали? — закричала Чандра. Юстас выхватил у Чандры поводья и подтянул ее к себе.

— Боже, вы убили его! Зачем?

— Наконец-то ты поняла, Чандра. Вот и хорошо… скоро мы будем далеко от Акры. Теперь никто, кроме меня, не будет знать, где ты.

— А как же Джерваль?

— Твой драгоценный муженек жив и здоров.

— Что все это значит, Юстас?

Он захохотал.

— Я скажу Джервалю, что его упрямая жена попросила отвезти ее к мужу, поэтому мы с Дамариком поехали вместе с ней. Однако по дороге на нас напали сарацины, и только я остался в живых.

Чандра проклинала себя за то, что забыла взять кинжал.

— Что вам надо, Юстас?

— Дорогая, мы направляемся в лагерь аль-Афдала, одного из вождей султана Бейбараса. О тебе ему рассказал сарацин, спасшийся во время сражения в Нива Пас. Он был поражен, что красавица с белоснежной кожей и золотистыми волосами сражалась наравне с мужчинами. Как только я доставлю тебя, аль-Афдала поделится со мной тем, что получил, разграбив Антиохию.

— Негодяй!

Юстас поднял руку, чтобы ударить ее, но остановился.

— Нет, не хочу портить твое личико. Твоему новому господину это не понравится. Кстати, не пытайся сбежать. Я знаю все твои уловки.

Чандра плюнула ему в лицо. Он открыл рот от изумления, но тут же ударил ее в ребро. Скорчившись от боли, Чандра услышала:

— Запомни: я не стану портить лишь твое личико.

— Тебе не сойдет это с рук, негодяй, ты не проведешь Джерваля. Он не поверит ни одному твоему слову и убьет тебя, — задыхаясь, говорила Чандра.