Чаромир
Шрифт:
– Какая? – испуганно на меня посмотрев, спросила Золушка.
– Дальняя, со стороны матери.
– Вы моя крестная фея?
Секундное колебание – и я киваю.
– Да. И так как я волшебница, то окружающие не могут меня видеть.
– А почему вы так одеты? – Девушка окинула взглядом мои джинсы и покраснела.
– Потому что это специальная одежда для волшебников. Да, именно так. И мы ведь с тобой родня, так перед кем мне чиниться, – широко улыбнулась я.
– А где твоя волшебная палочка?
– Спрятана в надежном месте,
– А где…
– Так, стоп, стоп… Эта присказка не из нашей сказки. Лучше давай помогу тебе справиться с работой.
– О-о-о… Ты такая добрая.
Посмотрев на гору юбок и кофт на столе, а потом на угольный утюг, я подтвердила:
– И не говори.
Полдня мы старались переделать дела, но к вечеру их еще прибавилось. Я мысленно проклинала все на свете, но продолжала стоически помогать.
Следующий день принес весточку о том, что во дворце устраивается бал. Эта новость поселила в моей душе радость: сюжет движется по плану. А вот Золушка загрустила. Она смотрела в окно и тяжело вздыхала.
Ее несчастный вид и нерадостная жизнь вызывали острую жалость и желание утешить.
Подойдя и положив руку ей на плечо, я вздохнула.
– Не переживай так. Тебя ждет удивительная судьба, полная счастья.
– Не может быть, – с надеждой подняла на меня глаза девушка. – Разве может так случиться?
– Конечно. Помнишь? Я же волшебница, – улыбнулась ей.
После моих слов Золушка вместе с сестрами жила в ожидании чудесного праздника, хоть и не мечтала попасть на бал. Она даже причесала своих гусынь сестер.
В моем мире тоже есть подобные мегеры, как ее родственницы, но именно в сказке понимаешь им настоящую цену.
Вот настал день, когда сестры с мачехой отправились на бал, а я с девушкой поджидала крестную-фею. Та не замедлила явиться.
Женщина оказалась в возрасте, с крылышками на спине, как у стрекозы, и внешностью Бабы-яги из страшных сказок.
Золушка обрадовалась сестре своей матери и бросилась ей на шею вся в слезах.
– Что такое, дитя мое?
– Сестры уехали на бал, и мне хочется лишь одним глазком…
– Ну, раз очень сильно хочется, то можно, – улыбнулась фея и тут заметила меня.
Почему заметила? До этого видели только главные герои!
– А это кто? – нахмурившись, поинтересовалась волшебница.
Я же в это время продумывала план побега.
– Это моя крестная фея! – радостно улыбнувшись, поделилась Золушка.
«Вот что ей стоило промолчать?» – подумалось мне, когда я смотрела в заискрившиеся глаза женщины.
– Значит, крестная? Фея? – нехорошо протянула она и двинулась на меня. – Мы сейчас отойдем, поболтаем на профессиональные темы и вернемся. Мы быстро.
– Не надо, я не хочу, – быстро проговорила, отступая в сторону двери.
– А придется! – Глаза у женщины заискрились сильнее, и даже простодушная Золушка с опаской поглядывала на нее.
Так мы и вышли на улицу: я – пятясь, она – наступая.
– Значит, фея?
– Нет,
я путешественница, путешествую по книгам. Ваша племянница, как главная героиня, видит меня, и я должна была что-то сказать…– Не рассказывай мне небылицы. Такого не бывает.
И это мне говорит книжный персонаж?!
– Вы не понимаете…
– Я не знаю, кто ты и откуда, но теперь ты действительно крестная Золушки и должна о ней позаботиться.
Что?!
– Нет! Это не я, а вы!
Кто-то тут хочет переложить на меня свою работу.
– Назвалась груздем, полезай в кузовок. Теперь в твоих руках ее судьба.
– У меня даже этой вашей волшебной палочки нет. Я не фея…
– За тобой закреплена ее жизнь, я над ней не властна. А палочку возьми мою, у меня запасная есть. Колдуй сердцем и эмоциями. Удачи!
Воткнув мне в руки хрустальную тростинку со звездочкой на конце, женщина растаяла.
– Куда? Вернитесь немедленно! Это возмутительно!
Но в ответ лишь тишина.
– Безобразие! – бубнила я, вернувшись в дом, где наткнулась на взгляд, полный надежды, и заплаканные щеки.
Золушка с такой верой и преданностью смотрела на меня. Я сдалась. Нехорошо ломать даже сказочную судьбу своей ложью. Фея права: за слова надо отвечать.
– Щас все будет! – выставила я перед собой ладонь.
Что там у нас по книге? Ага! Золотая карета и…
– Неси сюда самую большую тыкву, что найдешь на огороде. Надо организовать транспорт, – сообщила я, лихорадочно думая, как именно буду это делать.
Радостная девушка убежала и через пару минут вкатила в дом овощ величиной с хороший таз.
Ого! Моя мама обзавидовалась бы.
Выбрав на столе тесак, я набросилась на оранжевое чудо, потроша будущую карету. Дело это было непростое – мякоти-то внутри много, – но справилась я на удивление быстро, после чего полый овощ споро покатила наружу.
– Куда вы?
– На улицу, – пропыхтела я. – Когда это станет каретой, боюсь, мы ее не вытащим даже вдвоем.
– Тыква – каретой? Как это возможно?
– Вот и я задаю себе тот же вопрос, – пробормотала тихо.
Положив выпотрошенный овощ на дорогу, я принялась наматывать вокруг него круги, пытаясь вызвать эмоции, способные превратить тыкву в карету.
Золушка грустно на меня смотрела.
– Хорошая моя, а не принесешь ли ты пока мышек? Я знаю, у тебя в мышеловке припасено полдюжины, – засюсюкала я.
Девушка услужливо бросилась за грызунами, а я, развернувшись к овощу, представила карету и прикоснулась палочкой.
Открыла глаза – ничего.
– Р-р-р…
Размахнувшись, я залупила палкой по этому недоделанному полуфабрикату, приговаривая:
– Быстро превратилась в разноцветную блестящую карету, я сказала! Быстро! Быстро! Быстро!
Вспышка – и передо мной, как и заказывали, яркая перламутровая карета в пятнышках разнообразных цветов. Переливается, блестит…
– Ох, – послышалось сзади меня.