Частная практика. Начало

– Тебя как зовут? Волшебная?

– Я не волшебная. Я эльфийка! Так Лёлька сказала. Ещё она сказала, что я многофунк...многофункциональный пул! Вот! Только я пока не знаю, что это такое. Я ещё учусь. А зовут меня, Олиле-Олели!
– и она звонко рассмеялась.

– Твоё имя и твой смех, звенят как колокольчики, солнышко маленькое.
– засюсюкал умилившийся герцог.

– Ты когда свои "бубенчики" мазюками натрёшь - тоже звенеть будут!
– и малявка не обращая внимания, на робкий смех и фырканье в холле, весело поскакала к решётке. Лишь только один Фей не принимал участия в веселье. Ему было хорошо под нежными пальчиками Виктории Андреевны.

Глава 20

Вятка. Новогодний вечер.

– Интересно всё же, чем это они таким шандарахнули, что начальство весь вечер, рацию обрывает?
– спросил молоденький корнет, своего старшего напарника, пощёлкав ногтем указательного пальца, по нещадно трещавшему и плюющемуся матом начальника отдела, пластмассовому корпусу "мыльницы".- Того и гляди, взорвётся! А, поручик? Вот же, безмозглые девки! А если бы с ними что-нибудь случилось? Кто бы отвечал?

Два офицера контрразведки, проводили свой обычный - в последнее время - вечер, в обычных неторопливых разговорах, сидя в неприметной грязно белой "Волге", стоящей на парковке невдалеке от небольшого, но уже довольно знаменитого - в узких кругах спецслужб империи, и не только - особнячка на Липовой аллее 17.

– Чем они там шандарахнули, корнет, это мы скоро выясним. Судя по всему, Его Величество, собирается подняться на второй этаж в комнату нашей подопечной, - и поручик по примеру своего напарника, постучал ногтем пальца по магнитоле, встроенной в панель "Волги", откуда до них доносился разговор из недр особнячка.
– И на будущее, мой юный корнет, даже думать забудьте о том, чтобы называть нашу подопечную или её, так называемую, сестру - безмозглыми девками. Даже в мыслях! Иначе проблем не оберётесь! Это я вам как будущий, старший родственник говорю. Сами слышали, она в следующем году, примет титул Великой княжны, а "сестрёнка" её...ну вы сами прекрасно знаете, кто её сестра!

– Так-то оно так, поручик. Но мы и сами вроде бы не из последних людей в империи!
– гордо задрав нос, ответил корнет.

– Не из последних, - согласился поручик, - но и не из первых. Пока! Скажем так, второй эшелон.

– Возможно, - задумался на секунду, корнет, - ...И благодарю вас за предупреждение, княжич Голицын. Виноват, зарвался!

– Ничего, княжич Оболенский. Со всяким бывает, я ведь тоже поначалу службы, такое бывало ляпал...

– Кстати, Васенька, раз мы уже почти родственники, то давай и обращаться друг к другу по родственному.

– Согласен, Боренька. Но только вне службы.

– Естественно!

– Так вот, Васенька, я что спросить хотел-то. Что у вас с моей сестрой?

– Как видишь, Боря. Как видишь, - досадливо скривился, Голицын.
– Благословение моих родителей мы - как ты уже знаешь - получили. Сегодня, в канун Нового года, должны были получить - твоих...ваших. Но позавчера, меня прислали сюда на усиление. И теперь я не знаю когда в следующий раз, встречусь с Томочкой. А уж касаемо благословения...
– поручик печально махнул рукой.

– А ты предупредил Тамару?

– Непременно! Первым же делом.

– И, что она?

– Расстроилась. Новый год всё же.

– Не печалься, мон шер, - попытался успокоить, старшего товарища и будущего родственника, княжич Оболенский.

– Время разлуки быстро пролетит, а там глядишь и помолвка. Я вот лично диву даюсь, что ты в ней нашёл? Она ведь скандалистка и манипуляторша. Я на целых два года её старше! И сколько себя помню, с самого своего рождения она пыталась мною управлять!

– Ты ошибаешься, мон шер.
– с усмешкой ответил поручик.
– Тамара Сергеевна, милая, спокойная девушка. С золотым характером. Добрая и отзывчивая.

– Да?
– очень удивился Оболенский - И где ты, Васенька смог обнаружить в Томке такие замечательные качества? Я девятнадцать лет, сколько не искал, мне они так и не попадались! Однако...
– что было "однако", корнет сказать не успел, в рации раздался треск и голос начальства.

– Дятел-4, ответьте Центру. Приём.

– На связи, - сказал Голицын.

– Дятел-4, доложите обстановку.

– Докладываю. Обстановка без изменений. На парковке у дома "объекта", наблюдаются всё те же лица. Два наших экипажа, "Паккард" литвинов, две "Лады" местных жандармов, а так же периодически особняк объезжает БТР из местного гарнизона. Но вояки не по нашу душу. Это охрана родителей "объекта". Приём.

– Принял. Продолжайте вести наблюдение. Приём.

– Вас понял, Центр. До связи, - Голицын отодвинул "мыльницу", устало потянулся и зевнул.
– Боренька, - прищурился он, - время-то уже к восьми, а мы ещё ни в одном глазу. До окончания дежурства - всего ничего. А не разговеться ли нам в преддверие праздника?

– Так точно, мон женераль!
– Оболенский шутливо козырнул и полез в отделение для перчаток, в простонародье называемом - бардачком. Покопался там несколько секунд, и вот в его руках сверкнула пузатая бутылка "Шустовского" и пакет с бутербродами. Быстро и чётко разложив на "торпеде" немудрёную закуску, корнет вновь запустил руку в бардачок и выудил из него две рюмки.

– Ну-с, - сказал княжич Голицын, разливая коньяк по стопкам, - негоже конечно благородный напиток, да и из водочной посуды-то, но как говорится за неимением гербовой - бухаем из чего попало...Вздрогнем!

– Уххх!
– на самом деле вздрогнул, молоденький, двадцатиоднолетний корнет, не привыкший ещё к крепким напиткам. "Старый", "опытный", двадцатичетырёхлетний Голицын, покровительственно улыбнулся.

– Да-а. Хорошо пошла! Повторим?

– А как же?

После третьей обоим молодым людям стало совсем хорошо.

– Вась!

– А?

– Вась, а-ну глянь-ка наверх.

– А что там?

– А ты, глянь.

– Хм, как-будто огоньки какие-то?

– Это Вась, этот...как его там...автоклавус, тьфу-ты, Микки Маус...э-э...

– Санта Клаус?

– Точно! Вишь огоньки на рогах его оленей?

– Ага, только огни-то уж больно большие и яркие, там рожищи должны быть, ого-го! А сами олени метра три в холке!

– Ох ты ж мать моя, Мелинда-Ярослава, борони боже!
– воскликнул трезвея на глазах поручик.
– На парковку в полной тишине, садились пять "Чаек". Одна за другой, строго по порядку. Только снежная пыль разлеталась от мощных воздушных плетений.(В "Волги" все гости не поместились, пришлось "куколкам", по ходу менять автомобили личные на родительские).