Чародей поневоле

– В чем дело, Векс?

– Я уж забеспокоился, не заснул ли ты.

Черная голова повернулась к Роду, большие глаза лучились смехом.

– Нет, – Род изогнулся в седле, оглядываясь на поворот, за которым скрылась карета.

Векс участливо спросил:

– Опять Мечта, Род?

Род нахмурился.

– А я думал, у роботов нет эмоций.

– Да, их и впрямь нет. Но мы имеем врожденную неприязнь к отсутствию того, что обычно именуют здравым смыслом.

Род кисло улыбнулся.

– И, конечно же, уважение к тому, что зовут иронией, ибо она, в основе своей, логична. А ирония предполагает...

– ...наличие чувства юмора, да. Но ты должен признать, Род, что человек, который облетел пол-галактики в поисках некоего плода своего воображения – прекрасная мишень для насмешек.

– О да, миллион раз да. Но разве не в этом разница между человеком и роботом, Векс?

– В чем? В способности строить воздушные замки?

– Нет, в способности воспринимать их всерьез. Ладно, давай-ка посмотрим, нет ли здесь где-нибудь тихого стойла, где ты смог бы спокойно пережевывать свои данные.

Векс повернулся и потрусил через ворота во двор. Как только Род спешился, из конюшни выбежал конюх. Род бросил ему поводья и приказал:

– Не давай ему много воды, – а сам прошел в большой зал трактира. Род никогда не думал, что в помещении, где не курят табак, может быть столько дыма. На этой планете искусство сооружения дымоходов явно влачило жалкое существование.

Хотя клиенты, кажется, не жаловались. В помещении стоял громкий гул – люди смеялись, грубо шутили, спорили во весь голос. Огромный зал вмещал двадцать с лишним больших круглых столов. Были там и несколько столиков поменьше, занятых людьми, чья одежда выделяла их среди простонародья (но это были не настолько важные персоны, чтобы находиться в замке). Освещение состояло из чадивших вовсю сосновых факелов, капающих прямо на гостей сальных свечей и огромного очага, на котором можно было зажарить даже быка, что там собственно и происходило. Целая орава мальчишек и коренастых крестьянских девушек обеспечивала постоянный приток еды и питья от кухни к столикам. Многие из них просто били все рекорды в беге по пересеченной местности.

Полный лысоватый человек в фартуке, обмотанном вокруг необъятной талии, выскочил из кухни с огромным дымящимся блюдом – надо полагать, трактирщик. Дела у него сегодня ночью шли явно недурно.

Толстяк поднял глаза, увидел Рода и, мигом углядев расшитый золотом алый камзол, шпагу и кинжал, явно представительный общий вид, но, самое главное, туго набитый кошель, тут же сунул блюдо ближайшей служанке. Вытирая руки о фартук, он подлетел к Роду.

– Чем могу служить, добрый господин?

– Кружкой эля, куском мяса толщиной с оба твоих больших пальца и столиком на одного, – улыбнувшись, сказал Род.

Трактирщик уставился на него, раскрыв рот, – Род явно сделал что-то не так.

Затем взгляд старика принял расчетливое выражение, которое Роду приходилось видеть и раньше. Оно обычно сопровождалось приказом официанту sotto voce* [11] :

– Слабак. Выжми из него все до последней нитки.

Род улыбнулся. Лучше бы он этого не делал.

Но еще не все было потеряно. Род согнал улыбку с лица и нахмурился.

– Ну, чего ты ждешь? – рявкнул он. – И поторопись, иначе я пообедаю вырезкой из твоей задницы!

11

Вполголоса (итал.).

Хозяин подпрыгнул, затем часто и раболепно закланялся.

– Конечно, м'лорд, конечно! Все будет сию минуту, добрый господин, да, сию же минуту! – И он сорвался с места.

Род удержал его за плечо.

– Столик, – напомнил он.

Трактирщик сглотнул и, кивнув, отвел Рода к столику рядом с подпирающим кровлю огромным бревном, а сам – несомненно ругаясь себе под нос – поспешил прочь.

Род не остался в долгу, осыпав проклятиями корыстную сущность людей вообще и трактирщика в частности.

Напоследок он отругал самого себя за то, что поскупился на грубые слова.

А что ему оставалось делать? ПОИСК предписывал агентам не бросаться в глаза, а мягкосердечных людей среди средневековых буржуа не было и в помине.

Когда трактирщик сказал «сию же минуту», он не соврал.

Кусок мяса и эль появились на столе чуть ли не прежде, чем Род уселся за него. Хозяин стоял рядом, вытирая руки о фартук, с ужасно обеспокоенным видом. Судя по всему, ждал, как Род примет его стряпню. Род открыл было рот, чтобы успокоить человека, но слова застряли у него в глотке. Он принюхался и поднял взгляд на трактирщика, медленно расплываясь в улыбке.

– Вроде пахнет колбасой с чесноком?

– О да, ваша милость! – хозяин вновь принялся кланяться. – На самом деле пахнет колбасой с чесноком, ваша милость, и к тому же, превосходной колбасой с чесноком, если позволите. Не угодно ли Вашей милости немного?..

– Моей милости угодно, – подтвердил Род, – и presto allegro* [12] , сэ-эр.

Трактирщик шарахнулся от него, как Векс от силлогизма* [13] , и припустил со всех ног прочь.

12

Presto – быстро (итал.), allegro – живо (итал.). – Прим. перев.

13

Силлогизм (греч. syllogismus) – в логике: умозаключение, в котором из двух данных суждений (посылок) получается третье (вывод). Например, все металлы электропроводны, медь – металл, следовательно, медь электропроводна.

– Что это с ним? – удивился Род. – Должно быть, что-то эдакое было в моей фразе. А я был так горд этим «сэ-эр»...

Он попробовал мясо и только стал запивать его элем, как на стол плюхнулась тарелка с колбасой.

– Молодец, – похвалил Род, – и мясо очень даже ничего.

Лицо трактирщика расплылось в довольной улыбке, он было повернулся, чтобы уйти, но затем вновь уставился на Рода.

– Ну, что еще? – пробурчал Род, набивая рот колбасой. Трактирщик снова принялся мять фартук.

– Прошу прощения, мой господин, но... – Его губы скривились, но он все же выпалил:

– Г-господин, часом, не чародей?

– Кто? Я? Чародей?! Неслыханно!

Для пущей убедительности Род ткнул столовым ножом в сторону трактирщика. Огромный живот толстяка испуганно съежился, затем поспешно ретировался, прихватив своего владельца с собой.

И с чего это он взял, что я – чародей? – подумал Род, пережевывая огромный кусок мяса.

Никогда не едал мяса лучше, – решил он. – Должно быть, все дело в дыме. Интересно, какое дерево они используют?

Наверное, виновато «presto allegro». Он, вероятно, подумал, что это какое-то заклинание...

И все-таки эти слова действительно сотворили чудо. Род откусил кусок чесночной колбасы и хлебнул эля. Он – чародей?

Никогда! Хоть он и второй сын второго сына, но так низко еще не пал.

Кроме того, чтобы стать чародеем, требовалось подписать кровью договор, а у Рода не было лишней крови, и он вовсе не стремился проливать ее почем зря...

Он осушил кружку и с треском поставил ее на стол. Тут же появился трактирщик с кувшином и снова наполнил кружку доверху.