Часть 2. Исполнение желаний

– А, полубог, - он буквально выплюнул это слово.
– И что ты хочешь за свою помощь?

– Мы это с тобой еще обсудим, - пообещал Вольх.
– Позже, когда Игра закончится.

– Джарет, он нас с Эйденом спас, - Дара поняла на мужа сияющие глаза.
– Ой, а Эйдена унес какой-то древний бог. Хастер, кажется.

– Хастур, - поправил ее Джарет.
– И что?

– Как, что?
– она возмущенно отстранилась.
– Его нужно выручать.

– Едва ли он будет это делать, - не отрывая глаз от Джарета, сказал Вольх.

– Почему, Джарет?
– Дара отступила на шаг и требовательно посмотрела на мужа.

– Потому что у всего есть цена, Дарина. В том числе, и у нашей победы.

– И эта цена - Эйден? Но так же нельзя!
– она обернулась к волшебницам в поисках поддержки. Но Селина молчала, опустив глаза.

– Давайте все успокоимся, - Тирра примиряюще подняла ладони.
– И вместе подумаем, что можно сделать.

– Вы оторвались от гончих или справились с ними?
– уточнил Джарет.

– Они уничтожены, - ответил Вольх так, словно разорвал их своими лапами.

– Значит, дело сделано, - Джарет широко улыбнулся.
– Дагон отправлен в спячку, а Хастур вышел из Игры. Остается дождаться Дея и получить награду, кому она полагается.

– Как ты можешь?
– горько прошептала Дарина.
– Эйден такой добрый. Он заботился обо мне. А ты... я оказывается, тебя совсем не знаю, Джарет.

– Хорошо, что ты это поняла, - Вольх одним скользящим движением оказался возле Дарины.

– А-а-а...
– протянул Джарет.
– Понятно. Ну пошли, поговорим.

Он щелкнул пальцами и исчез вместе с Вольхом. Дара ахнула.

– Они же убьют друг друга!

– Не убьют, - Тирра успокаивающе погладила ее по плечу.
– Магические дуэли очень редко оканчиваются смертью участников. Пойдем, нам всем нужно отдохнуть и привести себя в порядок. Лина, где здесь гостевые спальни?

– На втором этаже, - Селина вышла из глубокой задумчивости и указала на лестницу.

Дарина посмотрела на волшебницу с внезапно зародившимся подозрением, но Тирра уже обняла ее и повела наверх.

Стремительный полет оборвался так же внезапно, как начался. Эйден упал на что-то мягкое, спружинившее под ним. Зрение вернулось в норму не сразу. Еще несколько секунд всё расплывалось у него перед глазами.

– Добро пожаловать в мой храм, Эйденн, - бархатный голос произнес его имя необычно протяжно.

Огненный маг приподнялся на локтях, сфокусировал взгляд и судорожно сглотнул. В нескольких шагах от него стоял древний бог. Сомневаться в этом не приходилось. Очень высокий, широкоплечий, с мускулистой фигурой, он был похож на человека. Вот только у него было четыре руки, а таких глаз Эйден не видел еще ни у кого - полностью темные, со вспыхивающим искрами, они смотрели с тревожащим интересом. Очень длинные черные волосы были завязаны сзади в небрежный узел. Верхнюю пару рук древний бок скрестил на груди, нижние упирались в бедра. Он было обнажен до пояса, шелковые фиолетовые шаровары скреплялись на талии золотым поясом-цепочкой, а на щиколотках - такими же браслетами.

– Кто ты?

– Хастур, если мое имя тебя что-то говорит.

Эйден покачал головой.

– Понятно, - Хастур усмехнулся.
– Впрочем, я уже давно не стремлюсь к широкой известности.

– Ты в Игре, да?
– Эйден украдкой осмотрелся. Он лежал на широком ложе, застеленном пестрым ковром. Такие же ковры висели на стенах и покрывали пол. В целом комната производила ошеломляющее впечатление буйством красок и узоров, переливающихся в лучах солнца из высокого окна с цветным витражом.

– Уже нет, - Хастур сделал шаг к Эйдену.
– По некоторым причинам я вышел из Игры.

– Тогда зачем тебе я?
– Эйден боялся ответа, но неизвестность была еще страшнее.
– Или тебя нужна моя душа?

– Душа?
– Хастур приподнял левую бровь. Кого-то он Эйдену напоминал - позой, ироничным прищуром глаз, улыбкой, но маг никак не мог сосредоточиться и поймать ускользающую мысль.
– Пожалуй, но только вместе со всем остальным. Эйденн, неужели ты ничего не знаешь о древних богах?

– Очень мало, - честно признался маг.

– Мы питаемся эмоциями, - объяснил Хастур и сделал еще один шаг.
– И чем они сильнее, тем вкуснее. Понимаешь? А ты для меня - настоящий пир.

Искрящиеся глаза древнего бога смотрели без угрозы, даже весело, но от его слов Эйдену стало по-настоящему страшно. Хастур поморщился.

– Не бойся, Рыжик. Я же не собираюсь тебя есть, - он сел рядом с Эйденом. Маг попытался отодвинуться, но его уже обхватили сразу четыре руки.
– Ну же, солнышко, успокойся. Мне не нравится, когда меня боятся в постели.

– Разве ты не страхом питаешься?
– Эйден пару раз дернулся и понял, что вырваться не сумеет. Хастур был сильнее во много раз.

– Нет, это прямой путь к безумию. Я не хочу стать таким, как Шаб-Ниггурат. Он в какой-то период начал питаться исключительно страхом во всех его проявлениях. И ты сам видел, к чему это привело. Я предпочитаю другое чувство.

– Откуда ты знаешь, что я видел Шаб-Ниггурата?

– Джарет рассказал мне о ваших приключениях.

– Джарет?!
– Эйден был так потрясен, что перестал бояться. Так вот кого ему напоминает Хастур!
– Он тебе кто?!

– Сын.

Эйден задохнулся. Он понял, кому обязан своим нынешним положением. Огненный маг припомнил весь свой запас идиоматических выражений и высказал Хастуру всё, что думает о нем самом, о Джарете и всех их родичах до десятого колена. Сначала Хастур слушал с интересом, но через пару минут, когда Эйден закончил очередную тираду и набрал воздуха для следующей, зажал ему рот.

– Я, конечно, люблю, когда подо мной кричат, - древний бог лукаво улыбнулся.
– Но не такие же слова. У тебя очень красивые губы, Эйденн, давай найдем для них другое применение, м-м-м?

Он убрал ладонь и поцеловал Эйдена. Маг забился, но в голове его, парализуя волю, зазвучал ласковый шепот. Слова были смутно понятны, однако Эйдену было не до того, чтобы вслушиваться. Все четыре руки древнего бога двигались, стаскивая с Эйдена одежду, лаская так, что у него перехватывало дыхание. Эйден застонал, потом закричал уже без слов, уверенный, что сейчас умрет, потому что такое наслаждение вынести невозможно. Для него исчезло всё, кроме экстаза, длящегося невероятно долго.

«Неужели я жив?
– Эйден медленно обвел глазами пеструю комнату, погруженную в сумерки.
– Вечер... Это сколько же времени прошло?»