Чайки за кормой (сборник)
Шрифт:
– Вы сами, – законно избранный мэр указал рукой на задние ряды, – отдали власть и богатства города вот этим, – следующий жест был направлен уже на первые ряды.
– Почему лучшие умы покинули город и обитают сейчас на чужбине? Не предоставили им необходимых условий? Нет же! Русский ученый без условий работает еще лучше – история это доказала. Для него важны не деньги, а
Дурнов метался в закулисье, пытаясь хоть что-то предпринять. На глаза ему попался человек с проволокой, кусачками и изолентой. «Электрик!»
– Выключай свет! – рявкнул глава избирательной комиссии.
В зале стало темно. Погасла лысина Закругляева. Но тут же вспыхнули сотни зажигалок. Третий ряд во главе с Бибекиным под шумок тихо свалил.
– Вот эти жирные боровы, – Мондель направил свой указательный палец на сидящих за столом, – ласково разговаривая с вами, грабят вас так, как не смог бы ни один гоп-стопник. А вы молчите и улыбаетесь! Сила в народе уже не та, поиссякла вся. Одна надежда: проснется какой-нибудь былинный герой, Илья Муромец, например, позовет с собой О. Поповича и Д. Никитича и вломят они этим боровам по первое число. Будет тогда и белка, будет и свисток. Но это все со временем. А сейчас-то как жить?!
Мондель спустился со сцены и зашагал по проходам темного зала.
– Где, где вы, люди?! Я вас не вижу! – громко крикнул он.
– Мы здесь! – отозвался очкастый студент. У него не было зажигалки, и он посветил на свое лицо экраном мобильного телефона.
– Я не буду мэром, – тихо сказал Харитон, но полная тишина сделала эти слова криком.
– Почему? – спросил кто-то рядом.
– Не хочу…
Момент был пиковый. «Вот ради этого и стоит жить», – как-то буднично подумал Мондель и ушел.
В зале зажегся свет. Бибекинцы, выжидавшие в фойе, вернулись на свои места.
Дурнов подскочил к краю сцены и нервным голосом произнес:
– У нас тут это… самоотвод… Вторым, по количеству голосов, был Безобразников. Теперь он автоматически становиться
законно избранным главой города.«Лучше уж дебил!» – подумали те, кому это было надо.
«Бесплатный сыр всегда достается второй мышке», – млея от счастья, подумал притаившийся за кулисами Тефлонов.
Через пять минут привели Гришу. Какой-то шутник уже успел надеть ему на голову бутафорскую корону, найденную среди реквизита театра.
Безобразникова усадили в кресло, вручили наскоро переделанное удостоверение и скомкано поздравили. Речь ему, по понятным причинам, сказать не дали.
Гриша, судя по открытой улыбке, мероприятием остался доволен.
Мондель шел по парковой аллее, и в глазах его светилось счастье. Еще одно событие он смело мог занести в свою необычную коллекцию.
– Теперь надо отдохнуть, восстановить моральные силы… Или восстановить мораль и силы?.. Необходимо выехать за пределы установочной зоны. Багамы, гориллы – куда-нибудь туда…
Ветер в городе ослаб и задохнулся в подворотнях. Ближе к ночи пошел теплый дождь.
Тефлонов получил свои пол-лимона и уехал гулять в столицу.
Глава 29
Прошло несколько месяцев.
В Министерстве регионального развития в курилке два клерка делились новостями.
– Вы знаете, в Волнограде мэром выбрали идиота.
– Да что вы говорите?! Ну и как руководит? План по развитию выполняется?
– Руководит – не хуже других. И план выполняется.
– Социальная напряженность в городе наблюдается?
– Вроде бы нет.
– Тогда какие проблемы?
– Не наблюдается проблем. Скорее, наоборот: звонками не беспокоит, ничего сверх лимита не просит.
– А что, на самом деле идиот?
– Да.
– Хм… А в принципе, неплохая идея…
В конце октября Григорич получил телеграмму от Монделя: «Имуществом распоряжайся по своему усмотрению. Доверенности выслал. Уехал в Тибет. Может, меня чему-нибудь ламы научат. А может быть, я – их…»