Часы Ираза

Джориан показал на столб дыма, из которого вылетали искры; он подымался над крышами ближайших домов.

– Да. Этим дуракам дай волю, они весь город спалят.

Верховная жрица Сахмет приняла Джориана и Карадура в комнате для аудиенций. Это была рослая, широкая в кости женщина сорока с лишним лет, со статной фигурой, но лицо ее немного портили тяжелый подбородок и крючковатый нос. Одетая в светло-серое платье из тонкой материи, на котором серебряными нитями были вышиты какие-то знаки, она сидела в изящном кресле, глядя на промокших и растрепанных беглецов большими темными глазами. По комнате бесшумно двигались жрицы саном пониже.

– Приятно вновь встретиться с тобой, милый доктор Карадур, – произнесла Сахмет низким, звучным голосом, – хотя обстоятельства, конечно, оставляют желать лучшего. А кто этот молодой человек?

– Я Джориан из Кортолии, – ответил Джориан, – в настоящее время часовщик Его Величества. Для меня большая честь познакомиться с вашим святейшеством.

Женщина посмотрела на Джориана долгим изучающим взглядом и щелкнула пальцами.

– Инкияра! Побольше света, пожалуйста.

Внесли канделябр и поставили на скамью; Сахмет сказала:

– Я, кажется, знаю тебя, Джориан.

– Сударыня! Сомневаюсь, чтобы я уже имел удовольствие...

– Я не хочу сказать, что видела тебя во плоти. Ты являлся мне.

– Да, сударыня?

– Ты тот самый варвар, спаситель Ираза!

– Да что вы! Бросьте, госпожа Сахмет. Я не варвар! Я выучился читать, когда мне было пять лет, ходил в школу в Ардамэ. Учился в академии в Оттомани. Манеры у меня, может, и не самые изысканные, но за столом не чавкаю, как свинья. Я всего лишь честный ремесленник и, боюсь, что бы там ни стряслось с Иразом, буду не в силах его спасти. Но как ты думаешь с нами поступить?

– Уж, конечно, не отдам вас этим бешеным псам.

Она поговорила вполголоса с младшей жрицей, та беззвучно выскользнула из комнаты и вскоре вернулась. Пошептавшись с ней еще немного, Сахмет сообщила:

– В нескольких районах Ираза возник пожар, в Жактане тоже. Солдаты борются с огнем, им сейчас не до политических распрей. Храм по-прежнему окружен, даже подкрепление прибыло. Выходить вам нельзя.

– Вылететь мы тоже не можем, ничего волшебного с собой не прихватили, – добавил Джориан.

– Дайте подумать, – сказала Сахмет. – Не хотелось бы оставлять вас на ночь: некастрированный мужчина может ночевать здесь только в праздник Священного брака, иначе он оскорбит богиню. К счастью, есть другой выход. Я открою вам этот секрет, но в награду попрошу тебя, Джориан, об одном одолжении.

Джориан прищурился.

– Сударыня, за свою недолгую жизнь я не раз попадал в переделки и твердо усвоил, что никогда не следует покупать кота в мешке. Буду рад помочь вам, если смогу... Но мне надо знать, о каком одолжении идет речь.

– Оно совсем невелико. Я всего лишь прошу тебя принять участие в одном обряде, сыграть маленькую роль.

– Если вы, сударыня, хотите сделать меня евнухом...

– О небо! Да ничего подобного! Торжественно обещаю, что твое великолепное тело останется невредимым. Это пока все, что я могу сказать.

– А как насчет рассудка, навыков, способностей?

– Тоже не пострадают. Ну что, сударь?

Джориан еще немного попререкался, но так и не сумел добиться от Сахмет никаких подробностей. Он переглянулся с Карадуром, но старый колдун на этот раз не мог ему помочь. Джориан не любил давать обещаний, так как смутно представлял себе, чем это обернется, но другого выхода не видел.

– Ладно, госпожа Сахмет, – сказал он. – Я согласен.

– Чудесно! Не бойся, тебе не придется раскаиваться. Идемте со мной.

Подошла младшая жрица и отдала Сахмет свечной фонарик. Джориан с Карадуром двинулись за верховной жрицей. Они шли по коридорам, комнатам, спускались по лестницам, наконец Джориан совершенно запутался. Но вот они оказались в подземном коридоре, тускло освещенном одним-единственным фонариком, и Сахмет остановилась у большой, запертой на засов, деревянной двери.

– Джориан, – сказала она. – Ни для кого на свете я не сделала бы этого, даже если б речь шла о чьей-то жизни. Но когда опасность угрожает будущему спасителю Ираза, выбирать не приходится. – Она сняла с пальца массивный перстень. – Возьми. Когда доберешься до конца подземного хода, там будет дверь. Постучи четыре раза. Вот так. – Она дважды стукнула костяшкой пальца и еще дважды после паузы. – Откроется смотровое отверстие, тогда покажи этот перстень. Кстати, не забудь возвратить его, когда все уладится.

Она отодвинула засов и открыла дверь. Протянула руку на прощание.

– Ступайте, господа.

Руку Джориана Сахмет сжимала дольше и сильнее, чем он ожидал.

– Возможно, мы еще увидимся, Джориан. И скорее, чем ты думаешь.

Она передала Джориану фонарь, сквозь стекло слабо светила единственная оплывшая свеча. За Джорианом и Карадуром гулко захлопнулась тяжелая дверь.

Туннель шел под уклон, все ниже и ниже. Камни, которыми он был выложен, стали мокрыми и скользкими.

– Верно, об этом туннеле я и слышал, он прорыт под рекой Льеп. Значит, скорее всего, над нами грунтовые воды.

– Что над нами, сынок?

– Грунтовые воды. Разве ты не знаешь? В глубине почвы, на некотором расстоянии от поверхности, все поры заполняет вода. Если дорыть до этой глубины, получается колодец.

– Нет, я этого не знал. Всю жизнь посвятил духовным знаниям, пренебрегая практическими. Ты-то где нахватался таких сведений?

– В Ире, когда работал землемером.

– Да, ты человек разносторонний.

– Это верно.

Джориан улыбнулся в полумраке и прочел стихотворение:

Да, Джориан был парень хоть куда:Мог оседлать лихого скакуна,Унять ударом точным драчуна,Пленить девичье сердце без труда.Сложить сонет, рондо, секстину мог,Страной и бригантиной управлять,Дороги мерить, во врага стрелять,Часы собрать и шпилькой вскрыть замок.Мечта его была совсем иной,Да попусту манила молодца:Простым мастеровым хотел он статьИ поселиться с любящей женой,Прожить достойно, мирно до конца,Трудиться честно и тревог не знать.