Час расплаты

Вместо того, чтобы предоставить мне больше своего рта на моем, он нарисовал линию поцелуев до моего уха. Он запустил пальцы в мои волосы, его прикосновение, как наркотик, растеклось по моим венам, и я закрыла глаза, чтобы насладиться кайфом.

— Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, — прошептала я, скользя руками вверх по его рукам, чтобы слегка опереться на его плечи. Мне все еще казалось, что мы балансируем на грани между тем, чтобы делать и не делать этого. Я все еще могла уйти и не стала бы подвергать его риску потерять работу и многое другое. Но эта связь между нами была, несомненно, сильной, и я не думала, что смогу уйти, пока он наотрез не откажет мне.

Его рука обвилась вокруг моей талии, скользнула под топ и прижалась к моей спине, кожа к коже. В тот же миг его зубы задели мое ухо, и все на юге сжалось от желания.

— Орион, — предупредила я, решив получить свой ответ.

— Лэнс, — поправил он. — И я знаю, чем рискую. — Его рука скользнула вверх по моему позвоночнику, поднимая топ спереди, так что еще больше нашей кожи соединилось и затуманило мои мысли. — Но знаешь ли ты?

Он перекинул мои волосы через плечо, его губы совершили более опасное путешествие на юг. И я склонила голову набок с хриплым стоном, его нежные мучения были сильнее урагана.

— Да, — выдохнула я, отчаянно желая, чтобы он избавил меня от страданий, когда я распадалась на куски под его блуждающим ртом.

Он просунул палец под левую лямочку на моем плече, затем остановился, поднял голову и посмотрел на меня, озабоченно нахмурившись.

— Если мы сделаем это, то не сможем это исправить.

Я скользнула рукой по его шее сзади, притягивая его вниз, чтобы встретиться со своими губами. Я ответила ему своим поцелуем. Я нуждался в этом, как трава нуждается в дожде. Без этого я бы зачахла и умерла.

Он углубил наш поцелуй, его язык нерешительно погладил мой, и барьеры внезапно рухнули между нами. Наша магия слилась в каждой точке соприкосновения, и его язык глубже погрузился в мой рот, отчаянный стон вырвался у него. Мои ноги задрожали, когда он поднял меня, чтобы усадить на спинку дивана, и встал между моих бедер, его кончики пальцев скользнули к краям моих шорт. Его прикосновение было таким же собственническим, как и его магия, текущая в моей крови. Он заявлял права на меня, и я заявила права на него в ответ.

— Если хочешь, чтобы я остановился, скажи мне остановиться, — сказал он, задыхаясь, и я обхватила ногами его талию.

— Хорошо, не останавливайся, — выдохнула я, и пьянящий смех вырвался из моих легких, когда он притянул меня вплотную к себе, питаясь моим желанием.

— Я хочу тебя до боли, Голубок.

Его старое прозвище для меня вызвало улыбку на моих губах. Я скользнула руками по его плечам, впиваясь ногтями, когда боль желания разлилась по каждому уголку моего тела.

— Тогда возьми меня, — приказала я.

Он подхватил меня на руки, положив руки мне на бедра, отнес в свою спальню и пинком захлопнул дверь, от внезапной громкости у меня екнуло сердце. Он повернулся и прижал меня к ней, его рот встретился с моим так быстро, что моему мозгу потребовалась секунда, чтобы понять.

Мощный магнит в моей груди наконец воссоединился со своей второй половиной и послал ракету чистого удовольствия вниз по моему позвоночнику.

«Он нужен мне так близко. Я не могу насытиться».

Его руки стали еще горячее на тыльной стороне моих ног, и желание расцвело у основания моего позвоночника, пустив корни и распространившись глубоко в мои кости. Я знала, что мы продолжим с того места, на котором остановились в том бассейне. Как будто эта всепоглощающая тоска была готова и ждала, чтобы поглотить нас, как только мы подойдем достаточно близко, чтобы снова стать ее жертвой.

Он крепче прижал меня бедрами, и сильное давление его возбуждения заставило меня застонать, мои бедра автоматически изогнулись, чтобы прижаться к нему.

— Черт, Голубок, — прорычал он, прежде чем поцеловать меня сильнее.

Я хотела разом сбросить каждый слой одежды, который на мне был, и все границы, которые разделяли нас. Мы вместе нарушали правила, разрывали их на куски голыми руками, каждое прикосновение было мятежным, каждый поцелуй вызывающим.

Он отстранился и поставил меня на ноги, заставляя меня снова испытывать боль. Он запустил руку в мои волосы, восхищаясь тем, как они блестели в слабом свете его прикроватной лампы. Когда он отпустил их, он повел рукой в жесте, который я начала узнавать как заклинание тишины, чтобы никто не мог нас услышать.

Мое сердце застряло в горле, когда он отступил ровно настолько, чтобы я могла посмотреть на него, и мой взгляд упал на его скульптурную грудь, а затем и на бронзовые овалы пресса. Я почувствовала, как его взгляд также скользнул по мне, и он потянулся вперед, чтобы поиграть со шнурком на моих шортах, притягивая меня ближе за него с голодным звуком.

— Ты все еще можешь сказать «нет», — напомнил он мне, и я ухмыльнулась, качая головой.

Он одарил меня мальчишеской улыбкой, которая вывела меня из себя, и я положила руку ему на грудь, подталкивая его к кровати, едва бросив взгляд на остальную часть его комнаты. В тот момент была только одна вещь, которая имела значение.

Он опустился на край матраса, и я надавила ему на плечи, склонившись над ним. Он сильнее притянул меня к себе, и я ахнула, почувствовав каждый дюйм его тела у себя между ног.

Он обхватил меня сзади за шею, втягивая в еще один медленный поцелуй, который раздался сквозь оболочку моей плоти.

— Я надеюсь, ты принесла свой персик, — сказал Лэнс, и смех вырвался из моего горла, когда я отклонилась.

— Ты такой мудак, — я хлопнула его по плечу, и он усмехнулся, его руки скользнули под пояс моих шорт сзади.

— Знаю. — Он ухмыльнулся, и я двинулась, чтобы поцеловать его снова, но он откинулся назад, чтобы избежать меня, его глаза загорелись какой-то мыслью.

Он внезапно встал, бросив меня на кровать.

— Ляг так. — Он указал, и я нахмурилась, глядя на него, когда переместилась по диагонали через кровать.

— Зачем? — спросила я с веселым смехом.

Он ухмыльнулся в ответ, и мои глаза скользнули вниз, чтобы проследить за его огромными плечами, упругостью груди и живота, татуировкой красного Льва на сгибе его правой руки. Мои пальцы ног прижались к простыням, и я извивалась под ним, пока он осматривал меня плотским взглядом, который предполагал, что он собирался поглотить меня.