Чарослов

— Я тайком перекачала адресованное тебе сообщение из недавней переписки колаборис. — Она извлекла из брюха сверкающий золотой прямоугольник.

Шеннон взял текст в руки. На ощупь руны нуминуса казались гладкими, как стекло. Он перевел:

«Сыны Эджинду приветствуют своего брата в изгнании. Мы боялись, что он нас отверг. С тех пор как произошло нападение на Триллинон, и ужасный пожар поглотил город, Астрофел пребывает в хаосе.

Мы с радостью принимаем информацию, предложенную нашим братом в изгнании. Мы не знаем, связаны ли события в Звездной академии с пророчествами Эразмуса. Слабо верится, что Никодимус Марка — Альцион. Однако мы охотно поделимся ответами и окажем посильную помощь.

ОТВЕТ: Насколько мы знаем, ни одна из известных нам фракций не желает причинить зло нашему брату или его ученикам.

ОТВЕТ: Нам неизвестно, кто мог подкупить или убить мг. Нору Финн. Мы ничего не знаем о возрождении Праязыка.

ОТВЕТ: Нам мало что известно о мг. Амади Океке, помимо того, что она тайно присягнула на верность фракции антипророчества.

ОТВЕТ: В обмен на публичную клятву верности Братству мы готовы предоставить ему в распоряжение всех наших конструктов в Звездной крепости; однако в настоящее время нам бы не хотелось рисковать кем-то из немногих сторонников Братства среди чарословов Звездной академии, отдавая их для служения делу нашего брата.

Мы надеемся, столь щедрая поддержка убедит нашего брата вновь присоединиться к Сынам в борьбе за объединенный и мирный Орден Нуминуса».

Шеннон шумно, с облегчением, выдохнул. Этот ответ на его послание, отправленное ранее тем же утром, ничуть его не разочаровал. Он узнал все, что хотел, и даже немного больше. Он порвал руны на мелкие кусочки и принялся обдумывать полученную информацию.

Сыны всегда были в курсе политики академий. Если уж они ничего не знают о заговоре против Шеннона, можно не сомневаться: никакого заговора и нет. Прибавьте сюда их неосведомленность в вопросе о том, кто мог подкупить и убить Нору Финн, — и получите достоверное доказательство, что встреченное Шенноном создание никак не связано с академией.

Его куда сильнее встревожило другое — принадлежность Амади к фракции антипророчества. В отличие от прочих волшебников стражникам запрещалось лезть в политику. Впрочем, подобные запреты не мешали многим представителям стражи тайно преследовать интересы той или иной фракции.

Что важнее, политические пристрастия Амади объясняли, почему ректор — сторонник фракции антипророчества — поручил ей вести расследование. Стал понятен ее интерес к шраму в форме руны «несоединимое» и к мыслям ректора по этому поводу. К тому же Амади спрашивала что-то про хаос, возникающий вокруг Нико. Вероятно, она подозревала, что Нико не Зимородок, а Буревестник — вестник хаоса, который, согласно антипророчеству, должен выступить против Зимородка.

— Магистр, каков ваш ответ? — прокаркала горгулья с мордочкой летучей мыши.

Шеннон вздрогнул; он совсем забыл о предложенной Сынами помощи.

— Ты прочла послание?

Горгулья наморщила носик.

— Прочла, в соответствии с намерением автора.

— Я тебя не обвиняю, горгулья, просто мне нужны кое-какие ответы. Сколько местных конструктов подчиняется Сынам? Комплювий пока под их контролем?

Горгулья подняла пухлую ладошку и почесала длинное, как у летучей мыши, ухо.

— Эта часть крыши по-прежнему наша. А еще нам принадлежат две лорнские башни и пять остроземских. В распоряжении Братства находятся пятьдесят четыре легких и средних горгульи, двенадцать боевых тяжеловесов — из них только два стремительных. Также имеется трое конструктов-охранников.

Шеннон задумчиво почесал шею Азуры и обдумал услышанное.

— Мне понадобятся обе стремительные боевые горгульи — нужно разместить их в комплювии. Также потребуется достаточное количество средних горгулий — составим из них лжелестницу.

Горгулья с мордочкой летучей мыши почесала другое ухо.

— С какой целью?

— Боевые тексты могут пригодиться для охраны и, возможно, для эвакуации девятерых мальчиков-какографов.

Горгулья заморгала.

— Какова их ценность?

— Это живые дети из плоти и крови! — вспылил Шеннон.

Существо с мордочкой летучей мыши пожало плечами.

— Боевых можно отредактировать прямо сейчас, но на сбор лжелестницы уйдет часа три, не меньше.

Шеннон вдохнул поглубже. Лучше б Сыны снарядили ему в помощь кого-нибудь из своих членов. Боевые горгульи, при всей их мощи, не могли заменить живых чарословов. К тому же запрашиваемая цена была чересчур высока. Публичная клятва верности Сынам поставит крест на свободе Шеннона от политики. Придется следовать курсу фракции — а значит, он снова окажется пешкой на залитой кровью доске.

Затем Шеннон подумал о Никодимусе и медленно выдохнул. Неожиданно в памяти ожил образ давно умершей жены, ее темных глаз…

— Клянусь в верности Сынам Эджинду, — объявил Шеннон, создавая публичное подтверждение на нуминусе.

Конструкт не без труда поднялся на свои детские ножки, чтобы по всем правилам, с поклоном, принять клятву.

— И еще одно, — сказал архимаг, вытаскивая из-под мантии продолговатый, завернутый в ткань предмет, — тебе известно о существе или конструкте, который при жизни обладает плотью, а если его разрушить, превращается в это? — Он развернул ткань.

Горгулья долго, нахмурившись, изучала отрубленную глиняную руку.

— Нет, магистр.

Шеннон застонал.

— Спасибо, горгулья. Услужила. Желаю спокойных снов. — Он поклонился.

Неуклюже возвратив поклон, конструкт выдернул глазные яблоки из глазниц, поудобнее устроился в своем углублении и тут же задремал.

Шеннон зашел обратно в башню. Пускай он ни на шаг не приблизился к ответу на вопрос, кем или чем был убийца, зато он предпринял некоторые меры, чтобы помешать очередному нападению твари.

Замыслив очередное убийство, существо шагало через осиновую рощу и поражалось неспособности Шеннона выстроить достойную защиту. Вот ведь старый баран! Ну да ладно, в Звездной академии его и так ждет пренеприятный сюрприз, а вскоре существо собиралось похитить очередную юную жизнь у старика из-под носа.

Оно гадало, почему старый дурак медлит с ответным ударом… Ах да, ведь расследуется убийство, и к страже Шеннон обратиться не может. К тому же этот человечишка наверняка считает, что выиграл время, отрезав существу руку.

При воспоминании о том, как серебряный текст рассек сухожилия и кость, монстр не удержался и размял новую ладонь. Однажды он выкрутит руку Шеннона из сустава, вырвет ее с мясом, а потом приставит обратно — посмотреть, прирастет ли.

Несмотря на сверхважность задачи, которую существо преследовало в Звездной академии, ему было скучно. Разумеется, оно кипело желанием расправиться с Шенноном, но ему хотелось и сойтись с кем-то из людей в поединке интеллекта и воли. Существо чувствовало: в один прекрасный день его выживание, возможно, будет зависеть от того, насколько хорошо оно изучило этих зверьков.

Со всех сторон его обступили белые осины. Морозец осенних ночей покрыл листву ярко-желтым лаком. А наверху, за живописным расцвеченным пологом, раскинулось ясное синее небо, перечеркнутое прерывистым темным контуром башен Звездной крепости.

Существо остановилось, поправило белый плащ и окинуло взглядом древний город. Одна цивилизация сменяла другую, и каждый раз очередной хозяин норовил приукрасить темные городские башни. Но под всей этой навешанной людьми мишурой по-прежнему стояли хтонические камни. Струящиеся ручейки тонких мостов, перетекающие от башни к башне, волнистые линии стен — все говорило о текучести камня. Как людям удалось уничтожить хтоников? — эта тайна была выше его понимания.