Часовщик

Гронский развернулся и направился к выходу. Как только Платонов отпустил нас, я сразу помчался вслед за ректором. Понимаю, что сейчас ему не до занятий со мной, но я хотел быть полезен. Может, он поможет мне вернуться во времени минут на сорок, или вообще час, и тогда я смогу предотвратить пожар, или хотя бы заранее предупрежу Платонова. А уж Максимыч приведёт стихийников и мгновенно затушит пожар.

Уже возле лестницы мне пришлось затаиться возле колонны, потому как Гронский беседовал с кем-то из преподавателей.

— Григорий Иванович, мне эта ситуация совершенно не нравится. Сначала у меня переманивают преподавателя мастерства стихий перед самым началом учебного года, и мне приходится искать замену в последние дни. Тогда я не придал этому значения — мало ли чего бывает! Но затем последовала провокация с посвящением в студенты, которая мгновенно разлетелась по городу и к утру попала на глаза императору, теперь пожар. Выходит, кто-то роет под нас в академии и при дворе есть человек, которому мы как кость в горле.

— Борис Ефимович, можете на меня положиться. Вы ведь знаете, я никогда…

— Знаю, Григорий Иванович! Вам и Платонову я доверяю как самому себе! Вы проверенные годами и делами люди, на которых можно положиться, а вот остальные…

— Представить даже не могу, чтобы Венера Гавриловна, Акулина Ивановна или кто-то другой мог работать против академии и интересов государства.

— Я тоже не могу, но это так! — отрезал ректор. — Теперь ещё эта просьба от самого императора. Он просит провести ознакомительную практику для первокурсников. Утверждает, что нужно проверить на деле желающих, которые могут отсеяться в первые же дни, хлебнув сполна тяготы экспедиции. Куда их брать? Они же ещё зелёные! Кто-то убедил императора, что это хорошая мысль. Мол, студенты прочувствуют, с чем им предстоит столкнуться и будут отдавать себе отчёт.

— Вы думаете, что кто-то настроил императора против нашей академии?

— Думаю, кто-то при дворе явно настроен против нас и подбрасывает императору нехорошие идеи. Мне кажется, наш правитель не знает кто стоит за этим и хочет форсировать события, чтобы выманить настоящего заказчика.

— Выходит, нам всё-таки придётся устроить ознакомительную экспедицию?

— Да. И не на Таймыр, а на Новосибирские острова.

— Это безумие! — возмутился Лёвушкин. — Начало сентября, вот-вот пойдут льды, а экспедиция затянется минимум на две недели. Что, если на обратном пути мы застрянем?

— Риск есть, не отрицаю. Ставить под угрозу жизни студентов я не хочу, но Москва не оставляет нам иного выбора. Я попрошу Георгия Максимовича поговорить с адмиралом Северного флота, он его старый знакомец. Думаю, они смогут нас подстраховать. С этим разберёмся завтра, а сейчас я попрошу вас усилить охрану академии. Мы должны избежать любых инцидентов и провокаций.

Лёвушкин поторопился вниз по лестнице, а Гронский вернулся на этаж, обошёл колонну и посмотрел на меня таким взглядом, будто знал, что я всё это время грею уши.

— Ты что-то хотел спросить, Арсений?

— Я хочу помочь!

Выложил ректору свой план, но тот ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.

— Если бы всё было так просто! На какое время ты можешь возвращаться сейчас? На минуту, две? От силы — три, верно? В том-то и дело! Чем больше времени требуется, тем сложнее. Я благодарен тебе за желание помочь, Арсений, но тут даже я бессилен. А сейчас возвращайся к друзьям, и никому не слова о том, что ты услышал. Придёт время, и я расскажу обо всём сам. Извини, мне пора — из-за пожара появилась масса срочных дел.

После звонка ректора в течение получаса в академию прибыли автобусы. В этот раз ехать пришлось далеко — мы двигались в другую часть города, и дорога заняла у нас минут тридцать времени.

— Я не хочу жить в казарме! — хмурился Родя, откинувшись на спинку сидении автобуса.

— У тебя есть варианты?

— Завтра же отправимся искать жилье!

Спать на кроватях в гарнизоне оказалось не так уж и плохо. Да, в общаге было лучше. Комфортнее, что ли. Там в комнате нас было всего два человека, а тут в большой комнате поместилось двадцать человек. Утро тоже провели в условиях, приближенных к казарменным. Что удивительно, нас даже накормили. В столовой специально для нас приготовили пшеничную кашу с ломтиком сливочного масла и овощным салатом, а в довесок каждому выдали по банке тушёнки. Чувствую, Гронский теперь в долгу перед начальником гарнизона.

Добраться до академии нам помогли всё те же автобусы. Несмотря на происшествие, отменять занятия никто не собирался. Насколько я понимал, об ознакомительной практике из студентов знал только я.

Сегодня нас ждали пары по геологии, практика по стрельбе и история. На геологии препод рассказывал о лёсе и байджараках, формировании пород на северных островах и островах-призраках, которые появляются из вод океана и исчезают со временем.

— Таким образом, когда происходит процесс таяния, порода, вмёрзшая в ледяной столб, осыпается пылью, а сам остров уходит под воду! — завершил свой часовой монолог профессор Калитвинцев и выдал задание на дом — подготовить доклад о полезных ископаемых, которые могут содержаться в почве северных островов.

Ещё один доклад! Чувствую, на выходных я только и буду, что торчать за письменной работой.

Зато Платонов нас порадовал. Когда мы пришли на тренировочные площадки, генерал повёл нас на стрельбище.

— Перед вами самое эффективное оружие, которое используют на дистанции до пятидесяти метров — «Тур»! — Георгий Максимович взял в руки увесистый пистолет и привёл оружие в боевую готовность. — Будьте осторожны, у пистолета мощная отдача, которую нужно компенсировать. Зато эффективность поражает. В реальном бою вам вряд ли дадут возможность много стрелять, поэтому каждый выстрел должен быть максимально эффективным и разрушительным. Именно поэтому мы используем «Тур». А ещё, это единственный пистолет, с которого реально возможно остановить даже белого медведя. Правда, для этого придётся расстрелять все патроны в обойме.

Платонов навёл пистолет на мишень и трижды выстрелил. Да, скорострельность у него не самая высокая, зато калибр такой, что даже одного попадания будет достаточно, чтобы остановить человека.

— Разбейтесь на группы по два десятка и подходите к позициям. Наденьте наушники. У каждого по десять выстрелов! Как только закончите стрельбу, кладёте пистолет на место, снимаете наушники и ждёте, когда мои помощники принесут ваши мишени. Без команды никто стрельбу не начинает! На линию огня никто не выходит!

Я попал во вторую двадцатку, потому мог понаблюдать со стороны как стреляют остальные. Для девчонок «Тур» оказался тяжеловат, и отдачу они держали с трудом. Да и для щупленького Кеши пистолет был не слишком удобен. А вот Кирсанов, Никитский и Кислов стреляли так, словно с пелёнок пользовались такой штуковиной. Не удивлюсь, если их учили стрелять дома.

— Сень, забьёмся кто больше выбьет? — подначивал меня Родион.

— Ага, с вами, дворянами, забьёшься. Я же вижу, что половина явно не в первый раз держит в руках оружие.