Часы с кукушкой

Нет, точно знаю, что этого всего наверняка не выдержу.

Останусь в пещере. До тех пор, пока окончательно не выдержу.

Зачем стараться?

Я заметил одного типа на трамвайной площадке. Он манипулировал около кармана какого-то гражданина: придвинулся к нему, потом стал с безразличным видом об этот карман тереться, что-то в нем щупал, трогал, наконец махнул рукой и, оперевшись о поручень площадки, стал бессмысленно глазеть по сторонам.

Меня все это заинтересовало.

— Мне кажется, что вы намеревались с этим карманом что-то проделать? — спросил я его просто так, из любопытства.

Он вяло посмотрел на меня и еще раз махнул рукой.

— Хотел в нем пошарить, — ответил он и тут же поправился, — собственно, если говорить по правде, то хотел и не хотел. Не то чтобы мне этого очень хотелось, как видите, я отказался от этой затеи очень легко.

— Не понимаю, — сказал я. — Хотели и не хотели? Разве так поступают карманники?

— Скажу вам откровенно, — объяснил он, — я не вижу причины особенно стараться. Радиоприемник у меня есть, телевизор есть, пылесос и стиральная машина есть, холодильник тоже имею. Автомобиль мне не нужен, потому что при моей специальности ездить приходится главным образом в общественном транспорте. Я достиг потолка, и мне не имеет никакого смысла дальше выбиваться из сил. На жизнь я себе всегда заработаю, даже если буду работать кое-как.

— А профессиональная гордость? — спросил я.

Карманник снисходительно усмехнулся.

— Пусть другие лезут из кожи вон, с меня хватит. Недавно получил срок. Три года. Адвокат защищал меня спустя рукава. Не старался. Вот мне и кинули трояк.

— Может быть, у адвоката уже есть радиоприемник, телевизор, пылесос, холодильник, стиральная машина и автомобиль? — спросил я.

— Вы как в воду смотрели, — проворчал карманник. — Уже всем обзавелся, достиг потолка, зачем ему было стараться?

— Но прокурор постарался, — заметил я, — наверно, у него еще не было холодильника и телевизора?

— Наверно, — кивнул головой карманник.

Я попрощался с карманником, трамвай как раз подошел к остановке, и я вышел. Тут невдалеке жил мой врач (у меня уже несколько дней что-то кололо в боку, горело в горле и царапало в пищеводе).

Я подробно все изложил доктору, он бросил на меня беглый взгляд, потом поглядел в окно и выписал рецепт.

— Может, вы меня все-таки осмотрели бы, пощупали бы где надо? — беспокойно сказал я.

— Не надо, — отрезал доктор, протянул мне рецепт и крикнул: — Следующий!

Застегивая сорочку, которую я расстегнул в надежде на тщательный осмотр, я сказал врачу без обиняков то, что я об этом думал:

— Наверняка у вас уже есть пылесос, холодильник, радиоприемник, телевизор и стиральная машина. Вот вам и ни к чему особенно стараться. Разве я не прав?

Он даже не дал себе труда ни согласиться, ни отрицать. Я ушел с бумажкой, на которой был нацарапан рецепт, и в душе решил найти другого врача, еще не достигшего потолка.

От врача я поспешил к портному забрать новый костюм, который сегодня должен был быть готов. Примерив костюм, я чуть не окаменел от неожиданности, так кошмарно было сшито это безобразие. Я понял, что портной имел все то, что уже перечислялось в предыдущих случаях, что он достиг потолка и ему незачем было стараться.

Возвратившись домой, я задумался над трудной проблемой и сел писать этот рассказ.

Если кому-нибудь покажется, что мое сочинение далеко от совершенства, я прошу принять во внимание, что холодильник, пылесос, радиоприемник, автомобиль и телевизор у меня уже давно имеются, а из-за какой-то стиральной машины вряд ли стоит стараться и выбиваться из сил.

В заботах о представительстве

Я решил зайти в ресторан первой категории, чтобы поужинать. На мне была замшевая куртка и спортивная рубашка без галстука.

— В этой одежде вы не войдете, — сказал швейцар.

— Почему? — спросил я.

— Одеты вы несоответственно, — объяснил швейцар. — У нас обязательны темный костюм, белая сорочка и галстук. Наш ресторан — предприятие первой категории, у нас бывают иностранцы, мы должны заботиться о представительстве.

Направившись к пивному киоску, я подумал, что в принципе товарищи из ресторана правы. У них бывают иностранцы, поэтому забота о внешнем виде обязательна. Это точно.

Однако ведь и на улицах тоже бывают иностранцы. А среди пешеходов, к сожалению, еще встречаются некоторые, одетые не по моде или имеющие в своем гардеробе отдельные детали, не соответствующие всему остальному. Я сам неоднократно видел, как цвет кашне расходится с цветом шляпы, или брюки сидят бог знает как, или сумки у женщин из плетеной соломы, что уж совсем недопустимо. Швейцара из ресторана первой категории этим можно окончательно доконать, не говоря уж об иностранцах. А не следует ли и в данном случае нам позаботиться о представительстве? Может быть, ввести специальные, оборудованные радиоаппаратурой автомобили, в которых мастера по части моды и элегантности обращались бы к пешеходам через громкоговорители:

— Будьте любезны, гражданка в фетровой шляпе! Теперь не носят пальто прямой линии, теперь носят пальто, расширяющиеся книзу, наподобие колокола. Прошу немедленно покинуть улицу! Гражданин, стоящий перед витриной с рыбными консервами! Вы соображаете, что вы надели? Что это за дедушкин реглан? Как у вас вшиты рукава? Что вы нацепили на голову? По-вашему, это шляпа? Если вам нечего надеть, так сидели бы дома, а не разгуливали по улице!

Следует подумать также и о том, что иностранцу может взбрести в голову прокатиться в трамвае. В трамваях тоже придется навести порядок. Заботу об элегантности пассажиров можно поручить кондукторам, прошедшим специальные краткосрочные курсы моды.

— Эй вы! В чем вы лезете в трамвай! Какой сапожник сшил вам этот костюм? Прошу пройти вперед! Нет, это не вам, гражданочка. Вы, в туфлях на шпильках, немедленно покиньте трамвай! Шпильки уже давно не носят!

Люди бы научились думать о своем внешнем виде.

Рассуждая так и попивая пиво у киоска на улице, я время от времени бросал критические взгляды на проходивших мимо. У этого что-то торчит, у того что-то не выглажено, сплошь и рядом туфли не подходят к носкам. Я просто по-дурацки чувствовал себя в подобном окружении, хотя и не иностранец.