Частная практика. Начало
Шрифт:
– Да, Мэл. Но её знания меня пугают, - ответила Виктория Андреевна, - Иногда мне кажется, что она намного старше меня.
– Перестань! Это магия жизни. Она не изучена. И у тебя есть уникальный шанс, попытаться изучить её, близко общаясь с дочерью! Тот старый маг, пятьсот лет назад, тоже обладал обширными знаниями, но использовал их во зло. За что и поплатился. Я права, Вик?
Викентий Петрович нехотя кивнул соглашаясь. Наступила неловкая пауза. И в тишине раздался сонный голос из кресла.
– Как говорил один мой знакомый - покойник - я слишком много знал, - Оленька кряхтя перевернулась на другой бок.
– А вот подслушивать - нехорошо, -
– Это спросонья, - прошептала маменька, - Бывает.
Однако Мелинда вскочив из-за стола подошла к креслу и легонько дотронулась до плеча спящей девочки.
– Оль, - тихо, но в голос позвала она, - Оленька.
– Мм?
– раздалось из-под лапы.
– Ты мне кое-что обещала. Помнишь?
– Мм?
– Показать действие твоего крема, на примере Феи.
Виктория Андреевна, частично устыдившись, но и частично воодушевившись отповедью Мелинды о недостаточном внимании к дочери, возмущённая поведением...э-э...двоюродной племянницы, бросилась было вот прямо сейчас, направо и налево, доказывать всем и каждому, как она любит свою Оленьку, но папенька удержал её за локоток, внимательно прислушиваясь к невнятному бормотанию "сестёр".
Меж тем, девочка приподнялась и села.
– Точно!
– сказала она громко и посмотрела на родителей.
– Мам, пап, я обещала Мелинде показать в действии новый вид нашего крема, но так-как никаких ненужных баночек и тюбиков в доме я не нашла, мамины крема трогать не хотела, Мэл мне свои не предложила, а зубную пасту я трогать не стала, то Фейку я намагичу чистыми плетениями, без этих всяких мазюк. Ладно?
– Давай уже, "намагичу", - улыбнулась Мелинда.
– Фейка. Иди сюда, - позвала девчонка.
Рысь, спрыгнула со спинки кресла и ткнулась мордой сидящей Оленьке... как сказал бы "деда", в район "сисег", а по мнению Мелинды в область только-только намечающегося декольте.
– Ну ты и здоровая у меня стала, - девчонка принялась трепать и щекотать мурлыкающую кошку. Фея из маленького котёнка за восемь лет сытой и вольготной жизни, превратилась в матёрого хищника. Правда нрав у неё так и остался весёлым и игривым.
– Так, а сейчас замри, - велела хозяйка. Рысь послушно застыла, а Оленька картинно, напоказ родителям, а больше всего Мелинде, дотронулась пальчиком до одной кисточки на ухе Феи.
От кисточки и до подушечек на лапах, по телу рыси пробежала серая волна.
– Слабый концентрат некры, - пояснила девочка.
– Зачем?
– удивилась Мелинда, - Ну я понимаю в кремовой массе, он должен разрушить все органические соединения, а на Фейку-то зачем?
– Я сегодня заметила, что она чешется. Может блошки где завелись, так сейчас они подохли.
– Фи, мадмуазель! Как не стыдно?
– А!
– легкомысленно отмахнулась Оленька, - Чай не на балу!
– девчонка приложила другой пальчик ко второй кисточке кошки. По её телу пробежала светло-зелёная волна.
– Целка! Упс. Целительная магия, так же слабой концентрации, - щёчки Оленьки, запунцовели, - Так. На всякий случай.
Виктория Андреевна возмущённо посмотрела на Мелинду.
– Домашняя девочка? Да? Тянется к знаниям?
– А не подскажешь, кто тебе в гинекологии помогал? Когда я не работала?
– выгнула бровь Мэл. Вика стушевалась.
А Оленька продолжала.
– И наконец...ррр - ррр - ррр...барабанная дробь!
– девчонка просто легонько подула в нос рыси. По её
– Сказка!
– воскликнули все трое наблюдателей одновременно.
– Э-э, - протянула Оленька, - слегка перестаралась...
– Господи!
– раздалось из дверей в кухню, - Лесная царица!
Все обернулись и посмотрели на Ирину Михайловну, которая, что-то шептала и мелко крестилась.
– Фейка, идём спать, - Оленька позвала свою преображённую и оттого немного пришибленную от всеобщего внимания зверюгу.
– Вот увидит тебя Булька, все локотки от зависти поискусает!
– девчонка с кошкой, рысью поскакали на второй этаж.
– Баба Ира - отомри!
– крикнула Оленька напоследок. Домработница встрепенулась и пришла в себя.
Лишь через полчаса, когда все успокоились, привели себя в более-менее адекватное состояние, Мелинда унесла обратно рисунки и чертежи, а домработница по новой накрыла к чаю, когда Ирину Михайловну, практически насильно усадили со всеми за стол - мотивируя тем, что семейная тайна раскрыта и теперь она для них, практически родной человек - наступила минутная пауза. Все почему-то одномоментно потянулись к чашкам. Через пять минут атмосфера за столом, потихоньку стала разряжаться.
– Баб, Ир, - Мелинда по примеру кузины, не стала заморачиваться с этикетом, - ты не сиди, а вареньица накладывай. Вкусное-то, вареньице твоё. Не успеешь оглянуться, как мы здесь всё подметём.
– Да и наздоровье, - пожала плечами домработница.
– Если нравится, ещё наварю. Я если честно, дети, есть совсем не хочу. Всё никак от Оленькиного чуда отойти не могу.
– Да-а, - протянул Викентий Петрович, - чудо, так уж чудо. Удивила дочка. А я правду говоря, не верил. До последнего не верил! Всё думал, что за цирк вы тут устраиваете? С какой целью? Вот вроде бы всё логично. И бизнес-план и чертежи и страшные истины о гостайнах и "разумниках", сжиженный магический концентрат, но червячок сомнений, точит и точит. А как сам увидел, так и дар речи потерял.
– И с чего бы нам с Олькой тебя разыгрывать?
– удивилась Мелинда.
– Ну теперь хоть, веришь?
– Да куда уж тут деваться?
– А кто эта, Булька? Оленька её упомянула, - поинтересовалась Виктория Андреевна.
– Не, баб Ир. Ну я так больше немогу!
– возопила Мелинда, - Что же это такое делается-то! А? Я кто в этом доме? Попугай или трещётка?
– Успокойся, егоза!
– усмехнулась Ирина Михайловна. "Ну раз я бабушка, то и отношение к вам соответствующее".
– Ну, как-так успокойся?
– "егоза" - которая на самом деле была раза в три если не больше, старше бабушки, просто выглядела не старше 20-ти лет - в бессилии заламывала руки, - Ты помнишь когда я впервые завела разговор об Олькином окружении?