Час до конца сентября

Надо же, двадцать четыре года пролетело, как один миг, казалось, еще вчера он стоял, растерянный, в суетящейся толпе, сжимая вещмешок в руках и медвежонка, что купил на полустанке незнакомой девочке. Хотел уже развернуться и самостоятельно искать ночлег в чужом городе, вдруг услышал тоненький голос снизу: «Бахтияльчик, мы здесь!», подхватил на руки несущийся к нему рыжий комочек в смешных зеленых штанишках. Прижал, вдохнул детский запах, слушая лепет ребенка, совершенно не испугавшегося его, огромного, пропитанного запахами дешевого плацкарта: «Бахтияльчик, папа сказал, чтоб я искала са-а-амого большого дядю, и я тебя нашла! Давай длужить?».

И жизнь его наполнилась новым смыслом.

Маленькая дочь друга детства отогрела его сердце, выросла на его глазах, заменила погибших сыновей. Огромный горец стал для малышки дядькой-воспитателем, доверенным всех ее тайн, все свободное время проводил с ребенком, не спуская с рук рыжую проказницу.

– За что, Бахтияр, ну за что?
– рыдала девушка, зажатая тисками крепких рук.
– Почему она? Чего ему не хватало?

– Я не знаю, Ириска, не знаю, знал бы, почему люди поступают так, рассказал бы… - прихрамывая, осторожно увел в зал плачущую девушку, усадил на диван. Достал из кармана упаковку бумажных платочков, и, как маленькой, вытер слезы, заставил высморкаться, приговаривая разные глупости, как раньше, когда любимица разбивала коленку или получала несправедливую оценку в школе.

Но на коленку можно было подуть, залепить пластырем, или, на худой конец, подорожником, а как успокоить боль разбитого сердца, старый горец не знал.

– Бахтияр, я, что, страшная? Тупая? Неряха? Что во мне не так?

– Не ищи проблему в себе, девочка, ты не имеешь права так себя унижать! Просто он - подлец…

– Но ведь я его выбрала, Бахтияр, это был мой выбор! Я позволила так с собой поступить, понимаешь? Что теперь делать мне? Давай, расскажи мне сказку, что время лечит…

– Время не лечит, Ириска, - посуровел друг.
– Лечат люди, новые встречи, заботы, проблемы и радости, поверь. Ты правильно решила уехать, девочка. Через пару месяцев ты поймаешь себя на мысли, что все не так плохо, я тебя знаю.

– Не сойти бы с ума за эти пару месяцев, а?

– Ты у меня боец, Ириска. Не сойдешь. Рядом с тобой еще будет достойный человек, я еще спляшу на твоей свадьбе, обещаю! А завтра поедем с тобой в магазин, какой скажешь, купим тебе новые туфельки и платье, да?
– в ее детстве это обещание моментально прекращало любую истерику, уж Бахтияр знал, как успокоить свою воспитанницу.

– Нет, лучше семена купим и бензопилу! И саперную лопатку. И фигню такую, чтоб траву косить!

– Ты ж к деду собралась, Саша сказал, - удивился он, не то слово.
– Зачем тебе там бензопила?

– Бахтиярчик, я еду в деревню! Я ж дом купила, и участок, вот!
– вспомнила слова вчерашнего знакомца.
– Трудотерапия лечит!

– Понятно. Тогда купим, - засмеялся мужчина.
– Где там у Саши коньяк божественный, айда, тяпнем за новую жизнь. Как же ты быстро выросла, Ириска, вот уже коньяк с тобой пью, а не молоко из кукольной посудки…

[1] Удины - один из древнейших народов Восточного Кавказа. Историческое место проживания - территория современного Азербайджана.

– Апрель-

(25 апреля, среда, +10)

За два дня до отмененной свадьбы утром Женя привезла документы на дом:

– Ну-с, домовладелица, поздравляю с приобретением фазенды. Хорошо еще, в районе документы быстрее оформляют, чем в городе.

– Пап, Жень, а, может, я прямо сейчас и поеду?
– предложила Ира, быстро просматривая бумаги.
– Чего кота тянуть за неизбежное.

– Ты же завтра хотела, нет?

– Сегодня-завтра, какая разница. Завтра уже без меня, послезавтра и подавно. Вещи собраны, если что не хватит - куплю. Жень, ключи от моей квартиры возьми. Там в сером шкафу шмотки Виталика, мои сложены в комоде, что не успела забрать. В прихожей сама посмотришь, разберешься.

– Ты с нами детали не обсудишь?

– Не хочу. Поеду я, из комнаты свое заберу, и вперед. Не забудьте про телефоны! Я симку послезавтра отключу утром, потом вам наберу с нового номера.

– Раз ты все решила, дочь. Помни, что в любой момент можешь вернуться, здесь твой дом. Да, пока возьми мой старый Хаммер, документы в бардачке, я тебя из страховки не выписывал, а то на твоей букашке не много и увезешь. Надеюсь, помнишь, как водить внедорожник. На карте у тебя денег достаточно, буду подкидывать.

– Хорошо, пап, спасибо, - крикнула из комнаты Ира, собирая нехитрые пожитки.
– А теперь дружно ловим Шлимана!

– Я тогда звоню Наиле, твоей соседке справа, у нее ключи от дома, предупрежу, что ты сегодня приедешь, - не желая участвовать в поисках кота, Жена вышла на лоджию, закурила, набрала номер.

– Жень, вон он, под диваном, только я за ним не полезу, и не просите!
– отец рефлекторно потер свежие царапины на руке, оставленные котом.
– Я с ним вчера хотел поиграть, сегодня утром Бахтияр еле проржался, с боевыми ранениями поздравлял.

– Не отвечает Наиля, видимо, на работе. Смс-ку отправила. Ну что, подруга, если за твой язык тебя не сожгут всей деревней в первый же день, через пару недель навещу. А если ты этого скота там потеряешь, я только за!
– прошипела от боли Женька, вытаскивая из-под дивана орущего зверя и упихивая мохнатую тушку в переноску.
– Укусил, гаденыш!

Ира оглядела квартиру, вспоминая, не оставила ли она чего нужного:

– Не потеряю, он слишком привязан ко мне и к своим мискам, - через миг девушка стала серьезной.
– И, папуль, единственная просьба. Пока не заводи, пожалуйста, новую зверушку для утех. Хотя бы не заселяй сюда, я часто буду приезжать, увижу, что что-то шевелится в квартире лишнее - погоню ссаными тряпками. Прости, но потерпи пару-тройку месяцев, хорошо?

– Хорошо, дочь, я тебя понял.

– Ирусь, купи себе ботинки на плоской подошве, - посоветовала подруга, заминая неловкий разговор, пока Ира надевала сапоги на высоченной шпильке.
– Поверь, дорогая, не праздный совет.

– Да я уже думаю, что сначала нужно в Тандем заехать. Ну что, дорогие мои, присядем на дорожку?
– обняла девушка отца, расцеловалась с подругой.
– Удачи нам, да?

После положенного старинного ритуала все засуетились, похватали сумки, проводили до машины несостоявшуюся невесту, перегрузили вещи Иры в просторный американец, что покрывался пылью в дальнем углу подземной парковки, снова расцеловались, чуть не забыли переноску с орущим от оскорбления котом.

– Помни, дочь, ты всегда можешь вернуться.

– Я знаю, пап. Я вас люблю.

Глядя вслед отъезжающей машине, Александр положил руку на плечи подруге дочери. А та не сбросила, наоборот, осторожно обняла мужчину за талию, прижалась, вся потянулась к нему. Так, в обнимку, поднялись обратно в квартиру, не заметив любопытный взгляд консьержки, и только в прихожей заметили, неловко разжали руки.

– Все-таки, надо было ее отправить на Пхукет или Гоа. Кардинальная смена обстановки.