Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Будь проще, и к тебе потянутся!

Кстати вспомним твою историю про сына-скульптора – очень многое о великих родителях можно узнать по их детям, не так ли?

Так вот, дети у Муссолини были далеко не пропащие.

Ты, конечно, можешь иронично усмехнуться, но я один раз танцевал на балу, где играл джаз-оркестр сына Муссолини – Романо, дочка которого – депутат парламента Алессандра Муссолини. Неистовая такая политическая дама… Она была деятельницей правой постфашистской партии, которая не была запрещена, и она по списку этой

партии избиралась. И, вообще-то, внучка дуче неглупый человек, делает всякие интересные социальные акции, например, по женскому движению, и не разрешает обижать дедушку.

Она очень красива – породой пошла в свою тетку, а тетушка тоже очень красивая и даже более известная – ее зовут Софи Лорен. Просто сестра Софи Лорен была замужем за сыном Муссолини. Но эта родственная связь, кстати, не мешает самой Софи Лорен критично относиться к фашизму.

И можно ехать по римской улице Via Nomentana и увидеть двух женщин, которые переходят улицу, держа друг друга под руку. Если вы остановитесь, то убедитесь, что та, которая повыше, – это и есть Софи Лорен. Просто она прогуливает свою сестру…

Но итальянцы не только со стыдом вспоминают свое прошлое. Им есть чем гордиться. Во-первых, половину войны страна выступала на стороне антигитлеровской коалиции. Кроме того, не будем забывать, что в Италии была самая мощная коммунистическая партия в мире за пределами СССР, если не брать Китай. А партизанское движение в Италии имело для населения не меньшее воспитательное значение, чем фашизм. Было почетно помогать партизанам, сражаться в партизанских бригадах. И в этом участвовали и левые и правые. Поэтому, когда Италия пришла к концу Второй мировой войны, то она уже выступала вместе с союзниками.

Но это было очень трудно.

Если поговорить с итальянцами, то они до сих пор иронично говорят: как легко наши фашисты стали антифашистами. Но это не принято обсуждать, как не принято обсуждать болезнь в семье.

Здесь так много всего переплелось!

Вот одна деталь, которую мало кто знает.

Муссолини, среди всех его деяний, действительно сумел зажать мафию. Почему?

Это очень просто – он не терпел никакой конкурирующей власти. Кого надо он посадил, остальных выкорчевал.

И когда американцы готовились высадиться в Сицилии, то набрали немало бывших мафиози, которые бежали в Америку. И эти американские мафиози освободили сицилийских мафиози, и Сицилийская операция была быстро завершена.

Саму военную операцию сейчас изучают в учебниках, хотя именно эту деталь стараются не вспоминать. Ни в коем случае!..

Ко всему этому можно относиться по-разному. Более того, мы как-то осуждающе с тобой об этом говорим.

Но я никоим образом не только не удивляюсь, но тем более не осуждаю эту легкость итальянского характера.

Я восхищаюсь им!

Это не тот случай, когда «Фигаро здесь, Фигаро там» – это не легкость, а уж тем более не легкомыслие. Это определенный символ зрелости нации, которая сумела отрешиться от зла.

Конечно, фашизм запудрил мозги, конечно, все с детства были в этих ячейках, все были маленькие «волчата».

Были марши и бесконечные Saluto Romano! были ночи у костров.

Но этот флер оказался поверхностным. Когда началась антифашистская борьба, где сложили головы тысячи людей, вся эта пропагандистская шелуха отпала.

Кстати, в рядах итальянских антифашистов было много советских людей. Они попали в плен, потом бежали и присоединялись к итальянским партизанам. Это тоже малоизвестная страничка истории. Их имена всплыли потом, уже в послесталинское время. Например, имя солдата Федора Полетаева, похороненного в Генуе. Ему присвоено звание не только героя Италии, но и героя Советского Союза. Он был участником гарибальдийской бригады, которая воевала в горах в Лигурии, и о нем хорошо помнят.

Но есть и трагические воспоминания.

Тут помнят русских пленных и беженцев, которых потом итальянцы передали НКВД, и многие из этих пленных были уничтожены.

Да, ошибок у Италии было много. Но мы сейчас говорим о стране, которая, все же, сумела найти свое особое место в послевоенной истории.

– Понимаешь, для меня лично очень важен этот разговор о Муссолини, – заупрямился я, не желая заканчивать эту тему. – Конечно, говорить о Колизее проще, но я много раз ходил смотреть на эти древние развалины и понял, что у великолепия прошлого есть чудовищное искушение.

Вот они, эти руины! Вот они, свидетели прошлого величия.

И кажется, что до него один шаг.

Мне чрезвычайно интересны нации, которые смогли преодолеть это «искушение империей».

Нации, которые поняли, что истинное величие в умении делать вино, которое покупает весь мир. В умении делать моду, на которую ориентируется весь мир, или быть законодателями в еде, стиле и даже выпускать автобусы и лифты, на которых передвигается полмира.

То есть, взамен величия руин они получили новое величие – Италию как бренд.

Все итальянское – это лучшее, самое модное и, кстати, самое дорогое.

В эпоху Интернета простая арифметическая величина потеряла значение – сейчас от нации требуется не просто арифметически больше, а качественно лучше.

И я, благодаря твоему рассказу, пытаюсь понять, как нации удалось перешагнуть постимперскую депрессию.

– Тут есть некий общий секрет, – усмехнулся Букалов. – Вдова академика Сахарова Елена Георгиевна Боннэр на одной конференции в Турине перефразировала знаменитую фразу английского поэта XVIII века Сэмюэля Джонсона, и получилось вот что: «Антиамериканизм – последнее прибежище негодяев».

Вот смотришь на этот антиамериканский общий дух, который особенно силен в левацкой европейской среде, и думаешь, а откуда он взялся?

Мне это хорошо объяснил один итальянец. Он сказал удивительную фразу: «Это комплекс облагодетельствованного человека».

После войны Италия была очень бедной страной. Вот эти знаменитые кадры из итальянских неореалистических фильмов, где мужик в дырявой майке ест половину луковицы на обед – это не было преувеличением. Итальянцы проснулись после фашистского угара абсолютно нищими.

Поделиться с друзьями: