Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Правда, плохо представляла себе, что такое влюбленность. Джо она любила, причем чуть ли не с рождения. А чувство, которое испытывала сейчас, не могло быть ничем, кроме влюбленности.

Пока они под руку возвращались к карете, Фиона твердила себе, что предсказание Розы Бристоу сбылось: у нее появился новый мужчина. Добрый, умный, веселый и чудесный. Мужчина, который разбивает для нее сады, хотя она не богатая и не имеет влиятельного отца. Мужчина, который поможет ей забыть Джо. Джо еще прятался в дальнем уголке ее сознания, как призрак в темном лесу, но Фиона не сомневалась, что скоро забудет его полностью и окончательно.

Он уйдет из ее жизни, разума и памяти. Уйдет совсем. Навсегда.

Глава сороковая

Фиона посмотрела на листок бумаги в руке, а потом на номер кирпичного дома, перед которым она стояла. Все верно: Нассау-стрит, двадцать один. «Херст, Брэди и Гиффорд. Биржевые маклеры». Во время обеда в «Дельмонико» Уилл настоял, чтобы она сходила к его маклерам и прослушала лекцию о рынке ценных бумаг.

— Вы знаете, чем богатый человек отличается от бедного? — спросил он.

— Да. У богатого все деньги, — ответила она.

— Нет, моя дорогая, — возразил он. — Богатый человек понимает, что деньги приносят деньги. Возьмите часть своей выручки, вложите ее с умом и не успеете опомниться, как у вас будет на что открыть свою чайную.

Через три недели после этого разговора у Фионы появились деньги, которые можно было во что-то вложить. Предсказание Уилла сбылось. Газеты сообщили о ее импровизированной аудиенции у принца Уэльского. Питер Хилтон написал, что будущий английский король, который мог пить чай в лучших салонах города, предпочел товар хорошенькой маленькой чаеторговки из Челси. И то же самое сделал известный ходок Уильям Макклейн.

Уилла разозлило, что его имя склоняют в колонке светских сплетен, да еще так беспардонно, но у Фионы не было времени обижаться; ее осаждали посетители. Модная молодежь, восхищаясь собственной смелостью, приезжала в личных каретах посмотреть на вестсайдские трущобы. Светские дамы отправляли в Челси своих экономок и горничных. А рестораны, отели и склады присылали заказы. Фиона ударилась в панику и побежала в типографию заказывать новую партию коробок, а потом к Стюарту, чтобы договориться о поставках. Пришлось нанять двух кассирш на полный рабочий день, чтобы выбивать чеки, и еще одну девушку для упаковки коробок «ТейсТи». Часто к ним присоединялась и сама Фиона, качавшая головой при мысли о том, что она проделала такой путь только для того, чтобы снова развешивать чай.

Сегодня днем Уилл должен был сопровождать ее, но застрял на деловой встрече. Макклейн послал к Фионе своего кучера с запиской, объяснявшей причину его отсутствия, и велел ехать без него. Ехать Фиона не хотела; день предстоял трудный. Но когда вчера вечером Уилл заскочил на минутку пожелать ей спокойной ночи и увидел, что Фиона прячет в кувшин кредитки, которые не поместились в ящике тумбочки, его шок было невозможно описать словами.

— К моему маклеру. Завтра же. Без всяких возражений, — приказал он.

Она поднялась по лестнице, открыла дверь и вошла в помещение, напоминавшее ад в час пик. В передней части комнаты находился большой деревянный письменный стол. Его владелец стоял на стуле, повернувшись к Фионе спиной, и кричал. Деревянный барьер отделял приемную от клерков. За столами сидели мужчины без сюртуков, с защитными козырьками на лбах, вытирали с лиц пот, макали перья в чернильницы и что-то лихорадочно строчили. Маклеры бегали взад и вперед и кричали на клерков. Их крики, к которым добавлялся шум телеграфных аппаратов и тикеров[52], создавали настоящую какофонию.

Она слышала выражения, более уместные в порту, чем в конторе.

Один из клерков, сытый по горло, кричал:

— Я же только что написал этому болвану, чтобы он покупал по десять!

— А теперь он хочет продать, пока курс не упал до пяти! Скорее!

— Барнс! — крикнул человек из задней части комнаты. — Хобсон на проводе. Требует твою голову за то, что ты посоветовал ему купить акции Салливанов. Говорит, что ты его разорил.

— Да? Откуда я знал, что так случится? Пошли его к чертовой матери!

Фиона подошла к деревянному барьеру и подумала, что он очень похож на ограду, а сидящие за ним мужчины — на диких быков, храпящих, фыркающих, набрасывающихся друг на друга и помещенных туда для безопасности людей. Она обратилась к человеку, стоявшему на стуле:

— Извините, сэр…

Но человек не обратил на нее внимания. Он слушал запыхавшегося парнишку, окруженного толпой людей.

— Я только что с биржи, — говорил парнишка. — Там творится черт знает что! Люди кричат и ругаются. Я сам видел три драки…

— Что с братьями Салливан? — спросил кто-то.

— Один в больнице. Сердечный приступ. Второй умер. Застрелился.

Эта новость вызвала повторный взрыв злобных криков.

Фиона сделала еще одну попытку:

— Прошу прощения, мистер Херст у себя? — Складывалось впечатление, что она была в шапке-невидимке. Мужчины ее не замечали. Фиона начала терять надежду на то, что ее выслушают, как вдруг почувствовала, что кто-то коснулся ее плеча.

— Уилл! — радостно воскликнула она. — Я думала, ты не приедешь.

— Сумел вырваться. Я ненадолго, — сказал он. — Секретарша составила на сегодня такое расписание, что палец вставить некуда. Народ валом валит… — Крики заставили его поморщиться. — Что тут происходит, черт возьми? Где Херст?

— Не знаю. Я пыталась привлечь к себе внимание, но ничего не вышло.

— Мистер Мартин! — крикнул Уилл человеку, стоявшему на стуле. Человек обернулся. — Здесь дама! Так что ведите себя прилично!

— Извините, мистер Макклейн. Я вас не видел, мисс. — Он отвернулся, сунул пальцы в рот и издал пронзительный свист.

Наконец-то на нее обратили внимание. Правда, только после вмешательства Уилла.

— Джентльмены, на борту леди! — крикнул Мартин. Клерки и брокеры выгнули шеи, увидели Фиону и Уилла и тут же утихли. Мистер Мартин снял трубку и сообщил мистеру Херсту, что к нему пришел Уильям Макклейн. Через полсекунды по лестнице скатился коротконогий пузатый человечек и протянул руку. Он приветствовал их, а потом велел какому-то мальчишке принести кофе мистеру Макклейну и его гостье.

Фиона уже успела привыкнуть к тому, что перед Уиллом расступаются стены. За три недели, прошедшие после посещения «Дельмонико», он возил ее и Сими на пикник в скалы Нью-Джерси, водил в ресторан «Ректор» и в оперу. Дядя разрешил ей отправиться на пикник без дуэньи, понимая, что Сими не спустит с них глаз, но настоял на том, чтобы в оперу Фиону сопровождал Ник, который к тому времени начал вставать. Майклу доводилось слышать, что происходит в закрытых ложах. А в «Ректор» отправилась Мэри, поскольку Майкл проведал, что это всего-навсего модный рыбный ресторан, где при тебе варят омаров. Куда бы они ни пошли, люди были готовы ради Уилла расшибиться в лепешку. Фионе приходилось напоминать себе, что в его присутствии нельзя подавать официанту свою тарелку, самой снимать накидку и наливать вино. Стремительный спуск Питера Херста лишний раз напомнил Фионе о могуществе Уилла.

Поделиться с друзьями: