Чайку не желаете?

Мэрс, оценив перспективы очередного визита в Управление, решил совершить тактического отступление. Драпанул со всех ног в сторону повозки, в которую хотел меня запихать.

Мной все так же управлял адреналин. Руки сделали быстрее, чем мозг успел оценить. Уверенным движением метателя ядра, я раскрутила сумочку и послала вдогонку убегающему мужчине. Бамс! Спина Мэрса приняла снаряд на себя, и бывший представитель пропахал носом брусчатую кладку тротуара и затих.

И вот сижу теперь в знакомой камере. Напротив меня дежурный. За стенкой опять кто-то надрывно храпит. А гвардейцы тем временем даже картинку притащили. Причем позаимствовали ее из кабинета Уатерса. Начальник не обрадуется, когда вместо морского пейзажа увидит на стене дырку в побелке.

Мэрса в тюремном лазарете в чувство приводят, а я думаю, как покрасивее нашу историю рассказать. А в голове мысли разные крутятся. Не зря бывший представитель уверен был, что артефакт у меня. С порошком объяснение слабенькое, непродуманное какое-то.

Так глубоко задумалась, пропустила появление в камере третьего.

– Что и следовало ожидать, - со смешком произнес Жорж. – Прежде чем искать тебя по городу, решил проверить тюрьму и не ошибся.

Дежурный счастливо улыбнулся и с чувством глубокого удовлетворения на лице захлопнул папку. А я вот радоваться не спешила. Неизвестно еще с какими новостями явился этот гонец.

Но Жорж возжелал конфиденциальной беседы в удобных условиях. Прозрачно намекнув на серьезный разговор дома, он, подхватив меня за локоть, повел на выход из тюремного этажа. Я чуть не заявила, что камера обставлена не в пример лучше моей комнаты, и я с ней за два посещения уже сроднилась. Гвардейцы провожали нашу парочку разочарованными взглядами. Я прощалась с каждым милой улыбкой.

В повозке между нами царило напряженное молчание. Я забилась в угол, сжимая в руках отмытую сумочку с камнями, Жорж с задумчивым видом изучал окрестности. А лучше бы наорал, тогда со спокойной совестью послала его полями да лесами, и серьезный разговор был бы забыт. А то висит заточенным топором над нами.

В чайную меня не пустили. Крепко сжимая мою ладошку, Жорж потащил свой дом. Хотелось ли мне вырвать руку и гордо удалиться к себе? Возможно. Но еще больше желала, чтобы следователь опроверг слова Фло.

Поставив диагноз «неисправимая дура», я осторожно поинтересовалась:

– Как там Мэрс? Пришел в сознание.

– Да. Я его отпустил с условием, что он из города не уедет.

Я меня внутри разлился мороз. Сильный и трескучий. От которого дубеет кожа до боли. Рассчитывать теперь действительно не на что. Кто ж будущего тестя в тюрьму посадит?

Наверное, я побледнела. По крайней мере, ощущения, что кровь просто отхлынула куда-то к ногам вслед за рухнувшим сердцем.

Жорж открыл дверь, пропуская меня в дом. Но стоило мне перешагнуть порог, и маска галантного кавалера растаяла. Передо мной был жесткий и суровый следователь.

– Эльза, - под грохот закрывшейся двери и моего сердца резкий тон заставил поежиться, - нам надо серьезно…

Не дала договорить, привстав на цыпочки и впившись в его губы. Действенным метод, хотя обычно так затыкают рты дамам. Но Жорж быстро перехватил инициативу, притискивая мое тельце с силой к стене. Я позволила ему абсолютно все этой ночью. Надо же увезти из Франке-на-Исте не только груз собственных ошибок, но и хорошие воспоминания.

Жорж спал, негромко посапывая, подложив обе ладони под щеку. Умилительная картина, не смотря даже на сволочизм. Я разглядывала в его черты лица. Пускай и в предрассветном сумраке они и казались мягче, запомнить мне хотелось Жоржа настоящего. Циничного. Уверенного. Манипулятора.

Первая любовь и разбитое сердце так себе советчики. Хорошо хоть разум заткнул гормоны и намекнул, что валяться в кровати и рассматривать идейного врага, который уже сегодня может тотально сократить мою жизнь (знаю, явно преувеличиваю, но я девушка юная и впечатлительная) не самое продуктивное начало побега.

Драконопорт откроется меньше чем через час. Надо успеть упаковать вещи, отобрать в лаборатории то, что возьму в дорогу и написать письмо Диону. Да, я решила поступить как трусиха. Увезти парня с собой… Одинокой девушке легче затеряться. Тем более он наследник – ничего критического ему не сделают. Хотя бы один раз дадут королевские регалии в руки, а там уж как получиться. По крайней мере, в письме четко обрисую ситуацию, чтобы не вздумал ставить дядю регентом. А послание положу в униформу кота. Не будет же Жорж обыскивать тряпки.

Нужно сохранить жизнь Диону и моя задача спрятать книгу с Храном так, чтобы лучшие сыскные (привет, братик) не могли найти. Я даже прикинула по карте куда отправлюсь. Южные Перевалы – оптимальное решение. Гряды гор протяженностью больше тысяче километров, переходящие в Великий Океан с сотнями деревушек, где скрываются не самые законопослушные граждане.

Мой радар приключений подозрительно молчал, но ум-то понимал в какую жопу мы с ним попали.

Два месяца спустя.

– Луиза, дорогая, правда, сегодня чудесная погода? – новый соседушка старательно растягивал губы в улыбке. Из-за оплывших от жира щек мышцы аж скрипели от непомерных усилий.

– Ветрено не много, - я бросила взгляд в окно, за которым деревья касались кронами земли от налетающих порывов. – Зато свежо и не жарко.

– Вчера говорил с погодником, через пару дней ураган стихнет, и разрешат вылеты, - обрадовал меня господин Ромлес, жадно с причмокиванием хлебая кофе. Я непроизвольно поморщилась. – Где там живет ваша тетушка? Серднирс? Или Керднирс?

– Ферднирс, - поправила толстяка, избегая маслянистого взгляда. Увы, легенда с вдовством дала трещину – как-то не рассчитывала на повышенное внимание мужского пола к трауру.

На удивление мне везло, словно изобрела зелье удачи и выпила его целую бочку. На всякий случай проверила свои пузырьки, но новых не обнаружила.

Сначала я отправилась в город Дервинс в часу лета на драконе. Мое первое везение. Если бы выбрала другой – это уже три часа. И тут бы меня сцапали, поскольку в плане побега я не учла одну деталь – портальщика.

Уже переодетая в толстую матрону с жжено-пшеничными волосами и объемными формами, которые создавала клетка с петухов в стазисе, я с кряхтением поднималась по трапу в кабину, крепящуюся к драконам для длительного перелета, как увидела знакомое лицо. Парнишка стоял посреди посадочной площади и вертел головой в разные стороны. Надвинув глубже капор, я активней закряхтела. Стражники, охраняющие трап, чтобы пассажиры не умыкнули ценный насыщенный запахом драконьего навоза воздух с собой, нервно переглянулись.