Час до конца сентября

Нет, не так. АХУЕТЬ! И этим ничего не сказать, доигрался хер на скрипке… Нет, он знал, что презервативы порой не дают стопроцентной гарантии, но чтоб вот так, с первого раза в яблочко? Две недели, ровно с первой ночи… Вроде, все было стандартно, никаких проблем с презиками, никогда на этой статье расходов не экономил, и вот. Беременность, ребенок, чего? Какой нахрен ребенок, зачем ему ребенок?

Давно, сразу после академии, попав служить на границу, он наслушался рассказов старших товарищей, особенно старался командир, рассказывая то ли о племяннице, то ли о дочери приемной, Решад не вдавался в такие подробности. Вставали волосы дыбом во всех местах на теле от рассказов о выходках этой неуправляемой малолетки, и тогда он решил, что в его жизни подобного «счастья» не случится. Даже подумывал сделать вазэктомию, чтоб избавиться от проблем.

– Ты рад, да?
– тормошила его Вера, заглядывая в лицо.
– Может, в понедельник подадим заявление?

– Куда?
– ошарашенный, он еще не понимал, что от него добивается Вера. Схватил ее за локоть, практически поволок подальше от всех.
– Пойдем, отойдем. Такие вопросы не решаются… прилюдно. Зачем ты при всех сказала? Нельзя было сперва поговорить со мной?

– Я так обрадовалась, Решад, что не удержалась! Вот, - она вытащила из сумочки несколько тестов. На всех двумя красными полосами была перечеркнута его жизнь…

– Верочка, ты хочешь этого ребенка?
– чтоб хоть как-то прийти в себя, Решад закурил, стараясь не дышать в сторону будущей матери.

– Ты что, предлагаешь сделать аборт? Ты, врач, ты подумал о моем здоровье? Моя подруга сказала, - она кивнула в сторону второй девушки, что приехала с ней.
– Что необходимо рожать, аборт противопоказан, потом детей может и не быть.

Решад едва не взвыл, узнав девицу - гинеколог в больнице райцентра, недавно поступила на работу, еще имя странное, Витамина, Виталина. Виталия - вспомнил он зачем-то. Метила к ним в больницу, скандалила, но Мария Николаевна еще не собиралась освобождать место, да и он отстоял опытного врача.

– И что теперь?

– Мои родители в курсе, кто отец ребенка. Так неловко получилось, папа в туалете сидел, а дверь не запер, и меня вывернуло прямо ему на колени. Родители требуют, чтоб ты приехал. Просить моей руки, - немного пафосно, особенно в такой ситуации, произнесла девушка.
– Я согласна, Решад!

Где-то недалеко прогремели раскаты грома, будто природа тоже решила поучаствовать в этом фарсе. На сцену поднялась Мария Альбертовна, пригласила всех в клуб, продолжить праздник под крышей. Постепенно толпа схлынула вниз, в поселок, только музыканты лихорадочно грузили аппаратуру со сцены, с тревогой поглядывая на резко потемневшее небо, мечтая успеть до дождя перевезти в клуб драгоценные инструменты, да сворачивался обжорный ряд.

– Пойдем в клуб?
– по-хозяйски Вера просунула руку ему под локоть, положила ладонь на запястье.
– А то сейчас ливанет!

– Идем, - подчинился он неизбежному. Доигрался…

И не будет завтра ни роллердрома, ни прогулки по набережной с мороженым, ничего не будет… Как она сдержалась, сама удивилась, когда эта милая девушка объявила новость. Ира узнала красавицу сразу, тогда, в «Трюме», навсегда запомнив ее, и перед тем, как девушка озвучила имя счастливого отца ребенка, Ирина уже поняла, кто он. И не было смысла гадать, зная, как быстро он добивается постельных утех у таких восторженных девиц.

А завтра и она могла попасть в список дурочек, побед главврача. Даже сегодня, уже плюнула на приличия, мечтая оказаться с ним в одной постели.

Об одном только жалела, что выпили с девочками вина по стаканчику, и за руль нельзя, а хотелось одного - уехать подальше от этого поселка, какой черт подсунул ей то объявление о продаже дома? В каких облаках в тот момент прохлаждался ее ангел-хранитель?

Перспектива жить через двадцать лет с сорока кошками не казалась уже такой унылой. Звери не предают, а если и залезают лапами в чужую постель, так не жаль, кошек хватит на всех.

– Девочки, я, наверное, домой пойду, - улыбнулась она подругам, когда все засобирались с поля в клуб. Расхотелось веселиться, только сесть в углу, обхватив колени руками, и завыть под вечно молодого Мортена Харкета. Хорошо бы, разразилась гроза, станет легче дышать.

– I’ll never let you see

The way my broken heart is hurting me

I’ve got my pride and I know how to hide

All my sorrow and pain

I’ll do my crying in the rain…[1]

– Ты что, Иришка, как можно, мы так ждали этот праздник!
– возмутилась Ната, но вдруг поняла состояние подруги, тихонько спросила.
– Из-за Решада, да?

– Вот еще, глупости! А идем, Нат, только еще вина откроем, поднимемся к тебе в мастерскую, выпьем еще немного, - сквозь силу улыбнулась Ира.

– Я не против, - не смотря на заверения приятельницы, что все хорошо, Ната представила, что творится сейчас с Ирой, сама была в шоке от новостей.

– Девочки, вы куда, я с вами!
– Костя отделился от компании парней, рванул следом за девушками.

– Мы в клуб подойдем попозже, и, знаешь что, Кость, - вдруг остановилась Ирина, повернулась к назойливому кавалеру.
– Ты не приезжай больше ко мне, не трать свое драгоценное время.

И ушла, гордо вскинув голову, догонять Натку. А Кащей остался стоять с открытым ртом. Именно сегодня он надеялся остаться на ночь, надеясь, что Ирина после таких новостей захочет «отомстить», пока не включился разум. Но вышло ровно наоборот… Ничего, остынет, подумает, сделает правильные выводы.

[1] Crying in the Rain (в переводе с англ. - «Плачу под дождем») - сингл группы The Everly Brothers, выпущенный в 1962 году. Авторы песни - Говард Гринфилд и Кэрол Кинг. Наиболее известный кавер в исполнении группы A-ha.

На входе в клуб стояла Мария Альбертовна, и лично проверяла в сумках наличие бутылок, безжалостно конфисковывая алкоголь.

– Что делать будем?
– девушки спрятались в кустах, по дороге прихватив с собой Катерину, и теперь соображали, отпивая прямо из бутылки, как пронести выпивку, захваченную из дома, как в юности, на местной дискотеке. Пусть слабенькое красное вино, но много ли надо не часто употребляющим дамам.

– Так у меня в гримерке не закрыто окно! Лезем?
– хихикнула Ира, вспомнив. Маленькая комнатка за сценой, куда никто не заглядывал, склад нарядов к выступлениям и старой аппаратуры, была удачно занавешена тяжелой бархатной шторой, и мало кто знал о ее существовании, кроме бабулек и Сергея Ивановича.

Подталкивая друг друга, притащили кирпичей, доску, и залезли в узкое окно, уже не сдерживая истерического хохота. Осторожно поднялись по лестнице на второй этаж, предупредив Светика и Азалю, где их искать.

Когда вся теплая девичья компания была в сборе, уселись прямо на столах, лишь сдвинув выкройки и куски ткани, лежащие везде в огромном количестве. Ира усмехнулась, увидев свое свадебное платье на плечиках. Так и не поднялась рука к подружки раскромсать это великолепие, висит, пялится на нее стразами... Хоть самой бери в руки ножницы, и уничтожай.