Час Пик

— А если откажется? — с надеждой в голосе предположил Функционер, который прекрасно понял, что теперь решается — а может быть и вообще без компромиссов и уступок можно обойтись?

— Ха! Хотел бы я посмотреть на человека, который бы отказался встретиться со мной…

— И все–таки… Ну, хорошо, допустим, я скажу ему, что вы хотите побеседовать, прозондировать, так сказать, почву, допустим, он согласится…

— Допускаю, — Бандит развалился в кресле, — допускаю, что именно все так и будет…

— Но он спросит, он ведь обязательно спросит — «а зачем, мол?» Что мне ему ответить?

— Ответьте, — к собеседнику вновь вернулась его надменность и холодная гордость восточного принца, скрещенного с парижской фотомоделью, — ответьте, что негоже присваивать вещи, которые тебе не принадлежат.

— Это насчет студий?

— Не только студий, не только техники и людей. Я думаю, что он знает, насчет чего еще, — произнес Бандит, поднимаясь и подходя к окну, за которым в выжидательных, собачьих стойках стояли телохранители.

— Хорошо…

— В таком случае, позвоните мне… Когда вы можете с ним встретиться?

— Надо дня три, — пробормотал Функционер, — ведь у Промышленника, как я знаю, график расписан до последней минуты… Там только через личного секретаря, через секретаршу…

— Хорошо, три дня… Да, и самое главное: хрен с ним, насчет апреля мы как–нибудь выкрутимся… Есть еще один вариант раскрутить рекламу, мне тут посоветовали: организовать какой–нибудь благотворительный фонд с красивым таким названием… Ну, скажем, для калек или сирот из Чечни, купить им какую–нибудь халупу на окраине Москвы, протезы и костыли, пару телеков, десяток нянь с воспитателями и красивые ночные горшки. А потом договориться с информационными программами и газетами, чтобы показали и написали, какой наш фонд хороший, как мы детей любим. Разовая акция, много прибыли не принесет, вкладчик особо не повалит, только известность и репутация добрых бескорыстных дядей–бизнесменов… — парижско–ориентальный гибрид вздохунул. — Машина уже запущена, и не остановить её, машину, никак… Конечно, останавливать выплату дивидендов нету смысла, тогда вся пирамида коту под хвост… Можно только немного приостановить рост акций, — задумчиво закончил Бандит.

Он знал, что собеседник в курсе относительно проекта, знал, что и сам Функционер может на многое рассчитывать в случае успешной реализации задуманного (в прошлые разы на счета Функционера через третьих лиц были переведены хорошие деньги), и потому не считал нужным стесняться, как не стесняются друг друга однополо–моющиеся особи в общем отделении бани.

— Да, кстати, в случае, если мне удастся договориться, с вашей, в смысле, помощью, вы сможете рассчитывать на нормальные комиссионные, — наконец–то улыбнулся Бандит. — Я никогда не обижаю людей, которые мне помогают… Вы любите наличные деньги?

* * *

Выйти напрямую на Промышленника не представлялось возможным: личный секретарь по телефону вежливо, но настойчиво отсеивал и не таких функционеров, как он, и это было ясно.

Ясно было еще одно: наверняка или Бандит, или кто– нибудь из его людей обработали еще какого–нибудь Функционера, и требование было тем же: заставить Промышленника немного поделиться паями будущего ОРТ; проект–то зависал… Так что теперь по Москве, наверное, не один он ломает голову, как договориться с новым хозяином.

А действительно — как?

Однако можно было поговорить с людьми из окружения: так сказать, люди свиты иногда решают больше, чем сам король.

После непродолжительного анализа свиты выбор Функционера пал на Экономиста, как человека, приближенного к Промышленнику лично; кроме того, этого самого Экономиста, Функционер неплохо знал — еще с тех времен, когда оба они входили в Центральный Комитет Коммунистической Партии Советского Союза и были в курсе валютных счетов партии за границей, и не только счетов, и не только партии, и не только…

Впрочем, об этом тоже лучше не говорить.

Выслушав Функционера, Экономист задумчиво забарабанил пальцами по лакированной поверхности стола.

— Вот как, — произнес он, — мда–а–а, попали, нечего сказать… Мало того хера из Лондона, так еще и этот. А Бандит этот–точно бандит?

— Определенно точно.

— Так может быть его можно… Ну, подальше послать? Телохранителя подключить, и все такое… Он–то лицо заинтересованное, и прямо, и косвенно. Не будет же он на нас наезжать — а? — предположил Экономист, на что собеседник ответствовал собственным мудрым заключением:

— Бизнесменов, бандитов и коммунистов роднит общее: они считают, что их оппоненты не могут быть одновременно и честными, и умными…

—А к чему это?

— «Мерседес» твоему боссу больше никто взрывать не будет — факт. Есть и другие способы… И ты знаешь какие, говорить только не хочется.

Экономист криво усмехнулся.

— М–да. Правильно пишут–криминальные структуры прибирают к рукам все ценности России, продают оптом и в розницу…

— Ему–то будешь говорить? — поинтересовался Функционер, подразумевая под «ним», конечно же, самого Промышленника.

— Понятия не имею. А что — вся эта техника, все эти студии — точно его?

— Да.

— «Купил?

— Вместе с компьютерщиками, студийцами, техниками, инженерами, мультипликаторами и так далее, — вздохнул Функционер.

— А это где–нибудь записано?

— Все Останкино знает.

— Все Останкино знало, что из себя Листьев представлял — и что с того? На чьем балансе записано?

С Экономистом Функционер говорил довольно раскованно — на «ты»; ну, станешь ли говорить «вы» человеку, с которым в свое время…

Ну, лучше об этом не вспоминать, не вспоминать, тем более — теперь. Не к месту, да и не ко времени совсем.

—Так на чьем балансе?

Функционер состроил печальное лицо.

— О каком балансе ты говоришь? Ну ясно, что на государственном… Ведь и техники, и компьютерщики, и все остальные тоже получают зарплату в бухгалтерии… Кроме того, разумеется, что платит им Бандит. Куплены на корню — я же объяснил. Конечно, он расстроен, такое дело сорвалось, — печально добавил он.

— Значит, ты хочешь чтобы я объяснил это Промышленнику?

— Вот–вот.

— Постараюсь. Только боюсь, что он может не понять, чего от него хотят.

— Ну как это чего, — медленно начал Функционер, прикидывая, сколько денег сможет дать ему Бандит если он все уладит, — все очень просто, просто, как грабли: Бандит хочет войти в пай с Промышленником… Понятно, что ОРТ будет Президентским каналом, понятно, что Промышленник через несколько месяцев каждую передачу три раза подряд будет прерывать рекламой о «варрантах, дающих право…», понятно, что реклама сразу же поднимется в цене — как и весь монопольный товар. Куда еще сунуться — самый массовый канал… Но пай…