Чай с жасмином
Шрифт:
— Так, так! — торможу я его. — Не злоупотребляем! Завтра готовим сами. Будем угощать Жасмин русской кухней.
— Не вопрос!
Завтра у нас с Михой выходной.
Входная дверь хлопает. Я наблюдаю за ней. Напряжена.
— Что такое? — заглядываю в глаза.
Отрицательно качает головой.
— Как тебе мои друзья?
— Хорошие люди. Госте-при-имные. Добрые были ко мне.
— Мы поживем здесь несколько дней, пока я найду нам квартиру.
— Как скажешь.
Диван у нас один. Один на двоих. Хороший такой, большой диван. Но один… И я планирую разделить сегодня
Протягиваю ей руку, неуверенно вкладывает в нее свои пальчики. Пересаживаю на компьютерное кресло. Достаю комплект чистого белья из шкафа. Заправляю одело, подушки… Спиной чувствую ее адреналин. И хочется все бросить и успокоить. Нооя довожу дело до конца и только тогда разворачиваюсь. Подхожу. Ее толстая коса уже лежит свободно на плече. Я прикасаюсь к ней, сдавливая пальцами. Сырая до сих пор.
— Ясь, может, фен тебе дать? Волосы посушить.
— Можно?
— Конечно! — приношу Симкин из ванной. — Держи. Я в душ ненадолго.
Отдаю ей пакет с ее вещами.
— Переоденься.
Тяжело, наверное, в джинсах с непривычки.
Тело сходит с ума от одной только мысли, что… и даже прохладная вода нифига не помогает снять напряг и эрекцию. На самом деле, я очень боюсь сорваться и пойти у него на поводу. Не хочу ее напугать или слишком давить. Одеяло у нас одно на двоих тоже. Нет в шкафу, конечно, есть и второе… Но черт, возьми! Да, я пользуюсь ситуацией. Конечно! Но я сделал предложение… и мне так чувствуется, что это не слишком критично. Мы без недели женаты! И она не невинная девочка. Жила с мужчиной.
Или, бл*ть, достать второе одеяло?
Нет!
Не буду я ее трогать. Я хочу, чтобы она привыкла ко мне. Хочу обнять. Что в этом страшного?
Пусть будет одно одеяло.
Вытираюсь, оборачивая бедра полотенцем. Мои шорты остались в рюкзаке.
Яся в светло голубом льняном платье в пол. Не видно даже стоп. Очень нежная…
Глянцевые пряди развиваются под струей воздуха.
Заторможено скользит по моему телу глазами снизу-вверх, пока мы не встречаемся взглядами. Вспыхивает!
Мне хочется смять ее! Подхватить, усадить на этот стол, впиться в губы… задрать эту юбку…
И очень явственно это сейчас несется в моих фантазиях! Ворваться в эту девочку… МОЮ девочку! И я почти ощущаю это физически, сжимая губы и челюсти, чтобы не стонать от этих накативших ощущений.
Перехватываю полотенце в секунде до того, как оно упадет. Яся рывком отворачивается к окну, наверняка уловив насколько сильно я хочу ее не только в моих глазах.
Ну а что я могу поделать?!
Забираю рюкзак со своими вещами, ухожу.
А ведь вся ночь впереди! Запах ее, кожа нежная… губки эти рядом нецелованные!
Твою мать…
И когда я возвращаюсь, она так и стоит лицом к окну, досушивая волнистые волосы.
Я сомневаюсь, в своем решении. Ровно минуту. Кто-то из нас двоих должен быть уверен в том, что делает. И это явно будет не Яся.
Ничего плохого не происходит. Ничего насильно я делать не буду. Фен выключается.
— Ложись спать, Ясь.
И я щелкаю рубильником света. Я понимаю, что слово «неловко»
и десятой доли не описывает ее чувств. Мне очень важно преодолеть этот ее барьер. Мне нужны ее спокойные уверенные прикосновения. Даже гораздо больше, чем секс. Секс — удовольствие, нужда, прикосновения — близость. Я хочу эту близость, даже если она и чрезмерно форсирована мной и обстоятельствами.Стоит.
Беру за руку, подвожу к дивану.
— Ложись. Не бойся. Мы просто поспим.
Послушно ныряет под одеяло.
И когда я оказываюсь рядом, я перестаю что-то решать. То, что бьется внутри меня вдруг оказывается гораздо сильнее. Настолько, что отрубает мозги напрочь.
Она в моих руках, я прижимаю ее ближе. И чувствую, как ее тело превращается в сплошной молчаливый пульс. Я могу считать ее сердцебиение по этой пульсации.
Успокаивайся… — глажу ее дрожащими руками по спине. — Успокаивайся… Расслабляйся…
А сам не могу! Вообще!
И меня крутит от возбуждения, как-будто остановили в самый апогей драки, когда мышцы работают уже на автомате!
Наше дыхание синхронно сбито и слишком шумное.
И мои пальцы начинают без спросу чудить, спускаясь все ниже и ниже… Втыкаюсь ими в ее поясницу, больше чувствуя, чем слыша тихий вскрик.
Как остановиться?!
Кислорода не хватает. И я вдыхаю глубже, закрывая глаза от головокружения. Как же ты пахнешь…
Это совершенно отключает мой самоконтроль, и я вжимаюсь губами ей в шею. Поцелуй… еще один… мои зубы скользят по этой коже…
Невозможно же остановиться… невозможно!
Она меня не останавливает. Не останавливает же!!
— Яся… — мой голос срывается, чувствую, как она сжимается.
Не не… я не смогу тормознуть…
Но она и не тормозит!! Да — не отвечает! Но и не тормозит…
И во мне борется сейчас тело, сговорившееся с огромным шаром распирающих эмоций в груди и уже не функционирующий разум. Исход битвы ясен.
И, отключаясь, мои мозги выдают последнее, что хоть как-то потом может оправдать, то что сейчас будет.
— Если тебе неприятно… Просто останови меня, ладно?
И я чувствую, как она отрицательно качает головой. И шепотом:
— Нельзя сопротивляться.
Что?!?
Глава 18 — Потому что!
Лежу на спине и слепо смотрю в потолок. Сердце колотится в горле. А тело вообще не согласно! Но мне на тело сейчас вообще по*уй.
Нельзя…
— Прости меня, — испуганно шепчет Яся.
— За что?
— Не то сказала.
— Правду же сказала.
— Я… глупая! Не тогда сказала. Надо было замолчать. Прости меня. Я буду молчать.
Господи, ну что она говорит-то?! — идет по моему телу дрожь отвращения. — Какого черта, я прикасался к ней так?! Я же совсем другого хотел!
— Ясь… — дотягиваюсь до ее кисти, сжимаю. — Как это — нельзя?
— Нельзя… — растеряно. — Ты же… муж?
— Мхм… А если тебе неприятно? Не хочется. Устала. Плохо чувствуешь себя.
— Терпеть. Я же жена.
— А если больно?!
— Терпеть. Можно сказать. Но лучше терпеть. Привыкнуть. Болеешь — надо сказать. Ммм… грязная если… эмм… кровь… тоже надо сказать.