Чехов

Открыл дверь, сел за стол и бросил перед собой папку. Это дело может немного подождать. А сперва я решу вопрос с портом.

Только так…

Я включил компьютер, дождался, пока загрузится система. Затем открыл новый документ, и быстро набрал текст, который продумал ещё во время поездки. Досудебная записка была сухой и короткой. В ней я изложил суть претензии и добавил с мстительным удовольствием: «Довожу до вашего сведения, что трудоустройство Фомы Питерского в вашей компании в указанные им сроки могут доказать несколько свидетелей, которые смогут подтвердить указанные мною факты». Имена этих самых свидетелей я, естественно, указывать не стал. Перечитал письмо и довольно улыбнулся: пусть теперь начальник порта понервничает и гадает, есть ли у меня доказательства для суда или это просто блеф.

Нажал на кнопку печати и в приемной послышался шум включенного принтера.

Затем мне пришлось войти в сеть, чтобы отыскать Митю Самсонова сына. Как и ожидалось заметок о нем в официальных новостях не нашлось. Маленький человек жил в крупном городе и делал это на редкость тихо. В сводки происшествий не попадал и законы не нарушал. Однако я сумел обнаружить его анкету на сайте поиска работы «Раб точка ру». Со снимка на меня смотрел суровый мужчина с жутковатого вида шрамом на лице. Из информации под фото стало ясно, что жил он в общем доме на Карпатской. Местечко довольно мрачное, но вполне подходящее для одинокого работяги, который копит деньги и не тратит их попусту. В графе семейное положение значилось «одинок и не обременен детьми». Однако в контактах я нашел номер телефона и женское имя. По этим данным на "Раб точка ру" сайте нашлась другая анкета. В карточке был снимок русоволосой девицы семнадцати лет. Ниже следовал список искомых вакансий, в который значилась прачка, уборщица и другие профессии, не требующие особых навыков. Также оказалось отмечено место проживания — приют для девиц оставшихся без попечения взрослых. Это была дочь Мити, в чем я не сомневался. И дело не только в отчестве девицы. Уж слишком похожи были их лица, если не учитывать шрам мужчины.

Недолго думая, я набрал номер телефона и приложил аппарат к уху. После пары долгих гудков мне ответили.

— Алло?

— Здравствуйте, Глафира Митиевна. Вас беспокоит адвокат Павел Филиппович Чехов.

— Да? — испуганно отозвалась девушка.

— У меня для вас печальные новости о вашем отце.

Из трубки донесся прерывистый вздох.

— Мне доподлинно известно, что Митя, сын Самсонов погиб на работе в результате несчастного случая.

— Точно? — спросил голос. — Вы прямо знаете, что батька мой не живой?

— Простите, что сообщаю вам это по телефону, но мне необходимо ваше согласие на подачу заявления на выплату компенсации от порта вам, как единственной родственнице погибшего .

— Не понимаю, о чем вы, — девушка всхлипнула. — В порту мне сказали, что я батьке никто и со мной даже говорить не стали. Погнали взашей.

Я зажмурился, чтобы рассеять мутную пелену ярости, что качнулась перед глазами. Отчего-то ясно представил несчастную девушку, стоящую в воротах порта. И презрительные взгляды дружинников, которые просто вытолкали беднягу прочь.

— Мне жаль, что так произошло. Но это недоразумение, которое я хочу исправить.

— У меня нет денег, господин, чтобы оплатить вам работу, — сдавленно сказала Глафира.

— Я возьму с вас ровно одну копейку, чтобы мне стало дозволено сделаться вашим официальным представителем. Вы сможете внести эту плату в кассу моей конторы?

— Всего лишь копейку? — уточнила девушка. — Как же так, господин?

— Вы можете прийти по адресу конторы и оформить заявку через моего секретаря. Она примет заявление и оплату. И я отправлю претензию в порт. Если сможете сделать это сегодня, то дело решится быстрее.

— Разве так можно? — взволнованно спросила Глафира. — Разве так бывает?

— Ваш отец хотел, чтобы вы получили компенсацию, если с ним что-то случится. И раз беда произошла, то его воля должна быть исполнена. Я сделаю все, чтобы так и случилось.

Далее я продиктовал девушке адрес и часы работы кабинета. Она робко переспросила цену за услуги, явно обескураженная названной суммой. И только после моего заверения, что ошибки нет, немного успокоилась.

— Буду у вас в течение получаса.

— Это было бы идеально.

— А как его не стало? — спросила она, когда я уже был готов закончить разговор. — Мы мало общались. Так вышло, что познакомились совсем недавно, после смерти матушки. Я помогала ему устроиться в городе. Оформила анкету на «Раб точка ру», потому как сам он и не умел пользоваться сетями.

— Он очень тепло о вас отзывался, — легко солгал я.

— Он страдал? — выпалила девушка.

— Это был несчастный случай. И насколько я знаю ваш батюшка не мучился.

— Благодарю вас, Павел Филиппович. Век не забуду вашей доброты.

— Еще ничего не сделано…— начал было я.

— Никому до меня и дела не было, — взволнованно перебила меня Глафира. — А вы… вы…

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы восстановить справедливость, — сказал я спокойно и добавил, — спасибо, что доверяете мне это дело.

После того как положил трубку, я еще раз посмотрел на снимок девушки и покачал головой. Сироте остро нужна компенсация, которую порт должен был выплатить ей после потери отца. Уверен, что Митя оставил в договоре о найме упоминание о дочери, раз, будучи призванным мной, вспомнил об этом. И даже если этой графы в документе не было, по закону империи все не достигшие совершеннолетия дети имели право на выплату при внезапной смерти родителей на производстве.

Я составил второе письмо в порт, но уже от родственницы призрачного свидетеля. Где от имени дочери пропавшего указал, что Митя, Самсонов сын утоп во время несчастного случая на производстве, и снова упомянул таинственного свидетеля. Для правдоподобности добавил информацию про примерное место, где покоится труп. И что на это самое место указал таинственный свидетель.

Снова загудел принтер, распечатывая очередное письмо. Я же вздохнул и откинулся на спинку кресла. Если Глафира, как и обещала, придет сегодня и составит договор, то до вечера Фома отвезет письма в порт. А дальше дело техники. Если же и это не поможет, то придется прибегнуть к крайним мерам. И дело не в обещании призраку, которое я дал по всем правилам некромантов. Я произнес, что «сделаю все, что смогу». Это означало, что если возникнут препятствия, то мне можно отступить и отказаться от обещания.

Я вдруг отчетливо понял, что пойду до конца чего бы мне это не стоило.

— Только так и никак иначе, — задумчиво произнес я фразу, которую услышал недавно, и понял, что для меня эти слова сейчас прозвучали вполне разумно.

Взял с края стола папку, срезал бечевку канцелярским ножом и с хрустом разломил темную сургучную печать. В папке нашлось несколько листов. Протокол осмотра места происшествия, где было упомянуто, что вчера ночью, вернее, уже сегодня утром, в Рабочем районе был обнаружен труп гражданина Левина. Я внимательно прочел все до последней строчки и отложил документ.

Взял протокол задержания подозреваемого. Им оказался некий Гордей Петров. И этого самого человека мне нужно было защищать. С некачественной ксероксной копии на меня смотрел почти черный овал лица.

Третьей бумажкой был протокол допроса, в котором не было ничего интересного. Подозреваемый вину категорически отрицал. Дополнительных сведений не давал и в резкой форме настаивал на вызове адвоката. Поэтому повторный допрос был назначен на завтра. А дело в спешке передали первому попавшемуся свободному адвокату.