Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Я возьму его с собой.

– Да? – Руди слегка удивился. Он ожидал, что Мадлен не захочет, чтоб ее сын переступал порог Дома Грюндли. Он чувствовал – его сестре кажется, что воздух там был неподходящим для невинного ребенка.

– Я подумала обо всем, как ты мне и предлагал. Это деловая встреча. Конечно, для них я неблагодарная беглянка, строптивый ребенок. Но с Валентином я мать их внука, правнука Оми, – глаза ее заблестели. – Пусть они увидят то, чего у них никогда не будет.

Все это было напряженно, неприятно и даже скорбно.

Мадлен показалось, что она заметила отблеск удовольствия в глазах Хильдегард, когда бабушка впервые увидела Валентина, и холодные руки Эмили слегка задрожали, когда они коротко приветствовали друг друга. Но ледяное отношение отчима сделало совсем слабыми эти и без того хрупкие связующие ниточки.

– Насколько я знаю от Руди, ты здесь потому, что тебе что-то нужно от нас. Чего ты хочешь, Магдален?

Мадлен собрала все свое мужество. Она напомнила себе, что она уже взрослая, усилием воли отбросила все болезненные старые воспоминания, которые могли сделать ее слабой и уязвимой.

– Деньги, – сказала она отчетливо. – Мне нужны деньги.

Она говорила прямо, честно и искренне. Мадлен делала упор на том, что случилось с ее мужем, подчеркивая свою растущую надежду на успех курса лечения, который, как ей сказали, можно пройти в Америке.

– Дела обстоят у нас так, что мы не можем поехать в Америку. И вы не можете не понимать – я просто не могу позволить, чтоб что-то стояло на пути выздоровления Антуана. Именно поэтому мы здесь.

Руди встал на ее сторону.

– Я сказал Магги – я знаю, вы позаботитесь о том, чтоб у нее было все, в чем она нуждается.

– Любопытно. Что же дает тебе такую уверенность? – спросил Джулиус.

– Ее права, – ответил Руди.

– А разве твоя сестра сама не отказалась от них, когда сбежала из дома?

Руди посмотрел отчиму прямо в глаза.

– Мы не говорим о твоих деньгах, – сказал он спокойно, но твердо. – И речь идет вовсе не о состоянии Грюндлей. Мы говорим о ее собственных правах.

– А что, у нее они есть?

– Я думаю, вы знаете, что я имею в виду.

Холодок повеял между старшим и младшим. Джулиус взглянул с открытой неприязнью. Мадлен понимала – она присутствует при молчаливом окончательном крахе отношений Руди и отчима. Совершенно очевидно, эти отношения стали давать серьезную трещину после того, как Руди поехал на ее свадьбу два года назад.

– Стефан, – впервые заговорила Хильдегард. – Я хотела бы сделать предложение. Ты не возражаешь?

– Конечно, нет. – Джулиус резко отвернулся от Руди.

Хильдегард мало изменилась. Она казалась старой женщиной всегда, сколько помнила ее Магги, старой, но красивой. Ее парадный строгий вид редко смягчался улыбкой. Но когда она давала немножко воли чувствам, она была способна на настоящую теплоту.

– А ты думала, Магдален, о том, чтоб привезти своего мужа и сына домой?

– Домой?

– В свою родную страну. В Цюрих.

– В этот дом, вы имеете в виду? – тон Мадлен был холодным.

– Естественно, – Хильдегард помедлила. – Я знаю, до настоящего момента вы жили в крошечной квартире, почти на верхнем этаже, без лифта. В Нью-Йорке может быть еще труднее.

Насколько я знаю, там еще сложнее найти более или менее сносные условия для жилья, чем в Париже. Так что, как ты смотришь на мое предложение?

– Об этом не может быть и речи, – спокойно и вежливо ответила Мадлен.

– В этом доме, – продолжала Хильдегард, – у твоего мужа будет спальня, сделанная специально для него, для его особых нужд. Она может быть на первом этаже, с выходом в сад.

Эмили, бледная, молчавшая до сих пор, добавила:

– Его можно будет показать лучшим врачам, Магги. Может, будет правильно… ты поступишь мудро, если привезешь его сюда хотя бы ненадолго. Стоит проконсультироваться со специалистами перед тем, как отправляться за тридевять земель… в погоне за так называемым лечением, которое может оказаться ничем иным, как благими намерениями.

– Может, это и было бы мудро, – ответила Мадлен, и что-то неожиданное, похожее на благодарность, к ее удивлению, шевельнулось в ее душе. Она подняла голову и встретилась глазами с матерью. – Но это невозможно. Вы должны это понимать.

Валентин, сидевший на скамеечке рядом с ней, начал вдруг ерзать. Руди быстро взял его на руки и начал вполголоса напевать ему что-то на ушко, и ребенок, всегда охотно отвечавший на любовь и ласку, тихонько засмеялся и вцепился в белокурые волосы своего дядюшки.

– Но, может, ты все же подумаешь над этим, Магдален? – спросила мягко, но настойчиво Хильдегард.

– Ты уверена, Магги? – спросила Эмили, отводя глаза от лица Стефана. – Разве это не безумие – выбирать трудности, когда можно выбрать комфорт и безопасность?

Она помолчала.

– И разве ради своего мужа ты не обязана хотя бы просто посоветоваться с ним?

В комнате повисло молчание.

– Я поговорю с Антуаном, – сказала Мадлен, а потом опять собрала всю свою решимость. – Но сегодня я приехала сюда за деньгами.

– Сколько? – внезапный голос Стефана, жесткий и неприязненный погасил искорку человечности, которая ненадолго смягчила атмосферу. – Каков счет за твою последнюю выходку?

Получив от Джулиуса чек на пятьдесят тысяч швейцарских франков и положив его в сейф в отеле, Мадлен ужинала в тот вечер вместе с Руди в прелестном маленьком ресторанчике. Она не захотела оставить Валентина с приходящей няней, и Руди отвез их обоих в это местечко. Владельцами его были двое молодых людей, его друзья, и Мадлен могла быть уверена, что на ребенка здесь никто не будет смотреть хмуро.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил ее Руди, когда нашелся высокий стульчик для Валентина, и они сделали заказ.

– Просто выжата.

– Но ты довольна, что приехала?

– Да, – она взглянула на него. – Знаешь, если б не ты – этого бы никогда не произошло, правда?

– Кто знает…

– Нет, тут даже нечего сомневаться… – Она помолчала. – Ты сделал для меня гораздо больше, чем я заслужила.

– Чепуха. Я – твой брат.

– А разве я была тебе сестрой?

– Обстоятельства, – отмахнулся Руди. – И я знаю теперь, Магги, ты бы сделала то же самое для меня.

Поделиться с друзьями: