Часовые времени

– А вот такими обвинениями я бы бросаться не советовал, - зло оскалился Джеймс, сбрасывая маску дружелюбия. – Особенно, если не можешь подкрепить свои слова весомыми доказательствами. Вредно, знаешь ли, для здоровья! А господина Белугина я и так знаю, наслышан о его подвигах. – «Англичанин» отвесил Евгению короткий поклон. Причем до боли напоминавший тот, что выполняют бойцы на Востоке перед началом поединка.

– Хаджимэ?[2] – с улыбкой осведомился Евгений. Ситуация его скорее забавляла, чем пугала. Он нисколько не сомневался в своих способностях быстро и качественно отправить к праотцам и этого разряженного хлыща и его дружков. А присутствия рядом большего количества людей, представляющих для них с Ольгой какую-нибудь угрозу, он не ощущал, сколько ни напрягал все свои чувства. В том числе и те, о которых в здешнем мире не имели не малейшего представления.

– В другой раз, - вежливо поблагодарил Джеймс. – Мы обязательно продолжим нашу беседу, но в другой раз. Сейчас, увы, обстоятельства вынуждают меня покинуть вас. Дела-с! – он коротко бросил к виску на военный манер два пальца и, четко развернувшись через левое плечо, пошел к своим приятелям.

– Не поскользнись, - насмешливо посоветовала Ольга. – И по сторонам посматривай. Внимательно!

– А то снег башка попадет, совсем плохо будет, - процитировал Белугин и заразительно засмеялся, откинув назад голову.

Ольга непонимающе посмотрела на него, но быстро сообразила и тоже улыбнулась.

– Все тебе шуточки, а этот мерзавец давным-давно приговорен нами к смертной казни. После киевской истории он сбежал. Все думали, что он прячется где-то за океаном, забившись в самую дальнюю нору, сменив имя и боясь показать нос из своего убежища. А тут, на тебе, сталкиваешься с ним лицом к лицу посреди Москвы. Представляешь мои ощущения? Надо немедленно предупредить товарищей.

– Думаешь, они не в курсе? – лениво спросил Евгений.

– О чем ты?

Белугин достал папиросу и, повернувшись спиной к ветру, чиркнул спичкой.

– Прости, Оленька, но мне кажется, что вряд ли этот «живой труп» решился столь легко и непринужденно показаться тебе на глаза, не стой у него за спиной какая-нибудь серьезная сила.

– Охранка?

– Вряд ли. Не их стиль. Любопытнее тот факт, что твой старинный друг – Ольга скривилась, но промолчала, внимательно слушая его рассуждения – объявился на следующий день после довольно важной встречи. Ты же не будешь отрицать, что она и в самом деле была таковой? Умница. Возьми с полки пирожок. Так вот: что хочешь со мной делай, но в такие удивительные совпадения я никогда не поверю. Больше всего это похоже на то, что кто-то из товарищей, облеченных властью, решил посвятить нас в кое-какие детали предстоящей операции. Для которой, в свою очередь, потребовалось участие Джеймса. Ну а чтобы ты не разрядила в него ненароком обойму своего пистолета, сорвав намеченное дело, его показали заранее. Точнее, велели показаться. Думаешь, он совершенно случайно откуда-то знает меня, хотя я, готов спорить на что угодно, никогда в жизни с ним не встречался? Заметь, знает по фамилии, известной лишь членам комитета и никому более. На мой взгляд, это своеобразный пароль: «мы с тобой одной крови».

– А если все обстоит гораздо проще и он все-таки полицейский агент-провокатор? Видел его дружков? Типичные выпускники «Евстраткиной школы»[3].

– Тогда почему нас еще не арестовали?

– Не знаю. – Ольга задумчиво куснула губу. – Если твоя догадка верна, то теперь нам должны рассказать все более подробно. Если же нет…

– Я убью этого подонка! – напыщенно провозгласил Евгений. – Будь уверена, моя госпожа.

– Фигляр, - засмеялась девушка. – Знаешь что, давай на сегодня забудем обо всем, мне до смерти надоело разгадывать эти головоломки. – Лицо ее вдруг как-то резко осунулось, черты заострились, а под глазами залегли глубокие тени.

– Все так плохо? – тихо спросил Белугин.

– Как тебе сказать. Я всегда думала, что в нашей работе не бывает мелочей. Каждое, даже, на первый взгляд, незначительное действие подчинено общему замыслу, призванному сокрушить, уничтожить царизм. Пускай, я не посвящена полностью в план действий партии, но он обязательно существует и выполняется. Каждый день, каждую минуту. И каждый из нас на своем участке приближает его к завершению. Иначе все напрасно, понимаешь, все: кровь, жертвы, страдания. И наша борьба – это удары ради ударов и ничего больше.

– Так в чем же дело?

– Может быть я чего-то не понимаю, - Ольга зябко поежилась под налетевшим морозным ветерком, - но разве оправданно идти против своих же товарищей? Я не ханжа и вполне допускаю возможность жертв среди обычных людей, в конце концов, невозможно разрушить систему так, чтобы при этом не пострадали десятки, сотни и даже тысячи невинных – такого способа еще не придумали. При этом мне безумно тяжело видеть их страдания, но жестокие решения принимаются ради их же блага. В этом у меня нет ни малейших сомнений. Но товарищи по борьбе…

– Иногда приходится жертвовать самыми близкими, - Белугин вдруг вспомнил пропавшего в каких-то неведомых далях брата и на душе снова противно заныла, засаднила рана.

– А ты сможешь убить меня? – Ольга резко остановилась и требовательно глянула в упор. – Зная, что я никогда ни на йоту не отступила от общего дела. Но так нужно.

Евгений честно помолчал, изобразив со всем прилежанием нешуточную внутреннюю борьбу, а потом легко соврал:

– Конечно же нет!

[1] В Гнездниковском переулке находилось Московское охранное отделение.

[2] Начали (яп.) – команда, дающая начало схватки в ряде восточных единоборств.

[3] Неофициальное название школы филеров, созданной Е.П.Медниковым в 1894 году.

Глава 12

Глава 12

Алексей. 1942

Вкрадчивый стук в дверь раздался, когда Белугин, переодевшись в пижаму и вооружившись туалетными принадлежностями, собрался отправиться почистить перед сном зубы. Щелкнув замком и открыв дверь, Алексей с некоторым удивлением обнаружил в коридоре давешнего нахального официанта.

– О, раунд второй, - нехорошо улыбнулся ему Белугин и отбросил в сторону полотенце. – Заходи, друг сердечный, тебя как раз мне и не хватало. Для полноты ощущений!

– Не надо ерничать, товарищ сержант государственной безопасности, - «официант» смотрел на Алексея со спокойной уверенностью. Холодно и цепко. Куда только подевалась его прежняя маска халдея. – Я от Владимира Афанасьевича. Позвольте?

– От Владимира… как ты говоришь?

– От товарища Седова. – Красная книжечка на миг распахнулась перед Белугиным, демонстрируя статус незваного гостя. Не такой, кстати, и большой, какой-то там младший инструктор непонятно какого номерного отдела. Тот, кто был в теме, наверняка бы понял, что к чему, но, вот беда, Белугин к таковым не относился. Приходилось верить на слово.

Алексей нехотя посторонился, пропуская «официанта» в купе, окинул быстрым взглядом коридор. Никого. Разве что в дальнем от него тамбуре вроде бы мелькнул и тут же исчез огонек папиросы. Помощник лжеофицианта или обычный пассажир? Хотя, может просто показалось. Ладно, посмотрим, что за птица к нам пожаловала.

– Времени на пережевывание соплей у меня нет, - веско сказал «официант». Как же он был в удостоверении по имени-отчеству обозначен-то? А, не все ли равно, пусть остается инструктором, - поэтому постараюсь объяснить все кратко. Там, в вагоне-ресторане мне пришлось разыграть небольшой спектакль, чтобы объект заинтересовался вами. Ситуация сложилась таким образом, что еще пара минут и он попросил бы охрану избавить его от вашего присутствия. А этого допустить было нельзя. Так что без обид.