Часовые времени

– Кого убивать будем, солнышко? – безмятежно поинтересовался Белугин, проходя к столу. – Черт, замерз я что-то, выпью-ка еще чаю. Тебе налить?

– Убивать? Почему ты решил, что надо кого-то убить? – Девушка нахмурилась. – Мотя приходил вовсе не за этим. – Она пытливо взглянула на Евгения. – Скажи, только честно, ты в самом деле ни в чем не виноват?

– А что, Мотя принес мне черную метку?

– Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос! – Ольга раздраженно взмахнула рукой. – Я говорю с тобой о серьезных вещах, а не о погоде за окном.

– А вот, кстати, - Белугин мягко улыбнулся. – За окном. Скажи, солнце мое, ты в курсе, что наши сопровождающие сегодня ночью убили человека неподалеку от этого дома? Меня в этой связи весьма беспокоит вопрос, почему мы еще здесь – не ровен час нагрянет полиция, а нужно ли сейчас общение с ней?

– Тебя смутил внешний вид охранников? Не волнуйся, это весьма опытные и надежные люди, - Ольга не торопясь закурила. – Я уверена, что они сделали все чисто, иначе мы и в самом деле давным-давно получили бы сигнал тревоги. Так что поводов для беспокойства я не вижу.

– Молодой, похожий на студента, я видел у него на руке странную татуировку…

Ольга негромко рассмеялась.

– Ага! У него их еще несколько. Представляешь, вбил себе в голову, что полиция может устроить какую-нибудь изощренную провокацию, подсунув нам или его родным, похожего на него человека и решил таким образом подстраховаться. Представляешь? В свое время даже получил выговор за это – ну как вот теперь документы прикрытия делать? У него ж на коже свой собственный паспорт.

– Забавно. Нет, мальчишество, конечно, но забавное. А я, грешным делом, решил, что ему лавры Паганеля покоя не дают.

– Паганеля?

– Персонаж романа господина Жюля Верна. Довольно комичный ученый, которого туземцы с ног до головы разрисовали своими узорами.

– В самом деле, похоже. Но мы несколько отвлеклись. Ты спрашивал, зачем приходил Мотя? Так вот, нам поручено инсценировать покушение на одного заводчика.

– Только инсценировать? Это что-то новенькое, - непритворно удивился Белугин. – Раньше мы все больше по-настоящему кровушку лили.

– Понимаешь, в этот раз комитет решил таким образом пополнить партийную кассу. Идея такова – наш человек распускает на бирже слух о готовящемся покушении, поднимается паника, он скупает по дешевке акции предприятий жертвенного барашка, неудачный выстрел, чудесное спасение, и через какое-то время все опять приходит в норму, акции продаются по более высокой цене. Занавес.

– Изящно. Только зачем вообще стрелять? А если клиент с перепугу решит все бросить и сбежать за границу?

– Ничего, ему и там намекнут, что безопасной жизни не будет, - девушка усмехнулась.

– Хорошо, замысел мне понятен. Странно другое, я ведь еще в Петербурге достал вполне солидную сумму, неужели ее не достаточно для проведения основной операции?

Ольга прищурилась.

– Для основной операции? О чем ты, что за фантазии.

Белугин устало вздохнул.

– Послушай, я ведь не первый день в партии. Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ты ехала сюда исключительно для того, чтобы пальнуть над головой какого-то толстосума? Да возьми хотя бы этого «студента», - он кивнул в сторону улицы, - и делу конец, справится не хуже. Значит…

– А ведь я вспомнила, - Ольга радостно улыбнулась. – Не все, правда, но вспомнила! Только сейчас, когда ты вновь «студента» упомянул.

– Что вспомнила, - удивился Евгений столь неожиданному переходу.

– Где я видела записи на том же языке, что и в твоем блокноте.

Белугин замер, боясь поверить в такую удачу. Неужели?! Неужели сейчас он узнает о человеке, ради поисков которого так долго болтался в этой паршивой эпохе? И вот сейчас все закончится и можно будет вернуться домой, сбросить с себя опостылевшую личину убийцы-боевика, обнять родителей, Лешку… интересно, Служба уже нашла его или нет?

– Вот как? Любопытно. Я, признаться, думал, что в России больше никто не владеет этим языком. По крайней мере, из известных мне ученых, интересующихся историей Востока – я ведь уже говорил тебе, это довольно редкая разновидность одного тибетского наречия.

– Да, я помню. – Ольга согласно кивнула.
– Но человек, у которого я видела похожие записи, вовсе не ученый. По крайней мере, он у меня совершенно не ассоциируется с ученым, - девушка нахмурилась. – Надо же, почему-то не могу вспомнить его лицо, - пожаловалась она спустя пару минут. – Отчетливо вижу большой письменный стол, лампу под зеленым абажуром, несколько листков бумаги, иероглифы на них… Руки! Сильные, крепкие руки. На безымянном пальце, вот здесь, - Ольга подняла левую руку, - печатка в виде головы какого-то зверя. То ли волк, то ли лев…

«Блок. Все-таки блок, - с тоской подумал Белугин. – Над ее памятью кто-то хорошо поработал. Допускаю даже, что весь этот рассказ является лишь заложенной фальшивкой. Ищите, дорогой товарищ Эжен, неизвестного с печаткой! Хоть до скончания века. А на самом деле это, скажем, вообще женщина. Черт побери, и ведь не надавишь на эту несчастную девочку – опять, поди, как в поезде в отключку выпадет. А то и еще чего похуже».

– Что ж, буду надеяться, что потом ты вспомнишь все в деталях, - сказал Евгений как можно более мягко. – Интересно будет пообщаться… с коллегой.

– Но ведь помнила же! – воскликнула Ольга, растерянно глядя на него. – Ясно и отчетливо все помнила. Чертовщина, право слово.

– Ты просто устала. Или перенервничала. Давай пока оставим эту тему и сосредоточимся на чем-то другом…

– Я не сумасшедшая! – возмутилась девушка. – Почему ты со мной так говоришь? Подумаешь, забыла автора каких-то идиотских закорючек. Если хочешь знать, то мне на них наплевать. Вот так!

– А я разве спорю?

– Вот и молчи!

– О, женщины, имя вам – вероломство! – патетично произнес Белугин, показушно закатил глаза и страдальчески вздохнул с надрывом, дрогнув губами. Ольга еще несколько мгновений прожигала его гневным взглядом, но, в конце концов, не выдержала и рассмеялась, откинув голову назад.

– Фигляр!.. Иди лучше позови с улицы Павла, нам нужно кое-что обсудить с ним. Требуется раздобыть коляску извозчика, организовать наблюдение – ну все, как обычно.

– Павла?

– Это тот, что постарше. Без татуировок, – Ольга ехидно усмехнулась. – Смотри, не перепутай.

– Слушаю и повинуюсь, моя госпожа. – Евгений легко поднялся с места и шагнул к выходу. – Надеюсь, «студента» зовут не Петр? – спросил он, задержавшись на секунду в дверях и возвращая подруге насмешливую улыбку.