Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне

Напротив, со стороны засады, в огромных зарослях сорняка обозначилось движение «Лешие», отпочковавшись от ландшафта, двигались двойками, прикрывая друг друга.

Не увидев «девятки» на поле боя, Костя, сопоставив это со стрельбой около села, пришел к выводу, что далеко она не уехала.

«Лешие» выбирались на дорогу. Нацеливая оружие то на горящую машину, то на лежащие тела, они, рассыпаясь полукругом, охватывали участок, именуемый, если по — официальному, местом происшествия. БТР, не докатив метров десять до него, остановился.

Андрей цепко, за секунду осмотрел побоище и раздал команды:

— Первое отделение — на охранение! Второе — осмотреть! Остальные за мной!

Вероятно, Рябинин откричался по рации о финале операции на АЗС, поэтому Андрей, более ничем не интересуясь, вскарабкался на борт БТРа (часть бойцов последовала его примеру) и машина, объехав по обочине останки догорающей «Нивы», ушла в сторону села.

— Мы выходим! Свои! — крикнул Рябинин, поднимая руку и вставая в полный рост.

— Не стреляйте!

Катаев последовал его примеру, а то чего доброго солдатики-спецназовцы, войдя во вкус, могут по инерции и ошибиться.

— Эй, вставайте! — позвал он, убедившись в контроле над ситуацией, лежащих в траве пленников, — выходим.

Те, всё ещё находясь в прострации, то ли от освобождения, то ли от короткого боя, а, скорее всего, и от того и другого, молча встали на ноги и не отряхивая испачканную одежду, покорно, по-бараньи, пошли за Костей.

Так, с трёх сторон они и подтянулись к своим машинам. Катаев с пацанами, Рябинин с чеченцами и Долгов с Бескудниковым.

При ближайшем рассмотрении, УАЗ осел на заднее левое колесо и приобрёл две дырки в арку крыла над простреленным колесом. Так получилось, скорее всего, из-за того, что стоящая бампер к бамперу «Нива», закрыла его своим «телом». Колёса у неё оказались целы, чего нельзя было сказать про стёкла. Целым не осталось ни одного. Всё остекление оказалось по кругу простреленное или треснувшее. Немного досталось и кузову.

Двое бойцов в лохматой от элементов маскировки, форме, стоя около УАЗа, на всякий случай, направив автоматы, разглядывали лежащего в луже крови «жмура». Ещё двое, подошедшие со стороны павильона, вскинулись было оружием на Сулеймана, Али и обросших пленников, но успокаивающий жест Рябинина их устроил и они продолжили беглый осмотр территории.

— Костян! Давай пацанов в машину, чтоб их не светить тут, — сблизившись с Катаевым, ткнул ему за спину Рябинин.

— Сэргэй, — начал было Сулейман, пытаясь догнать размашисто шагающего Серёгу, — нада пагаварыть…

— Сулейман! Дай нам тут подчиститься по-быстрому… Всё остальное обсудим позже, — сухо и резко, не поворачивая головы в его сторону, бросил Рябинин.

— Мы атъехать можэм? — в спину спросил Сулейман.

— Пару минут, Сулейман, подождите, — удостоил Рябинин его взглядом, отключив «бычку».

Отец с сыном отошли к противопожарным сооружениям. Мимо, не глядя в их сторону прошествовала штурмовая «двойка» «Визирей».

— Как прошло? — спросил Рябинин бойцов, уже шмонающих тело убитого около УАЗа «духа».

Один их них, встал с корточек и, повернув вспотевшее лицо, немного подергиваясь, ответил:

— Ну как-то так… Этот, — он кивнул на «зажмуренного» — ещё около «Нивы» полрожка в спину получил как минимум… А всё под «козла» заныкаться хотел… Слышь, а это кто? — глазами показал он на пленных, затем на Али и Сулеймана.

— Наши… — вытер пот со своего лба Рябинин и показал пальцем на пацанов, — эти из плена… а те… типа с нами… Сань! — негромко, чтоб никто из ненужных не услышал, обратился он к Долгову, — посматривай за друзьями.

Саша, изящным и очень естественным движением, сделав шаг в сторону, развернул ствол пулемёта в нужном направлении.

— Парни, нам тут отсвечивать ни к чему, командиры ваши в курсе, — продолжил общение с бойцами Сергей, — мы тачки берем и на блок отваливаем.

— Не вопрос… — невозмутимо ответил тот, что постарше выглядел, — сейчас «жмура» вытащим.

Бойцы, взяв убитого за ноги, оставляя бурые борозды на грязно-пыльном покрытии, отволокли его в сторону.

Костя, чувствуя себя зрителем, механически фиксировал происходящее. Сердце, внезапно унявшись, передало эстафету нервяка конечностям. Хотелось ходить следом за рыскающими спецназовскими «двойками», взяв автомат по-боевому «сечь поляну» или, на худой конец, тушить догорающую «духовскую» «Ниву».

— Бл… ь, колесо пробили… Ладно, на блоке поменяем… — раздражённо сказал Рябинин, пнув по диску, — Костян, давай своих в машину…

Катаев, получив возможность выйти из состояния статиста, излишне суетливо подшагнул к задней дверце УАЗа и открыв её, нашел взглядом, испуганно жавшихся в стороне, пленников:

— Такси подано!

Деланная шутка не разморозила пацанов, лишь заставила их по-овечьи подойти к машине. Да и из Катаева Брюс Уиллис был никакой, как ни старался убрать мандраж из голоса так и не сумел.

Мысленно сплюнув, Костя указал пленникам места и вернулся к Рябинину:

— Какие планы?

Серёга, обернувшись на Али и Сулеймана, на секунду прикусил нижнюю губу:

— Ты здесь останься… Мы с друзьями на блок уедем, пообщаемся… Потом ты подтянешься, у Лехи узнаешь, что там и как… Сопоставим…

— Я понял тебя, Серый…

Возбуждение не отпускало, поэтому Костя был рад возможности задержаться на месте боя, продлив это чувство причастности к настоящей, грязной, пороховокровавой мужской работе. Да и для дела полезней будет, подумал, прикрывая истинную мотивацию, Костя.

Рябинин, переговорив с Сулейманом, махнул Долгову и Бескудникову к машине. Те, не заставляя себя ждать, сели в УАЗ, который, захромав, вырулил в сторону блокпоста. Али завёл «Ниву» и, дождавшись, когда отец цокая языком наглядевшись на повреждения, сел на переднее сиденье, тронулся следом за операми.

Оставшийся на заправке Костя, путём осмотра места происшествия и расспросов «Визирей» восстановил для себя картину произошедшего.

Подлетевшие, ходом «лесных санитаров», машины оказались набиты вооруженными «духами». «Девятка», проскочившая вперёд, надо думать на разведку-страховку, ещё корячилась, стараясь развернуться на узкой дороге, когда из «Нивы», не оставляя никаких сомнений в своей принадлежности к «лесному братству», полезли «маски» с оружием наперевес.

«Визирей» в засаде было восемь человек, четыре боевых «двойки». Они, не дожидаясь возвращения пролетевшей «девятки», из опасения, что приехавшие на «Ниве» обнаружат оперов, решили открыть огонь.